litbaza книги онлайнДетективыРастерзанное сердце - Питер Робинсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 116
Перейти на страницу:

Они неохотно двинулись за ним.

— Я знаю, что вам надо успеть на поезд, — сказала суперинтендант Катрин Жервез рано утром в понедельник, — но я хотела бы переговорить с вами, перед тем как вы отправитесь.

Бэнкс сидел напротив нее, по другую сторону стола, в помещении, которое некогда служило кабинетом Гристорпу. Сейчас оно было обставлено куда скупее, и в шкафах стояли только книги по юриспруденции, криминологии и менеджменту. Исчезли переплетенные в кожу тома Диккенса, Гарди и Остен, которыми окружал себя Гристорп, а также пособия по ужению рыбы на муху и кладке стен без раствора. Только на одной полке красовались награды суперинтенданта за соревнования по стрельбе из лука и фотография в рамке, на которой она натягивала тетиву и целилась. Единственным настоящим украшением комнаты был висящий на стене плакат давней ковент-гарденской постановки «Тоски».

— Как вам, по-видимому, известно, — продолжала суперинтендант Жервез, — это мое первое расследование убийства подобного уровня, и я уверена, что мальчики и девочки в отделе немало позубоскалили по моему адресу.

— Не то чтобы…

Она отмахнулась:

— Неважно. Дело не в этом. — Она поворошила бумаги на столе. — Мне о вас многое известно, старший инспектор Бэнкс. Я считаю необходимым наводить подробные справки о людях, которые служат под моим руководством.

— Очень мудро, — отозвался Бэнкс, задаваясь вопросом: неужто его вызвали сюда лишь для того, чтобы заставить выслушать очередные банальности?

Жервез насмешливо взглянула на него.

— В частности, мне известно о вашей склонности к дешевому сарказму, — заметила она. — Но мы встретились здесь не по этой причине. — Она откинулась на спинку дорогого директорского кресла и улыбнулась; ее губы, похожие очертаниями на купидонов лук, изогнулись у уголков, точно готовые выпустить стрелу. — Я бы хотела, если можно, быть с вами совершенно откровенной, старший инспектор Бэнкс, и заверяю вас, что ничто из того, что будет сказано в этой комнате сегодня утром, не выйдет за пределы этих четырех стен и об этом будем знать только вы и я. Это ясно?

— Да, — ответил Бэнкс недоумевая. Что за чертовщина последует дальше?

— Мне известно, что недавно вы при ужасающих обстоятельствах потеряли брата, и я приношу вам глубочайшие соболезнования. Кроме того, мне известно, что не так давно вы потеряли свой дом и чуть не потеряли жизнь. Иными словами, для вас это был год, полный печальных событий, не так ли?

— Да, это так, но я надеюсь, что это никак не сказалось на моей работе.

— О, я полагаю, что мы можем быть вполне уверены в обратном, не правда ли? — На Жервез были овальные очки в серебристой оправе, и она поправила их, глядя в бумаги, лежащие перед ней на столе. — Сокрытие информации в ходе важнейшего расследования, нападение на подозреваемого с применением металлического прута. Надо ли мне продолжать? Вам ведь не требуется особого поощрения, чтобы немного переступить черту, верно, старший инспектор Бэнкс? И никогда не требовалось. Ваше персональное дело — это лоскутное одеяло, состоящее из сомнительных решений и откровенных нарушений субординации. Res ipso loquitor,[14]как любят выражаться юристы.

Значит, ты и по-латыни шпаришь, подумал Бэнкс. Ну и ну!

— Понимаете, — сказал он, — я иногда срезаю углы, готов это признать. При нашей работе на это порой приходится идти, если хочешь опередить преступника. Но я никогда не давал ложных показаний, не подделывал улик и не выбивал свидетельств силой. Готов признать, прошлым летом в Лондоне я погорячился, но здесь, как вы и сказали, сыграла роль личная трагедия. Я понимаю, вы у нас — новая метла. Вы хотите подмести почище. Все правильно. Если меня ожидает перевод на другое место, давайте перейдем к делу.

— Из чего вы сделали такой неожиданный вывод? — В ее голосе звучало непритворное удивление.

— Может быть, из ваших слов?

Она, прищурившись, изучающе посмотрела на него:

— Вы прекрасно уживались с моим предшественником суперинтендантом Гристорпом, не так ли?

— Он был хороший полицейский.

— Что вы под этим подразумеваете?

— То, что сказал. Мистер Гристорп был опытный офицер полиции.

— И он отпускал вас в свободное плавание.

— Он знал, как сделать так, чтобы работа была выполнена.

— Ясно. — Суперинтендант Жервез наклонилась вперед, опершись локтями на стол и сведя вместе ладони. — Что ж, позвольте мне сообщить вам одну вещь, которая вас, возможно, удивит. Я не хочу, чтобы вы отказывались от своих методов расследования. Мне тоже нужно, чтобы работа была выполнена.

— Простите?.. — переспросил Бэнкс. Ему показалось, что он ослышался.

— Я предполагала, что это может вас удивить. Позвольте мне кое-что вам сказать. Я — женщина в мужском мире. Думаете, я этого не понимаю? Думаете, я не знаю, сколько людей из-за этого мною возмущаются, сколько людей втайне ждут, чтобы я оступилась? Но у меня тоже есть амбиции. Не вижу причины, почему бы через несколько лет мне не стать главным констеблем. Не обязательно здесь, предположим, в каком-то другом месте. Возможно, мне дадут должность, потому что я женщина. Мне это безразлично. Я ничего не имею против позитивной дискриминации. Мы ждали этого столетиями. Давно пришло наше время. Мой предшественник не был амбициозен. Ему было все равно, ему недолго оставалось до пенсии. Но мне — нет, и я вижу перед собой дальнейшую карьеру, длинный карьерный путь, и притом великолепный.

— А какова моя роль в ваших… э-э… планах?

— Вы, как и я, знаете, что о работе полицейских судят по достигнутым результатам. Изучая ваш весьма извилистый профессиональный путь, я заметила, что вы действительно достигаете результатов. Возможно, не всегда традиционными способами, возможно, не всегда теми способами, которые предписывает закон, однако вы их достигаете. Может быть, для вас станет неожиданностью и то, что в вашем послужном списке сравнительно мало пометок о неблагонадежности. Иными словами, вам удается вывернуться. Как правило. — Она откинулась назад, улыбаясь. — Когда доктор спрашивает вас, сколько вы пьете, что вы ему отвечаете?

— Я вас не совсем понимаю…

— Бросьте. Я не о пьянстве. Что вы ему ответите?

— Ну, пару рюмок в день, что-то в этом роде.

— А знаете, как поступит ваш доктор?

— И как же?

— Он сразу же мысленно удвоит цифру. — Она опять наклонилась вперед. — Я хочу сказать, что все мы лжем в подобных вопросах, и вот это, — постучала она пальцами по лежащим перед ней папкам, — попросту говорит о том, что те случаи, когда вас ловили за руку на чем-то не стопроцентно праведном, — это всего лишь верхушка айсберга. И это хорошо.

— Вот как?

— Да. Мне нужен человек, который умеет выворачиваться. Я не желаю, чтобы вы получали пометки о неблагонадежности, потому что они бросят тень и на меня, но мне по-настоящему нужны результаты. И вы их добиваетесь. Меня это устраивает, и, когда я покину эту забытую Богом пустыню, полную пастухов-скотоложцев и пьяниц, буянящих в пабах субботними ночами, я хочу, чтобы мой послужной список был безупречен. И это может случиться скорее, чем нам кажется, если министерство внутренних дел продолжит свой курс. Полагаю, вы читаете газеты?

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 116
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?