litbaza книги онлайнПриключениеКарта небесной сферы, или Тайный меридиан - Артуро Перес-Реверте

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 118
Перейти на страницу:

Кой отвел глаза от моря и прислушался. До этого Танжер общалась с директором обсерватории только по телефону и только по делу. Они отправились к нему в Сан-Фернандо сразу же, как приехали из Мадрида — поездом добрались до Севильи, а потом наняли машину до Кадиса, — чтобы получить у него материалы по «Деи Глории» и «Черги» и прояснить некоторые темные места. Потом Гамбоа пошел с ними в старый город и пригласил на тортилью с креветками в «Ка Фелипе» на улице Ла-Пальма, где посетителям демонстрировали живую рыбу под вывеской: «Почти все они играли роли второго плана в фильмах Жак-Ива Кусто».

— Если бы только парочка, — вздохнула Танжер.

Гамбоа, держа сигарету в руке, рассмеялся, и его северные глаза и бородатое лицо приобрели совсем детское выражение. У него были неровные, желтые от никотина зубы, между резцами — большая щель. Очень смешливый, он смеялся по любому поводу, одобрительно кивая при этом головой. Хотя Кой разделял предубеждения торговых моряков по отношению к морякам военным, Гамбоа ему нравился. Нравилась даже его естественная, дружелюбная манера ухаживать за Танжер — улыбаться ей, глядеть ей в глаза, предлагать сигареты, от которых она отказывалась, — все это было безобидно и мило. Когда в двенадцатом часу они явились к нему в обсерваторию, он тоже рассмеялся — радовался тому, что его мадридская коллега, с которой он поддерживал контакт только по телефону и по почте, оказалась такой красивой женщиной, в чем и признался без всяких околичностей. Потом, перед тем как протянуть руку Кою, он внимательно рассмотрел его, как будто деловые контакты с Танжер давали ему право определять, какого рода отношения связывают сотрудницу Морского музея и этого нежданного, но появившегося вместе с ней гостя — невысокого, с широкими плечами, большими руками и неуклюжей походкой. Представляя его, она сказала лишь, что это ее друг, он помогает ей в практической части. Моряк, у которого много свободного времени.

— Бригантина, — продолжал Гамбоа, — шла из Америки без охраны… И это странно, поскольку из-за корсаров и пиратов король издал указ, предписывающий всем торговым кораблям следовать с охраной.

Почти все время он говорил, обращаясь к Танжер, но иногда взглядывал и на Коя, словно не хотел, чтобы тот чувствовал себя лишним. Надеюсь, ты не в претензии, говорили его глаза. Понятия не имею, с какого боку ты причастен к этой истории, приятель, но надеюсь, ты не в претензии, что я с ней разговариваю и улыбаюсь ей. Заметь: вы здесь ненадолго, а она так привлекательна. Не знаю уж, то ли ты и правда моряк, у которого куча свободного времени, или просто предан ей с головой, или еще что, и не знаю, что там между вами, но хочу всего лишь немного порадоваться. Зарядить аккумуляторы, так сказать.

И больше ничего. Другого гонорара за свои услуги мне не надо. Совсем скоро она опять будет в полном твоем распоряжении, или как там это у вас, и лови свою удачу дальше, приятель. Жизнь и правда коротка, а такие женщины нечасто встречаются. По крайней мере, мне.

— В то время Испания не воевала с Англией, — заметила Танжер. — И, может, охрана не была обязательна.

Гамбоа прикурил надцатую сигарету, выпустил дым в щель между резцами и кивнул. Он был не только военным, но и историком флота. До того назначения на должность директора обсерватории он заведовал архивом Военно-морского флота в Кадисе.

— Может быть, вы и правы, — продолжал он, — но мне все же это кажется странным… В тысяча семьсот шестьдесят седьмом году Кадис владел монополией на торговлю с Америкой. Только одиннадцать лет спустя Карл Третий издал указ о свободе торговли и отменил привилегию Кадиса, который до той поры был единственным портом, куда могли приходить корабли из Америки… И получается, что бригантина шла из Гаваны не совсем законным курсом, если, конечно, придерживаться буквы королевских указов. Или не совсем обычным. — В задумчивости он сделал две долгих затяжки. — Если бы все было обычно, бригантина должна была зайти в Кадис, а уж потом следовать в Валенсию, конечный пункт назначения. — Он снова затянулся. — А по всей видимости, это не было сделано.

У Танжер был готов ответ. У нее вообще были ответы почти на все вопросы, решил Кой. Она не столько искала новые факты, сколько стремилась подтвердить уже известные ей данные.

— «Деи Глория», — объясняла она, — имела особый статус. Не забывай, она принадлежала иезуитам, а у них были некоторые привилегии. Они имели налоговые льготы, ходили в Америку и на Филиппины со своими капитанами и штурманами, пользовались собственными лоциями и морскими картами, и, как мы сказали бы сегодня, прозрачности в их финансовых делах не было… Это фигурировало в качестве одного из основных обвинений для обоснования их изгнания, которое готовилось в полной тайне.

Гамбоа слушал ее очень внимательно.

— Значит, иезуиты, да?

— Именно.

— Это объясняет кое-что необъяснимое.

Сколько часов она провела в своей квартире напротив вокзала Аточа, обдумывая все это! Сколько дней и месяцев лежала с этими мыслями в той кровати, которую он видел мельком, сидела за столом, заваленным книгами и документами, связывая концы с концами в своем бесстрастном мозгу, словно играла в шахматы с противником, чьи ходы она угадывала заранее! Прокладывала курсы, в которых учитывались все мы. Уверен, этот разговор, этого бородача, вид на море с этой террасы и даже час прилива и отлива она вычислила заранее. Осталось закрепить шкоты, подтянуть булиня — и вперед, в открытое море. Такие, как она, никогда и ничего не забывают на берегу. Скорее всего, она никогда не выходила в море, но в воображении уже сорок раз спускалась на дно к затонувшей «Деи Глории».

— Одним словом, — подвел итог Гамбоа, — жаль, что у нас так мало документов. — Он повернулся к Кою. — … Кадисский архив — единственный, который не был передан главному архиву Висо-дель-Маркес, где собраны практически все документы Эль-Ферроля и Картахены, относящиеся к более позднему периоду, чем та документация, которая хранится в севильском Архиве Индий. А в Кадисе был один упрямый адмирал, который наотрез отказался передавать здешнюю коллекцию документов. И что мы имеем в результате? Ясное дело, пожар — сгорели практически все документы восемнадцатого и девятнадцатого веков, а также оригинальные граверные доски, с которых печатался атлас Тофиньо.

Тут Гамбоа снова глубоко затянулся и хохотнул, глядя на Танжер.

— Ведь иначе и быть не могло, верно? Пожар обязательно должен был случиться. Зато работа твоя от этого становится такой романтичной!

— Но ведь не все же пропало, — возразила Танжер.

— Конечно, не все. Что-то осталось, но что именно и где, не знает никто. Чертежи «Деи Глории», например, оказались совсем в невообразимом месте — под кипами пыльных бумаг в кладовой, где хранились навигационные инструменты из арсенала Ла-Карраки, под документами о списании кораблей, под вахтенными журналами, морскими картами и кучей всякой ерунды, никем не описанной и не внесенной ни в какие каталоги. Я наткнулся на эти чертежи в прошлом году, когда искал кое-что… А когда ты позвонила, вспомнил… Удачно получилось, что эту бригантину строили здесь, в Кадисе.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 118
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?