– Всё хорошо, – сказала Олли. – Он помог мне. Я попросила его привести вас в центр лабиринта. Боялась, что вы заблудились.

Брайан нахмурился и проворчал:

– Он напугал меня до полусмерти!

Коко уже протянула руку, чтобы почесать зверя за ушами.

– Человек с улыбкой на лице сказал, что я могу позвать тебя в любой момент, – обратилась к Олли к псу. – Но как тебя зовут?

– У меня нет имени, – раздался хриплый голос. Брайан и Коко снова вздрогнули. – Это тоже его уловка.

– Тогда не будем отступать от традиции и назовём тебя Цербером, хоть у тебя и не три головы, – предложила Олли. Зверь с довольным видом отряхнулся. – Спасибо тебе, – добавила она.

Костлявые призраки Бет и Кэти Вебстер стояли возле двух высоких пугал в старомодных чёрных костюмах.

– Спасибо, что написали книгу, – сказала Олли, обращаясь к Бет. – Она спасла нам жизнь.

Привидение кивнуло. Кажется, ему было приятно это услышать.

– Надеюсь, ты её сохранишь. – Бет вздохнула и посмотрела на небо. В просвете между облаками виднелась одна-единственная звезда. – Я ухожу в лучший мир.

– Надеюсь, не одна? – спросила Олли.

Бет взяла за руку пугало – то, которое повыше, – и улыбнулась ему. На мгновение показалось, будто пугало улыбается в ответ.

– Нет, не одна.

Пугала обратились в прах. Призраки исчезли.

* * *

Они обрызгали водой оставшихся пугал. Краем уха Олли услышала, как мистер Истон недоумевает:

– Что здесь происходит?!

Коко принялась успокаивать его, на ходу сочиняя какое-то объяснение.

Олли посмотрела на часы и развернула компас так, чтобы стрелка указывала на букву Н.

– Пойдёмте домой, – сказала она. – Только не теряйтесь, ладно?

Всю ночь они выбирались из кукурузного лабиринта, который извивался и путался, как коридоры в логове минотавра. Если бы не часы на руке у Олли, они бы непременно заблудились.

– Я не понимаю, – без конца повторял мистер Истон. – Просто не понимаю.

Какое-то время он шёл рядом с Олли, а потом вместе с Брайаном отправился в конец строя, чтобы никто не потерялся в темноте среди кукурузных зарослей. Одноклассники почти не болтали, в основном шли молча, вцепившись друг в друга. Они пока не оправились от шока.

Почти до конца пути их сопровождал пёс Сета. В темноте его дыхание напоминало шум моря.

На рассвете впереди показался выход из лабиринта.

Шестиклассники средней школы имени Бена Уизерса вместе вышли из кукурузного лабиринта. Брайан, Олли и Коко держались за руки и смеялись. И неважно, что они были все в грязи. Они выжили! Небо было живым и прозрачно-синим. Пахло осенью: сухими листьями и дымом. Пугала исчезли. Липкая грязь, холод и страх прошедших дней казались просто ночным кошмаром.

На краю кукурузного поля пёс остановился. Олли повернулась к нему.

– Позови меня по имени, – прошептал он ей на ухо, – если нужна будет помощь.

И он скрылся в тенистых зарослях кукурузы. Наверное, на границе миров всегда сгущаются тени.

Дети остановились.

– Мы вернулись на старт, – сказал Брайан.

Так и было. Лабиринт привёл их обратно к автобусу, который выглядел так же, как в день поездки на ферму. Брошенный, он стоял посреди дороги.

Вокруг него собралась большая толпа. Эвакуатор, три полицейские машины и множество обычных автомобилей, остановившихся по обе стороны дороги. И десятки людей, одетых так, чтобы прочёсывать лес. Поисковики. Родители – мамы и папы всех шестиклассников. У многих были заплаканные лица. Здесь же была мисс Вебстер. Она истерично рыдала. Её голос первым донёсся до Олли.

– Пугала, – говорила она. – Эти пугала… и он улыбнулся. Я не могла отказаться, понимаете? Не могла.

«Но я же отказалась, – мысленно возразила Олли. – Вряд ли ферма была тебе нужнее, чем мне – мама. Пусть даже тебе грозила тюрьма».

Когда тридцать детей одновременно выскочили из кукурузного лабиринта, люди начали поворачивать головы. Некоторые закричали от радости и изумления. Но Олли сейчас интересовал только один человек.

– Папа! – завопила она. – Папа!

Отец резко обернулся.

– Олли?! Олли! – Он был совсем бледный, почти бесцветный, а под глазами у него темнели фиолетовые круги.

Отец кинулся к ней, с такой силой толкнув инспектора Перкинса, что тот повалился на землю. Другие родители со всех сторон побежали навстречу детям, выкрикивая вопросы и плача. Олли тоже бросилась вперёд. Все вокруг расплывалось от подступивших слёз.

– Мама! – закричала Коко, и Олли краем глаза увидела, как её одноклассницу подхватила на руки высокая женщина с густыми пепельными волосами.

Олли с размаху врезалась в отца. Тот едва успел вовремя остановиться, чтобы не сбить её с ног. Папа крепко прижал её к себе, и она почувствовала, как он дрожит.

– Олли, – прошептал он. – Олли, милая, я так волновался. Что случилось?

– Я люблю тебя, пап, – ответила Олли. – Я так люблю тебя.

Она уткнулась в родное плечо в клетчатой рубашке, и в это мгновение её часы тихонько запищали. Олли взглянула на них. На экране горели буквы: «ЛЮБЛЮ».

– И я тебя, мам, – прошептала Олли.

Месяц спустя…

Мисс Вебстер не посадили в тюрьму, хотя должны были. Её даже судили, всё как положено. Но в ночь перед вынесением приговора она исчезла. Услышав об этом, Олли подумала, что мисс Вебстер, наверное, заключила новую сделку с Человеком с улыбкой на лице. Интересно какую?

Когда школьники вышли из лабиринта, никто уже не помнил, что произошло. Никто, кроме Коко, Брайана и Олли. Ходили слухи о правительственных заговорах, проводимых над детьми опытах и инопланетянах. Олли, Брайан и Коко лишь переглядывались, пожимая плечами. Всё это было далеко не так странно, как то, что случилось на самом деле.

Иногда они говорили об этом, гадали, где теперь Человек с улыбкой на лице, собирает ли новую армию пугал в кукурузном лабиринте. Но в основном они просто занимались повседневными делами. Впереди была целая жизнь.

* * *

В декабре темнело рано. В Эвансбурге пахло снегом. Пруды покрылись коркой льда, а в тенистых излучинах Леты он уже стал очень крепким.

В нескольких окнах средней школы имени Бена Уизерса всё ещё горел свет. В классе стоял шум. Две девочки сидели друг напротив друга, а между ними стояла шахматная доска. Вокруг столпились их одноклассники, которые смеялись и подначивали соперниц.

– Давай, Олли, неужели ты уступишь городской девчонке?

– Смелее, Коко! Не дай этой всезнайке тебя уделать!