Во вторник 10-го мая после завтрака хлебом и водой меня в наручниках доставили из моей камеры в комнату в полицейском управлении Беналлы. Я очень удивился увидев двух полицейских высокого чина я почуял запах их власти точно дамских духов. Говорил со мной подтянутый красивый Хейр а крепкий старый Николсон смотрел в окно будто его куда больше интересовало как коновал обтачивает зубы у лошади сержанта Уэлана.

Хейр был широкоплечий и выражался по-шикарному он мрачно сидел за столом кедрового дерева и старался запугать меня своими голубыми английскими глазами он перечислил грабежи которые я якобы совершил с Гарри Пауэром.

Он спросил меня что я скажу на это.

Я сказал что ему надо бы разорвать ордер на арест моего двоюродного брата Тома Ллойда.

Он прочистил свою трубку странной такой серебряной штучкой ну прямо хирург. Табак он держал в кожаном кисете с серебряными заклепочками он сказал что арестует Тома Ллойда и оставит под замком навсегда если захочет и еще он сказал что Тома Ллойда укрывала моя мать а потому у нее теперь можно отобрать участок согласно Земельному закону от 1865.

У вас нет никаких доказательств сказал я.

Он ответил что посадит мою мать в тюрьму если пожелает и всех моих братьев + дядьев + двоюродных братьев и ему все равно если мы плодимся как кролики потому как он запрет и матерей и младенцев. Когда он встал точно длинный глист развертывался у тебя на глазах тошно было смотреть какой он длинный 6 фт. 3 д. ростом даже 6 фт. 4 д. с изящными такими ступнями.

Я заставлю тебя пожалеть что ты даже глаза поднял на мистера Макбина сказал он и вышел из комнаты.

А Николсон остался выглядел он старым и усталым и много добрее чем англичанин. Он спросил сколько акров у моей матери а когда я ему вежливо ответил осудил Земельный закон и сказал что просто преступление засевать пшеницей край хороших пастбищ. Он спросил не хочу ли я чтоб с меня сняли мои браслеты и я его поблагодарил а он придвинул мне стул и доверительно сказал что Хейр очень злопамятный п- -ц и мне не след ему перечить. Вам следует дать ему кое-какие сведения для вашей же собственной пользы сказал он самой чуточки будет достаточно. Я знаю старина Гарри ваш приятель.

Пауэр мне не приятель сказал я он прилагательная дворняга.

Тем лучше сказал он.

Но я не иуда сказал я и я никого не заложу вам б- -нам.

Тут он вскочил и кинулся на меня я поднял кулаки чтоб защититься но он вдруг свернул в сторону и притворился будто его интересует только вид за окном. Мы посидели в молчании а потом он подмигнул мне чудной такой старикан я прямо не знал как его и понимать.

Я слышал ваша мамаша в дружбе с мистером Пауэром сказал он наконец.

Гарри Пауэр врун и вор сказал я моя мать больше его видеть не хочет можете мне поверить.

Он прищурил на меня сонные глаза. Ну в таком случае говорит он тогда как вам понравится чтоб в суде все обвинения с вас сняли?

Я уже сознался сержанту Уэлану а он все записал и я поставил свою подпись.

Сержант Уэлан славится тем что вечно теряет бумаги сынок сказал он и снова подмигнул.

И даже ордер на арест Тома Ллойда сумеет потерять?

О я не сомневаюсь говорит он. Дайте мне чуть попробовать что вы предлагаете и он потеряет ордер на арест молодого Ллойда. И 1-е из 6 обвинений против вас. Это справедливо разве нет?

Тут я дал ему некоторые сведения так пустячки. А попозже он пришел ко мне в камеру чтоб в моем присутствии разорвать ордер на арест Тома. Вот как блюдут закон в колонии Виктория.

* * *

Ранехонько на следующее утро Хейр + Николсон отправились к моей матери она ничьего мнения не боялась но все-таки смутилась что ее застали когда она свежевала поссума.

А я думал вы теперь миссис Пауэр сказал Николсон так мы слышали.

Ну так вы ядрено вранье слушали сказала она и убрала поссума в мясной шкаф где ихние глаза уже не могли им упиваться.

Так вы не водите компанию с Гарри?

Нет не вожу.

Очень жаль сказал Николсон так как вы сейчас упустили шанс заработать очень недурную сумму.

500 сказал Хейр.

5 фунтов? Моя мать не могла скрыть некоторого интереса. Вы мне 5 фунтов предлагаете?

500 миссис Келли.

Ого это за что же?

За то что вы познакомите нас с мистером Пауэром.

Хейр достал аккуратно сложенный номер ПОЛИЦЕЙСКОЙ ГАЗЕТЫ и протянул его моей матери а она читать не умела чего этот ухмыляющийся б- -н не мог не знать.

Моя мать вымыла руки прежде чем взяла газету.

Господи спаси и помилуй она уставилась на страницу а потом отдала газету назад. Неужто правительство заплатит мне 500 фунтов за старика Гарри Пауэра?

Не понимаю почему вы должны отказывать себе в этих деньгах.

Значит вы не умнее кучки собачьего дерьма крикнула моя мать да так громко что разбудила свою малютку Эллен.

Миссис Келли здесь дети подумайте какой пример вы им подаете.

Я своим детям подам такой пример что нет ничего подлее чем продать за деньги жизнь человека а теперь убирайтесь с моей земли пока я на вас собаку не спустила. Эта псина пристрастилась жрать конские яблоки но думается не побрезгует и жирной полицейской задницей.

Тогда Хейр и Николсон навестили дядю Джека Ллойда его как раз накануне из тюрьмы выпустили и хотя мы про их разговор ничего не знаем одно ясно Джек их со своей земли не прогнал.

Мне суперины про 500 фунтов не упоминали а нашли другие средства чтоб побудить меня к предательству. Привели Макбина в беналлский суд свидетелем и я там в удивлении смотрел как скваттер поклялся на Библии что я ни с какой стороны не тот парень который его ограбил.

Говорит Николсон Вот посмотри что мы можем сделать если ты поможешь.

На следующий день мы все были в суде когда Хейр и Николсон еще раз устроили игру с правосудием толкали его и тянули его и заставляли скакать и прыгать и Корона сняла с меня еще два обвинения.

Чувствуя себя обязанным отплатить им чем-нибудь еще я описал наше путешествие через Большой Водораздельный Хребет до переправы через Тамбо. Я заявил что Гарри собирался бежать из страны из Эдена на побережье Гипсленда.

Они записали что я сказал.

На следующий день происходил судебный спор в котором я ничего понять не сумел. Наконец судья постановил держать меня под стражей для дальнейшего расследования в Кайнтоне но когда суперины вернули мне кушак и пояс вместо того они увезли меня в Мельбурн. Они дали мне сандвич с яйцом который я съел в карете пока Хейр и Николсон пили свое бренди и курили свои сигареты. Я спросил их что будет дальше но они ничего не сказали а я не показал им что боюсь.

Я думал меня сразу отправят на Франклин-стрит в холодную из голубого камня Мельбурнскую тюрьму а меня увезли в особняк на какой-то Турак-стрит и ночь наполнял сладкий аромат сжигаемых осенних листьев. Хейр распахнул красивую калитку чугунного литья а Николсон позвонил в звонок и появился красивый констебль в форме будто он был дворецкий и тут я увидел что передо мной расстилается величавый турецкий ковер он был голубой и малиновый и никто в моей семье и вообразить не мог такую красоту и мне не верилось что меня пустят пройти по нему в моих сапогах но Хейр проводил меня по всей его длине и наконец мы пришли в большую комнату где джентльмены в длинных черных сюртуках играли в бильярд у них на сюртуках были ленточки и ордена и я не мог предсказать какая скверность случится со мной там.