– Игорь, ты опять всю ночь пахал? Ты себя так в гроб загонишь. Отсыпаться надо, товарищ старший лейтенант.

– Вот на том свете и отосплюсь, – улыбнулся аналитик. – Лев Иванович, по-моему, у меня очень плохие новости…

Сурков доложил, что ему удалось отыскать почти все сайты, на которые заходили с IP-адреса Федора Пьяных. По словам старлея, в большей части это были порносайты, сайты с фильмами и музыкой, но он нашел кое-что посерьезней. С компьютера приятеля Сидорчука-Омельченко регулярно заходили на сайты крайне правой украинской экстремистской организации, а также на несколько страниц подпольных «черных рынков». Судя по тем запросам, которые смог проследить Сурков, с компьютера Пьяных велись поиски взрывчатки.

– Вот, значит, как, – протянул Лев и тут же набрал на телефоне номер Крячко. – Стас, в театре осторожней работайте, он может быть заминирован. Саперов пока не вызываем, могут этих тварей спугнуть.

Теперь у него не оставалось сомнений в том, что именно задумал преступник. Он намеревался устроить теракт руками украинского экстремиста и, обернув все это в политическую подоплеку, выйти сухим из воды. Гурову стало понятно и то, зачем маньяк-шифровальщик устроил игру с головоломками. Это была личная месть полковнику, попытка доказать собственное превосходство над ним, причем максимально страшным способом: дать в руки ключи для предотвращения преступления, тем самым показав, что хваленый следователь из Главка не способен разгадать загадки даже для того, чтобы предотвратить гибель собственной жены!

– Ну, ты и тварь! – вслух прорычал Лев. – Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! – И, посмотрев на Суркова, изменившегося в лице, слегка улыбнулся: – Игорь, это я не тебя так назвал. Просто ненавижу, когда меня преступники пытаются выставить дураком. Что там с архивной базой данных?

– Адреса я уже пробил, сейчас устанавливаю собственников, а затем попытаюсь найти между ними связи, – невольно вздохнув с облегчением, отрапортовал аналитик. – Думаю, часа за два-три справлюсь

– Отлично. У меня к тебе еще одна просьба. – Гуров достал из папки листки с непонятными фразами, которые оставил на местах преступлений маньяк-шифровальщик. – Можешь попробовать найти ключ к этому шифру? Мы уже все головы сломали, чтобы понять, что за фраза зашифрована в этих посланиях. Я подписал, в какой последовательности и в каких местах оставлял их преступник. Если возникнут вопросы, звони сразу же.

– Что будет первоочередной задачей? IP-адреса или шифровка? – поинтересовался Сурков, внимательно рассматривая листы с фразами.

– Сначала с адресами разберись. Они сейчас важнее.

Гурову очень хотелось начать отсматривать видеозаписи, которые скачал из сети Крячко, но информация о том, что Сидорчук, возможно, приобрел на «черном рынке» взрывчатку, меняла все в корне. Изначально он намеревался вести наблюдение за теми точками, в которых мог появиться украинец, но теперь промедление попросту становилось опасным. Если Сидорчук-Омельченко уже приобрел взрывчатку, он может решиться ее использовать в любой момент. Тем более, судя по его бурной биографии, пользоваться ею он умеет.

Лев немного пожалел о том, что отправил Станислава в театр, поскольку визиты к Харитонову и Сердарову нужно было нанести одновременно, а раздвоиться он не мог. Впрочем, сожаление длилось лишь несколько секунд. Судя по показаниям свидетелей, на работу за украинцем несколько раз приезжал азиат. Омельченко и Сердаров служили вместе, и вероятность того, что украинец скрывается у одинокого Сердарова, была значительно выше, чем у его женатого сослуживца Харитонова. Туда Гуров отправил опергруппу, дав инструкцию начинать операцию строго по его сигналу, а сам, прихватив троих оперативников, отправился на квартиру к Сердарову.

Обе группы получили строжайшее приказание действовать так, чтобы со стороны было трудно понять, что проводится полицейская операция. Никаких лихих наскоков, никакой показушности и в помине быть не должно. Штурмовать квартиру оперативникам также запретили. Если не сработают уловки вроде: «Здравствуйте, «Мосгорсвет», проверка показаний приборов учета!» – и не подействуют удостоверения сотрудников полиции, оперативникам следовало отступить от дверей и вызывать ОМОН.

К подъезду Сердарова Гуров приехал одновременно с участковым. Заходить внутрь решили по очереди, чтобы не привлекать лишнего внимания. Сначала вперед выдвинулись два оперативника, а затем Лев с участковым. Последний из оперов должен был занять место на скамеечке у подъезда через пару минут после того, как вся группа окажется внутри.

К квартире Сердарова один из оперативников поднялся на лифте, а другой, с участковым вместе, отправился пешком. Лев выждал пару минут, пока все окажутся на своих местах, а затем тоже воспользовался лифтом. В дверь квартиры подозреваемого позвонил один из оперативников. Несколько минут на звонки никто не отвечал, а едва он стукнул по двери кулаком, створка чуть приоткрылась, и у Гурова невольно екнуло сердце: что-то вновь пошло не так!

Опера решили не поднимать шума и проникли внутрь квартиры без единого звука. Первым, что увидел Гуров, был труп Сердарова, лежавший на спине посреди комнаты. Вокруг него царил погром, говоривший о происходившей здесь борьбе: журнальный столик был перевернут; скатерть с обеденного стола валялась на полу вместе с кучей всяких мелких вещей, видимо, загромождавших столешницу, а один из стульев был сломан. На груди Сердарова алело кровавое пятно, а в стеклянной дверке книжного шкафа и на потолке виднелись следы от пуль. Судя по всему, хозяин квартиры яростно боролся за свою жизнь и, возможно, даже был близок к тому, чтобы отобрать у нападавшего пистолет.

– Начинайте опрос жителей соседних квартир, – приказал Гуров оперативникам, а сам позвонил в Главк и вызвал криминалистов.

Затем приступил к осмотру разгромленной квартиры и почти сразу же нашел указания на пребывание в доме гостя. На диване в зале лежала аккуратная стопка явно несвежих постельных принадлежностей, за спинкой этого же дивана стояла большая дорожная сумка, а в ванной комнате в специальном футляре лежал походный набор туалетных принадлежностей: зубная щетка и паста, несколько одноразовых бритв, пена для бритья и расческа. Гуров не стал трогать ничего из этого, предоставив возможность криминалистам тщательно все обследовать, и тут же позвонил опергруппе, выехавшей к Харитонову.

Там все прошло тихо и гладко. Охранник фитнес-центра отсыпался после смены, и в доме у него посторонних лиц не оказалось. На вопрос оперативников об Омельченко сказал, что уже лет пять не видел его. И все-таки, следуя указаниям Гурова, опера повезли Харитонова в Главк, чтобы там его тщательно допросили.

Судя по температуре трупа Сердарова, его убили максимум пару часов назад, а значит, либо стрелял не Сидорчук-Омельченко, либо украинец до сих пор находился где-то в подъезде, поскольку оставленные с вечера наблюдатели не видели, как он выходил из дома. Из этого подъезда пути на крышу дома не было, поэтому и такой путь отступления убийцы с места преступления был исключен, и Лев тут же отправил участкового в ближайшие организации, оборудованные камерами наружного наблюдения, чтобы изъять с них записи за сегодняшнее утро, а сам еще раз осмотрел квартиру.