— Что ж, тогда, если мы все обсудили, предлагаю вернуться и немного отдохнуть и подкрепиться. Впереди еще долгий путь.

Фух, обошлось. Я думал, Мариус начнет качать права, отстаивая свое лидерство, но все оказалось проще. Мы вернулись к своим. Кари, все это время стоящая в напряженной позе, облегченно выдохнула. Объект охраны в моем лице вновь под ее контролем.

— Так, народ, — слегка повысил я голос, прерывая очередную разборку Юджина с Лемом, выяснявших достоинства и недостатки алхимии и артефакторики в боевой ситуации. — Рассиживаться долго не будем. Можно идти руслом, держась левой кромки. Тогда мы будем хоть в какой-то тени. Вы, я вижу, уже перезнакомились. Это хорошо. Предлагаю перекусить и двигаться дальше. Возражения, предложения, просьбы? Нет? Вот и замечательно.

Народ потянулся к своим рюкзакам, доставая провизию. Первоначальный шок от схватки с демонами прошел, в тени русла было не так жарко, и уже пошли разговоры, смешки и шуточные перепалки. Только Кари не принимала участия в разговорах. Сидела немного поодаль, чтобы держать в поле зрения всех присутствующих, по своей телохранительской привычке, и хмуро обозревала окрестности. Мне показалось, или она намеренно избегает моего взгляда? Черт, придется поговорить с ней прямо сейчас.

— Кари, — негромко окликнул я свою телохранительницу. — Есть разговор.

— Да, сюзерен, — легко поднялась на ноги Кари, как будто и не было многокилометрового марша по выжженной Пустоши.

— Отойдем немного.

Мы отошли в сторону, скрывшись из глаз за огромным раскаленным на солнце валуном.

— Слушаю ваши приказы, сюзерен, — произнесла Кари, по-прежнему не глядя мне в глаза. Да что с ней такое?

— Кари, какого черта происходит? — начал я заводиться. — Что с тобой такое? С каких пор ты боишься смотреть мне в глаза?

— Простите, сюзерен, я просто… — Кари помолчала, только упрямо сжатые губы и нахмуренная складка на лбу говорили о том, как ей непросто, а потом все-таки подняла на меня глаза, в которых страх был перемешан с решимостью. — Я знаю, кто вы.

— Конечно, ты знаешь. Я — Рэни Карвус, твой сюзерен, — успокаивающе сказал я, начиная догадываться, в чем дело.

— Я видела ваши глаза перед тем, как вы шагнули в тот ураган. Никто не видел, кроме меня. В нашем клане сохранились древние свитки. Такие глаза бывают только у четырехцветных. И такие глаза были у Гиара Кровавого, — каким-то неживым голосом сказала Кари.

Я схватился за голову.

— Кари, россказни про четырехцветных — вымысел святош из церкви Единого! — чуть не в голос заорал я. — Это все сказки для промывания мозгов! Они врали всем тысячу лет! Я… Я ведь тот же, то же Рэни Карвус, что ты знаешь! И ничуть не изменился! И что там с моими глазами?

— Они стали полностью черными. Это значит, что вы прошли все инициации и стали истинным четырехцветным. Я дала клятву рода защищать вас. И буду выполнять свой долг, чего бы мне это ни стоило, — все тем же мертвым голосом продолжила Кари.

Когда это я успел? Ведь Воду я еще не прошел? А, к черту все! Я не могу потерять Кари, только не ее! Мне не нужен бездушный робот за моим плечом, только и умеющий, что исполнять приказы!

— Прости, Кари, но я просто не знаю, как мне еще поступить, — прошептал я, а затем шагнул вплотную к девушке, привлек ее к себе и поцеловал в губы. Если она меня сейчас не убьет, то все образуется. А если нет… То, думаю, даже пикнуть не успею.

Целоваться Кари не умела. Она замерла с широко раскрытыми глазами и напряженными губами, не отвечая на поцелуй, только пискнула, когда я сжал ее в объятиях. Сейчас все решится. Или она оттает и вновь станет знакомой мне Кари, суровой телохранительницей и рыцарем без страха и упрека, или… Нет, об этом даже думать не хочется. Радует пока одно — я все еще жив.

— Прости, у меня не было другого выбора, — спустя несколько мгновений тихо сказал я, прерывая поцелуй, но не переставая нежно сжимать Кари в объятиях. — Я знаю, что ты можешь лишить меня жизни сотней способов, но мне плевать. Можешь превратить меня в статую, как Крида. Я не могу тебя потерять. Ты слишком мне дорога.

Мы стояли за валуном, где нас никто не видел, и я обнимал самое дорогое мне существо в этом сумасшедшем мире. Я никогда по-настоящему не влюблялся, будучи Михаилом Александровым, так за свои сорок три года и не встретив той, единственной. Рэни Карвус тоже не был сердцеедом, затворившись в своей библиотеке, и поэтому тот ураган чувств, вспыхнувший во мне после того, как я прижался своими губами к губам Кари и заглянул в бездонную синь ее глаз… Да я просто влюбился, как мальчишка! Хотя о чем я. Я именно что мальчишка. Этому телу всего семнадцать лет, а в этом возрасте просто положено влюбляться направо и налево.

— Ну, скажи что-нибудь, а то я чувствую себя полным дураком, — несмело улыбнулся я, отпустив наконец девушку.

— Вы очень странный сюзерен, — спустя пару мгновений, показавшихся мне вечностью, ответила Кари, слава богу, уже нормальным голосом, притронувшись тонкими пальцами к своим губам. — Но я всего лишь ваш телохранитель, и мне не положено… Надо возвращаться, мы слишком долго отсутствуем.

У меня отлегло от сердца. Кари вновь стала сама собой — суровым бойцом клана Металла, телохранителем и помощником. Никаких любовей на рабочем месте. Впрочем, наверное, она в чем-то права. Не то время и место, чтобы выяснять личные отношения. Хорошо, хоть глаза у нее оттаяли, а то видеть помертвевший, холодный взгляд Кари было выше моих сил.

— Сюзерен, идите к нам! — замахал руками Юджин, когда мы показались в поле зрения команды. — Лиира тут бутерброды с мясом грака захватила, объеденье!

— А кто кричал, что надо брать только воду и вяленое мясо? — Лиира разлила по походным стаканчикам, которые, как матрешка, вкладывались один в другой, холодного керта из большой фляги и подвинулась в сторону, освобождая место для нас с Кари. — Не ты ли?

— Да, признаю, был не прав, — вопреки своему обыкновению не стал спорить Юджин, запихивая в рот огромный бутерброд с мясом, переложенным какими-то травами.