а депрессия накрыла с большей силой, спать не хотелось и приходилось страдать. Настю потянуло на рвоту, чтобы стало немного легче, она сделала себе дорожку из остатков стаффа. Ночь она провела бодрствуя: сходила в душ, прибралась в комнате, с телефона посерфила сайты с наркотической тематикой, связанные со СПИДом, сайты, посвященные проституции, натыкалась на какие-то социальные проекты и много чего связанного с той жизнью, в которой она вращалась. К утру в комнату постучала мама, она принесла тест на беременность, купленный в связи с ночной рвотой дочурки. Настя без особого энтузиазма его приняла и отправила мать подальше. Тест оказался положительным. К утру Настя добила остатки амфетамина и направилась на встречу к следователю по делу о хранении наркотиков.

По пути она подумывала об аборте. В полиции ее встретил адвокат. Он был молод и неопытен, в дешевом пиджаке, коротко подстрижен и небрит, по всему было видно, что судьба его не жалует. В беседе Настя была разговорчива и выпалила ему про беременность, адвокат сказал, что это может положительно отразиться на деле. В СИЗО до суда ее не посадят при любых обстоятельствах, и срок может быть условным. У следователя Настя подписала все протоколы и в конце встречи обменялась контактами с адвокатом. Следующий допрос должен был состояться на днях. Деньги заканчивались, и надо было искать вариант заработать на дозу, рассматривался также вариант перебраться жить от матери куда-нибудь в другое место. Настя набрала агентство, в котором числилась как модель. Там ничего предложить не смогли. Она направилась в центр ВИЧ, там получила таблетки от развития вируса в СПИД. Ради интереса приняла сразу пол-упаковки одного из лекарств на случай, если это принесет кайф, но, скорее, почувствовала легкое недомогание. Она списала это на ломку. Денег на такси не хватало, на метро она добралась до дома, там попросила мать дать денег на карманные расходы, сказала, что ей шьют дело. Мать дала под честное слово, что она потратит их на одежду. Насте срочно надо было поменять гардероб, чтобы по описанию в полиции не подойти под фоторобот по делу о заражении ВИЧ-инфекцией. Денег было не очень много, поэтому пришлось сходить в секонд. Там она взяла себе толстовку, джинсы, кеды, пуховик, которые максимально отличались от тех, в которых она знакомилась с жертвами. Настя еле передвигала ноги, не хватало кайфа. Дома она попробовала разные виды макияжа, в целях конспирации, и подобрала пару вариантов. Мать ходила как в воду опущенная и одним своим видом раздражала дочку, хоть и старалась не трогать ее лишний раз. Аборт был отложен на время следствия и суда. О клубах и барах с кабаками пришлось забыть. Жизнь приобрела максимальный упадок качества. На форумах Настя вычитала, что таблетки от ВИЧ могут повредить плод, поэтому терапию пришлось отложить. Да и в целом она не особо пеклась о своем здоровье. Вечером припоминала, от кого мог быть ребенок, хотела вернуться к папику и мечтала, чтобы ребенок был от него. Хотя, возможно, это был кто-то из других жертв или ее последний парень. В общем, точно она сказать не могла. Настя подумала о перспективе матери-одиночки, ее пугало такое будущее, аборт так и напрашивался, но в интернете писали, что его надо делать как можно раньше, чтоб не привыкнуть к жизни внутри себя и не отказаться в пользу ребенка от задуманного. Состояние Насти напоминало шизофрению, причем в последнее время она активно развивалась. Настя это прекрасно понимала, но ее это не пугало. Она, как и многие, заблуждалась в том, что такая болезнь поможет избежать тюрьмы, не понимая, что психушка – та же тюрьма, с теми же законами и частенько с теми же персонажами. Так Настя просидела три дня дома, копаясь в интернете и практически не вылезая из комнаты.

Чтобы дочурке было веселее проводить время, мать принесла пакет с коробкой ноутбука, Настя приняла это как должное и заявила матери, что ее не устраивает дешевая модель. Больше она ничего не сказала и распаковала комп, настроив все под себя. Каждый раз, когда она обижала мать, у нее возникало маниакальное чувство недостатка агрессии. Так, например, хотелось ударить, или толкнуть, или бросить в нее что-нибудь. Все, что касается заботы, она принимала как должное, а когда порой жизнь бесила, приходилось срываться на маме. Кстати, ей хотелось избавиться от оков зависимости и стать наконец самостоятельной. И то, что это стремление приводило только к плохому развитию обстоятельств, ее не смущало. Насте казалось, что мать должна создать все условия для взрослой жизни, но положение дел не позволяло, вот и приходилось ютиться по квартирам папиков да парней. Оглядываясь назад, Настя вспоминала только жесть, происходившую в последнее время. Будущее также не сулило ничего хорошего. Она покопалась в интернете, нашла психолога, чтобы через синдромы выбить лекарства от депрессии и, может, еще чего-нибудь. Набрала номер, оказалось, что психотропных веществ она не получит и вообще не будет ничего, кроме беседы. К психиатрам обращаться было страшно, Настя считала, что они при каждой возможности определяют в стационары. Этого нашей героине не хотелось. Но услышав жалобы, психолог сказал, что случай тяжелый. Тлен… тлен… тлен… – крутилось у нее в голове.

К следователю Настя ехала, одевшись поскромнее, предварительно созвонившись с адвокатом. Там она предложила сделать закупку или все, что им надо, за мет или деньги в размере 20 000. Ей отказали и сообщили, что дело направлено в прокуратуру и скоро состоится суд. На вопрос о тяжести наказания ей ответили, что, скорее всего, дадут условный срок, учитывая беременность. Адвокат настаивал на том, чтобы Настя еще добавила к делу свое психическое расстройство, чтобы оказаться в случае чего на больничной койке, а не на нарах. Но Настя знала, что это гарантированный билет в психушку, а вот с тюрьмой может и обойтись. Попробовала стрельнуть денег у адвоката, но он не дал. В общем, в полном опустошении она направилась к дому. Там уселась за комп, выпила препараты от ВИЧ, поставила разогреваться еду и, проходя мимо матери, толкнула ее – просто так. На душе было паршиво, так плохо себя чувствуют только люди с тяжелой стадией депрессии. Настя выпросила у мамы денег на антидепрессанты, сходила в аптеку, купила то, что продали без рецепта, и закинулась. На время действительно полегчало, но эффект длился пару часов. Ей пришла в голову идея раздобыть рецепт или просто распечатать на принтере. Так она и сделала и вернулась в аптеку уже за сильнодействующими препаратами. Аптекарь посмотрела