А Илверт остановился, нахмурился. Я едва не наткнулась на его спину, выглянула в коридор, но там никого не было.

— Убирайся! — отрывисто сказал король.

— Кто там? — шепотом спросила я, чувствуя, как липкие коготки страха скользят но спине.

— А? — Мой провожатый вздрогнул и обернулся. — Нет, никого. Так, призрак.

И ускорил шаг так, что мне пришлось почти бежать за ним. Он проводил меня до самой комнаты, замер на миг, будто не зная, что делать, и снова покосился за мое плечо.

— Здесь призрак? — спросила я.

— Вокруг меня всегда призраки. — Илверт безразлично повел плечами. — Одним больше, одним меньше. Но конкретно этот не имеет к тебе отношения.

— Кто он?

— Мой отец, король Литонии Илверт Первый, — с горечью усмехнулся некромант. — Редкая дрянь.

Видимо, призрак что-то отвечал, так как Ил замер, прислушиваясь, а я чувствовала себя сумасшедшей. Это я безумна? Или юноша рядом со мной? Что происходит и что с этим делать? Не знала, не могла понять.

— Тебе нечего его бояться. — Илверт заметил мое замешательство. — Это мой личный призрак, он всегда бродит за мной.

— И тебе не страшно? — сорвался с губ глупый вопрос. Как ему может быть страшно? Он же некромант.

— Страшно, — вдруг ответил король. — Но знаешь, я боюсь не этого призрака, за свою жизнь я научился с ним сосуществовать. Меня пугает, как бы рядом с ним не появился еще один.

Он имел в виду Ника? Если Ник умрет, неужели он тоже придет к Илверту? Как же это страшно: понимать, что те, кого ты любишь, ушли навсегда, а рядом с тобой остались лишь тени, и не иметь возможности их отпустить. Не видеть, оставить в прошлом, как призрак его отца. Я бы ни за что на свете не променяла свою боевую магию на такой жуткий дар, лучше бы и вовсе была обычным человеком.

— Я напугал тебя, — усмехнулся Илверт, не спрашивая, а утверждая.

— Не ты, твои призраки, — призналась честно. — Не представляю, как ты с ними живешь.

— Дружно, — ответил король. — Я привык. А теперь позволь тебя оставить, у меня еще много дел, а дядюшка Осмонд ждать не станет. И не беспокойся о своих друзьях, от них не пахнет смертью, выживут.

— Спасибо, — ответила я.

— Было бы за что. До встречи, Тиана.

И пошел прочь, а я замерла на пороге гостиной, постояла мгновение и наконец вошла в комнату. Теперь мне казалось, что здесь кто-то есть, и от этого становилось не по себе. А если бы я видела их? Наверняка у каждого дома в мире есть своя печальная история и свои призраки, те, кто не отправился на тот свет, а продолжает бродить, невидимый для живых. Это сродни безумию, самой изощренной пытке, поэтому мне было немного жаль Илверта. Говорят ведь: «Не пожелаю и врагу». Вот и я врагу не пожелала бы такого могущественного дара, какой был у короля Литонии.

Эдгар

Это было странное путешествие: вражеский полк как для Литонии, так и для Верании, на земле которой находился, брел вперед, повинуясь указаниям девчонки. Когда Лилия просила остановиться, мы останавливались. Говорила, чтобы продолжали идти, — и мы шли. Сослуживцы косились на меня как на безумного, но больше ни о чем не спрашивали, особенно после того, как таким странным методом мы миновали две засады. Конечно, новости разлетелись быстро и нас пытались отыскать. И как не нашли? Только стараниями Лили.

Сама она мужественно шла вперед. Не жаловалась ни на холод, ни на голод, ни на усталость. Наоборот, улыбалась и заставляла стыдиться мужчин, которые едва переставляли ноги. Лишь изредка, когда ноги разъезжались на мокрой после дождя земле, Лили опиралась на мою руку. А я все удивлялся, откуда в этой хрупкой девушке столько силы.

На коротких перевалах вокруг Лили чаще всего собирался кружок из тех, кто хотел узнать собственную судьбу. Девушка не делала дурных предсказаний: наоборот, говорила всегда о хорошем, иногда предупреждала, но не пророчила беду, а лишь говорила: «Когда вернешься домой, береги сына, не отпускай его одного к воде», или: «Не гневайся на жену, чужие языки часто злы и лживы». Солдаты слушали, хватались за головы, набирались надежды. Лишь мне она больше ничего не предсказывала, а я и не просил.

Один день пути растянулся на три — слишком дурной была литонская погода, и, когда впереди показался городок, а за ним — возвышающийся замок, я сначала подумал, что передо мной мираж, а Лили светло улыбнулась.

— Мы дома.

Как огромному количеству людей незамеченными пройти сквозь город? Оказалось, что и на этот вопрос существует ответ: дождавшись наступления ночи, Лили повела нас в обход, по обрывистому морскому берегу. Она будто знала здесь каждый камешек. Хотя почему будто? Наверное, так и было, это ведь ее дом.

В замке Эйшвил горели огни. Казалось, что нет ни одной комнаты, где бы не светилось окошко, но сама махина замка производила скорее неприятное впечатление. Он выглядел слишком серым, будто давил на плечи. Зато вокруг даже сейчас, в осенние дни, все пестрело от цветов, и это немного сглаживало гнетущие ощущения.

— Я пойду с Лили один, — сказал своим людям. — Вы ждите. Если почуете неладное, уходите.

— Нельзя так, командир, — загудели они.

— К чему рисковать десятками жизней? Ждите, это приказ. Если через час не вернусь, выполните его.

И зашагал за Лили к замку, оставив остатки своего полка на берегу. Да, наверное, это действительно было безумием вот так рисковать. Но даже если попаду в ловушку, я попаду в нее один, а у ребят будет возможность уйти. А Лили вела меня не к главному входу, а к боковому. Мы поднялись по ступенькам, прошли через довольно унылый коридор.

— Раньше здесь находились комнаты слуг, — сказала моя провожатая. — А сейчас обитателей в замке стало меньше, и комнаты пустуют.

Из полумрака и серости мы внезапно ступили в свет, а из соседнего коридора к нам кинулась женская фигурка. Я сразу понял, что это мать Лилии. Они были очень похожи внешне, только Лили вся белая, а ее мама — солнечно-рыжая. Женщина схватила дочь за руки и смотрела на нее так, будто они о чем-то говорили.

— Все в порядке, мама, — улыбалась девушка. — Это Эдгар, он меня проводил.

Женщина обернулась ко мне, протянула руку, будто спрашивая разрешения коснуться, и, когда я неуверенно кивнул, опустила пальцы мне на запястье.

«Здравствуйте, лер», — раздалось у меня в голове, и я отпрянул, а обе женщины весело рассмеялись. Теплые пальчики старшей снова опустились на мою руку.

«Прошу, простите, что напугала, — прозвучал тот же голос. — К сожалению, говорить я не могу, и это единственный способ общения, который мне доступен».

— Вы — маг? — спросил я.

«Нет, что вы. Мой супруг маг, и раньше меня мог слышать только он, но после рождения дочери у меня открылась способность общаться таким образом и с другими. Меня зовут Анита Эйш».