Вадагский принц спрятался за колонну. Рука Ариоха попыталась его нашарить.

Корум побежал.

От раскатов громового хохота содрогнулись стены. Веселье Бога отразилось и на мабденах-паразитах, возбужденно заверещавших. Ариох задел рукой колонну, и она с грохотом упала. Валет Мечей схватил Корума и перестал смеяться.

— Отдай мое сердце!

Корум ловил ртом воздух. Рука, сжимавшая его, была мягкой и потной, с грязными обкусанными ногтями.

— Отдай мое сердце, жалкий червь!

— Нет!

Шпага Корума глубоко вонзилась в большой палец Ариоха, но Бог не обратил на это ни малейшего внимания. Мабдены-паразиты, уцепившиеся за волосы на его груди, смотрели на Корума отсутствующим взглядом. У него трещали ребра, но он не выпустил сердце Ариоха из своей левой руки.

— Ну и Бог с тобой, — внезапно сказал Валет Мечей, ослабляя свой захват. В конце концов, я могу проглотить и тебя, и сердце.

Он поднес руку ко рту. От зловонного дыхания Корум чуть было не задохнулся. Он видел гнилые корни зубов, волосатые ноздри, огромные глаза. Рот открылся, чтобы проглотить его. Корум ударил шпагой по верхней губе, с ужасом глядя в красную глотку Бога.

Затем левая рука Корума пришла в движение помимо его воли. Она сдавила сердце Ариоха. Корум никогда не смог бы сделать этого сам: не хватило бы сил.

Но рука Кулла вновь показала свою мощь.

Ариох перестал смеяться. Звук, похожий на рычание, вырвался из его горла.

Огромные глаза расширились, в них появился какой-то странный свет.

Рука Кулла сдавила сердце еще сильнее.

Ариох отчаянно закричал.

Сердце начало крошиться. Красные и голубые лучи брызнули из-под шести пальцев.

Стон, похожий на свист, пронесся по залу.

Ариох заплакал. Его посиневшие губы зашевелились.

— Нет, смертный… не надо… — В голосе Валета слышалась мольба. — Прошу тебя, смертный. Мы можем…

Тело великана начало таять в воздухе. Рука, державшая Корума, потеряла свои очертания.

Он упал с большой высоты, и осколки сердца Ариоха покатились по каменному полу. Корум увидел исчезающего Бога и, теряя сознание, услышал скорбный стон и последние его слова:

— Корум, принц вадагский! Ты победил, и теперь обречен на вечный бой с Повелителями Мечей!

Корум увидел процессию.

Представители тысяч различных народов маршировали, скакали, шли мимо него, и он знал, что видит смертные расы, которые существовали с тех пор, как Хаос и Закон начали борьбу за власть над измерениями Земли.

У горизонта развевались их знамена; на первом был изображен девиз Хаоса: восемь стрел, расположенных по периметру круга, на втором — девиз Закона: одна прямая стрела.

А над знаменами висели огромные точно уравновешенные Весы: на одной их чаше стояли Повелители Закона, на другой -Повелители Хаоса.

И Корум услышал голос, который возвестил:

— Быть по сему. Ни Закон, ни Хаос не властны повелевать судьбами смертных.

Равновесие нельзя нарушить.

— Равновесия не существует! — вскричал Корум. -Вселенной правил Хаос! И голос сказал:

— Равновесие никогда не нарушается. Одна чаша весов перевешивает. Только смертные, подобные тебе, могут восстановить баланс сил.

— Каким образом?

— Тебе придется продолжить депо, которое ты начал. Ты можешь погибнуть, не закончив его, но на твое место придут другие.

— Я не хочу! — крикнул Корум. — Мне не вынести такой ноши!

— ЭТО — ТВОЙ ДОЛГ!

Процессии не было ни конца ни края, но никто не видел ни Корума, ни развевающихся знамен, ни огромных весов, которые назывались Космическим Равновесием.

Туман скрыл Корума от посторонних глаз, и на душе у него воцарился покой.

Зрение постепенно вернулось к нему, и он понял, что лежит на каменном полу огромного зала во дворце Ариоха. Корум хотел выхватить шпагу, но ножны были пусты.

— Я верну твое оружие, когда ты уйдешь, Корум, принц вадагский, — произнес спокойный мелодичный голос. Корум повернул голову, и у него перехватило дыхание.

— Великан из Лаара! На печальном благородном лице появилась улыбка.

— Так меня называли, когда я находился в изгнании. Сейчас моя ссылка закончилась, и я принял свое настоящее имя. Я -Повелитель Закона, Лорд Аркин, и это — мой дворец. Ариох потерял свою власть над Пятью Измерениями. Он не может находиться на них в своем телесном облике, не имея сердца. Сейчас здесь вновь правлю я.

Странный свет, исходивший из тела Аркина, все еще не давал рассмотреть его фигуру, но теперь она стала не такой бесформенной.

Повелитель Закона улыбнулся.

— Свой прежний образ я верну себе не скоро. Только огромная сила воли помогла мне остаться на этом измерении, когда мы проиграли битву. Когда я спасал тебя, Корум, я не думал, что ты поможешь вернуть то, что принадлежит мне по праву. Я благодарю тебя, Принц в Алой Мантии.

— Это я тебе благодарен.

— Добро порождает добро. Зло порождает зло. Корум улыбнулся.

— Не всегда. Повелитель Закона ответил улыбкой на улыбку.

— Ты прав. Что ж, смертный, я должен отправить тебя на твое измерение.

— Можешь ли ты доставить меня в определенное место, лорд Аркин?

— Да, могу.

— Ответь мне на один вопрос, Повелитель Закона. Ты ведь знаешь, что со мной произошло. По всему свету искал я вадагов и не нашел. Скажи, кроме меня, кто-нибудь остался в живых? Аркин склонил голову на грудь.

— Никого.

— И ты не можешь возродить их?

— Из всех смертных я больше всего любил вадагов, принц Корум. Но не в моей власти повернуть время вспять. Ты последний вадаг на этой земле. И все же… — Он умолк, затем неуверенно произнес. — Быть может, настанет время, когда вадаги вернутся. Но я вижу будущее, как в тумане, и не имею права говорить о нем. Корум вздохнул.

— Что ж, наберусь терпения. Ты ничего не знаешь о Шуле? Ралина в безопасности?

— Думаю, да. Я еще недостаточно окреп, а Шуль порождение Хаоса, и мне трудно вникать а его дела. Но я верю, что с Ралиной не произошло ничего страшного, — ведь колдун стал беспомощным, когда исчез Ариох.

— Тогда я молю тебя: отправь меня поскорее на Сви-ан-Фавна-Бруль, потому что я люблю маркграфиню Мойдель.

— Способность любить дает тебе силу, принц Корум.

— А способность ненавидеть?

— Она управляет этой силой. Повелитель Закона нахмурился. Корум посмотрел на него.