Кристина пулей вылетает из гостиной. Вальдес молча сидит, побагровев кожей лица, - сжимает и разжимает огромные кулаки, бессильные сделать что-либо в такой ситуации. Ну почему она так воспринимает каждое его слово?! Ведь он говорит ей очевидную правду, с которой нельзя спорить! Может быть, именно это так бесит ее?

Как хорошо бы было не мучиться немотой, когда она психует, а встать и отвесить ей хорошую оплеуху. Со всей силы - может быть, даже с небольшим последующим сотрясением мозга. Нельзя… Жаль, что он любит ее. Лучше бы ненавидел, тогда все было бы намного проще. У него появился бы весомый аргумент, неожиданный для нее. Он не стал бы с ней церемониться и позволять оскорблять себя.

Любовь - не всегда благо, сделал для себя вывод Вальдес. Любовь ослабляет человека. Она делает человека беззащитным, и тот, кто кажется самым дорогим и любимым, так и норовит ударить в незащищенное место.

Их с Кристиной отношения умирали долго - несколько месяцев. Кристина могла бы уйти намного раньше-и, вероятно, осталась бы в таком случае в живых. Что держало ее? Я думаю, деньги. Вальдес по-прежнему давал ей денег столько, сколько она просила, а просила она регулярно. Увы, такова самая обычная реальность - милая, неплохая и далеко не меркантильная девушка Кристина быстро привыкла жить в достатке, не отказывать себе в мелочах и не думать об экономии. И теперь она неделю за неделей, месяц за месяцем откладывала свой уход. Она думала: «Все, хватит! Покупаю себе куртку и ухожу. И еще сапоги. И кроссовки, конечно, - о лете нужно побеспокоиться заранее». Таким образом, расставание оттягивалось и оттягивалось, деньги таяли, а комната Кристины все больше начинала напоминать промтоварный склад. Согласитесь, это было не очень красиво - открыто готовиться к бегству, покупая вещички про запас за счет того, кому наставляешь рога. А самое главное, это было глупо. От хищных зверей нужно бежать побыстрее и не пытаться получить какую-то выгоду.

Кристина упустила время. Она не понимала, что Вальдес специально подкармливает ее - как барашка перед жертвоприношением, чтобы был красивее и глаже. Вальдес не терял времени. Самое главное, что он должен был сделать, это решить для самого себя, как он относится к Кристине и чем это может кончиться. К большому сожалению для Кристины, он решил это следующим образом: КРИСТИНА - ГРЕШНИЦА И ДОЛЖНА БЫТЬ НАКАЗАНА. Все личные отношения между ними отступали после такого вердикта на задний план - как бы Вальдес ни любил Кристину, справедливость была для него превыше всего. Более того, переступая через свою любовь, он страдал и тем возвышался. Таким образом, инквизитор Вальдес завершил свое расследование в поисках того негодяя, который мешал их с Кристиной жизни. И негодяем этим оказалась сама Кристина.

Бедная девочка Кристина. Она совершила много глупостей. Сперва она согласилась жить с Вальдесом - впрочем, это было простительно, потому что она искренне влюбилась в этого сильного и загадочного человека. Потом она долго жила с ним, несмотря на то что было очевидно, что жить с ним невозможно. В конце их с Вальдесом совместного проживания она уже боялась его - но боялась недостаточно сильно, не панически, и даже несколько презирала его: была уверена, что он так и не сможет хотя бы ударить ее. И это тоже было глупостью. Но самую большую глупость Кристина Ромеро совершила 28 января 1989 года. Эта глупость стала последней в ее жизни.

Она сама попалась в ловушку.

Возможно, если бы она оставила весь свой скарб в доме Вальдеса и однажды не вернулась и после этого переехала в другой город Испании, Вальдес не стал бы преследовать ее. Я даже думаю, что вероятнее всего так бы оно и было. В конце концов, Вальдес пока не был настоящим убийцей - он предпочитал фантазировать. Он казнил бы Кристину - с пытками, с костром и со всеми подобающими церемониями, но сделал бы это в своем воображении. Можно предположить, что в таком случае его первой жертвой стала бы следующая после Кристины сожительница Вальдеса. А может быть, и нет - не нам об этом судить. Так или иначе, судьба выкинула кости в определенной последовательности, приведшей ко всем остальным событиям, и зимой 1989 года Кристина Ромеро, окончательно уже решившись на разрыв, заглянула поздним вечером (в 21 час 45 минут) в мастерскую Диего Санчеса, именующего себя Вальдесом. Она нажала на кнопку звонка; ворота, автоматически поднимаемые гидравлической системой, поднялись вверх, и Кристина прошла внутрь. Она была настроена весьма решительно. Для этого она полчаса назад выпила сто пятьдесят граммов неразбавленного виски.

– Значит, так, - выпалила она, мысленно подбадривая себя. - Вальдес, мне не хочется это говорить… но… В общем, я ухожу.

– Ага, - произнес Вальдес.

Лицо его болезненно скривилось. Она ждала этого, она точно знала, какая именно гримаса появится на его худом, ненавидимом уже ею лице. Вальдес со звоном бросил на пол гигантские железные клещи, которыми держал кусок раскаленного докрасна железа. Снял загрязненные дочерна рукавицы и аккуратно положил их на полку. Взял с этой же полки дистанционный пульт управления и нажал на кнопку.

Ворота сзади Кристины опустились. Ей показалось, что они обрушились вниз с грохочущим железным лязгом. Они отрезали от нее пространство всего остального мира, оставив от него только этот огрызок в виде гаража. Кристина вздрогнула.

И сразу же вскрикнула, разглядев место, куда она попала. Она испугалась до смерти, едва не описалась от страха, закусила зубами костяшки пальцев, чтобы не начать плакать в полный голос. Она впервые увидела, во что превратилась мастерская Вальдеса за последний месяц.

Теперь это был настоящий зал пыток.

Мрачное помещение освещалось огнем печи и высокими, почти метровыми свечами, вставленными в настольные тройные канделябры. Красные блики бесновались на почерневших от копоти стенах. Около разверстой пасти печи стояла открытая жаровня на корявых высоких ножках, и в ней кровавыми дьявольскими глазами вспыхивали угли. А к жаровне прислонились в ожидании страшной своей работы чугунные вилы с двумя толстыми тупыми зубцами. Кристина хорошо знала, для чего они были предназначены - для прижигания кожи. «Кобыла», которую Вальдее долгие годы использовал в качестве холостяцкой кровати, была приведена в рабочее состояние - приклепана в наклонном положении к стене, и веревки на ней полуистерлись, словно не раз она уже была опробована в деле. Колодки и вороты… Воронки и щипцы… Хомуты и обручи с закручивающимися винтами… Чудовищные рожи железных масок на полках… Кресла и станки, утыканные острыми шипами… Никогда, ни в каком музее Кристина не видела одновременно такого количества орудий истязания человеческой плоти. Можно было предположить, что все это предметы, сделанные Вальдесом на заказ и предназначенные для продажи. Но к чему эти острые ржавые крюки, ввинченные в потолок и вызывающие мысль о подвешенных свиных тушах на бойне? Почему вода в большом луженом чане имеет розовый оттенок - не смытая ли это кровь? Боже мой, куда она попала?…

– Открой дверь. - Кристина едва услышала свой голос, настолько вдруг ослабли ее голосовые связки.

– Чтобы ты ушла, да?

– Да. Да. П-пожалуйста, Вальдес…