litbaza книги онлайнФэнтезиРадиоактивный ветер - Алексей Колентьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 68
Перейти на страницу:

То, что это был Охотник, не было никаких сомнений: фиолетовая шкура и дареный медальон на шее. Изменяющий заметил меня, и в мозг ударило волной эмоций (узнавание, насмешка, радость и некое волнение). Я опустил пистолет и чуток выдохнул.

– Что у вас за манера являться ночью, да еще в такие неподходящие моменты?

– Прости, Тридцать девятый. Время. Надо идти. Ты и я. Видящий Путь ждет. Сейчас. Торопись.

Это было странно. Видимо, некто, кто мог приказать моему, казалось, полностью автономному побратиму, тоже возымел желание побеседовать.

– Даша уходит на рассвете, а под вечер придут люди. Без обид, но времени в обрез. Как далеко место встречи?

– Нет расстояния. Есть проход, дыра. Войдем – река времени остановится, выйдем – и будет как раньше – волнение, беспокойство и… страх – вот что передал мне Охотник. Чтобы заставить волноваться такое существо, как эта машина для убийства, нужно сильно постараться. – Ты должен выстоять, Тридцать девятый. Нет победы – нет нас обоих.

– Дай оденусь, и пошли. Попробуют убить, будем драться. Вместе.

– Вместе (тепло, радость, сожаление). Ты поймешь. Нет битвы этим. – Изменяющий поднял перед собой руку, выпустил и убрал лезвия когтей. – Есть битва здесь. – Он поочередно прижал руку сначала к сердцу, а затем к голове. – Оружие оставь. Не поможет.

– Вопросов нет. Дай мне пять минут.

Одевшись в приготовленный с вечера легкий комбез, я все равно спрятал нож в шовной нише левого рукава. Ритуалы ритуалами, но страховка не повредит. Дар я всегда носил с собой, и поэтому его присутствие в нательном, специально сшитом кожаном мешочке даже не обсуждалось. Когда я дал понять, что готов, Охотник разжал левую ладонь и резко подбросил к потолку некий искрящийся предмет, похожий на начищенную до блеска десятирублевую монету. Затем, протянув другую руку, прижал меня к себе. Что-то хлопнуло негромко, и на нас с потолка стала осыпаться белесая, светящаяся пыль. Получалось нечто вроде кокона, внутри которого мы с побратимом оказались. Свет померк, все стало молочно-белым, словно плотный осенний туман. Повеяло холодом, потом стало невыносимо жарко и нечем дышать. Я отрубился.

Через мгновение, как мне показалось, я уже снова стоял на ногах. Мы перенеслись в какую-то пещеру с высокими сводами. Охотник придерживал меня под руку. Он повел за собой по широкому тоннелю, плавно уходящему под землю. Проход был довольно широким: в ряд могло пройти человека три в одну сторону. Скальная порода была того же цвета, что и шкура Охотника, поэтому тот мог просто прислониться к стене и перестать быть видимым. Скорее всего, место, где мы оказались, было на большой глубине – периодически начинало звенеть в ушах. Метров семьдесят или сто.

Наконец тоннель закончился и мы оказались на пороге большого зала. Это было квадратное помещение, вырубленное в скале, с абсолютно гладкими стенами и четкими гранями углов. В центре зала лежал плоский, полуметровой высоты широкий камень, на котором можно было сидеть. Точно такие же, но длинные, метров по пятнадцать, скамьи располагались вдоль западной и восточной стен зала.

Как только мы с побратимом переступили порог помещения, появился свет. Причем он именно появился: сначала мягким, сиреневым светом замерцали стены и потолок, а затем полумрак превратился в… описать это трудно, но скальная порода как бы сама излучала это мягкое, ровное свечение. Все предметы обрели четкость, но вместе с тем свет чуть скрадывал их очертания. Такое сочетание четкого и нечеткого давало чувство, которое испытываешь во сне. Вроде точно знаешь, что спишь, но в то же время ощущения полностью реальны: все можно потрогать и почувствовать. Мы прошли к центру помещения, оказавшись точно напротив плоского камня, на котором мог сидеть только один человек, но габаритами он должен был обладать, как у двух Изменяющих, если судить по моему побратиму. Может, это был алтарь, а может, и еще что-то. Охотник передал мне сигнал остановиться и ждать. Театрального эффекта не было: прямо из воздуха начали появляться кровохлебы – один, второй, третий… Всего их вышло пятнадцать. Ростом они все были примерно как и мой побратим, но различались по оттенку кожи. Некоторые были темнее, некоторые светлее Охотника. Но вот потом случилось то, что потрясло меня окончательно: когда все уселись по обе стороны вдоль стен, в зал вошел, тоже прямо из воздуха, самый большой кровохлеб в этом мире. По крайней мере, об экземплярах трехметрового роста я нигде не читал. От существа исходила мощная волна уверенности, силы и… усталости. Пройдя к плоскому камню, опираясь на чуть ли не четырехметровый посох, гигант сел. Посох был из материала, с виду похожего на голубовато-черную сталь. Один его конец венчала небольшая сфера, а вот основание было острым, как наконечник копья. Внешне эта штука напоминала бивень морского кита-нарвала. Существо подало некий сигнал, и мой побратим наклонил голову и сделал мне знак повторить этот жест. После этого он отступил на два шага, и мы с Видящим Путь (это точно был он) оказались один на один.

– Мы видим тебя, Тридцать девятый. Мы видим того, кто называется братом нашего брата.

Слова эти прозвучали не у меня в голове, Видящий произносил звуки, речь его была более похожа на человеческую, нежели речь побратима, чуть правильнее и связаннее что ли. При этом Видящий транслировал эмоциональную окраску своих слов, чтобы их смысл в точности доходил до меня.

– Нужно сказать, зачем я позвал тебя, человек. Прежде всего благодарю, что спас нашего брата. Такое будут помнить, пока жив последний из нас (признательность, толика удивления, уважение).

– Охотник, скорее всего, сам бы справился.

– Нет! Он поддался порыву. Пошел мстить, не рассчитав сил. Мозгоеды ждали его и еще двух наших братьев. К счастью, Охотник одумался. Дал остальным уйти, уводя мозгоеда и его свиту за собой, и непременно бы погиб (сожаление, отголоски ярости и досады). Ты, хотя это и не в особенностях вашего народа, ответил на Зов, услышав его (удивление, задумчивость). Вступил в неравный бой, скорее от незнания, нежели из храбрости (добрая насмешка, гордость). Охотник остался один из своей семьи. По нашим традициям, он должен был уйти. Но ты снова предложил ему помощь, назвав братом. Вы стали семьей, и Охотник снова получит право быть в племени, если ты пройдешь второе испытание (ожидание, надежда, сомнение).

– Почему второе?

– Первое уже пройдено: мозгоеду и Чужому не удалось сжечь тебя и поработить (удивление). Ты сделал это почти сам, Дар только чуть-чуть прикрыл твой разум в последние, критические моменты схваток (гордость). Теперь твою участь и участь Охотника решит поединок. Один из них придет сюда, и вы будете драться.

– Кто это?

– Мозгоед, истребивший семью Охотника. Ему дозволен Круг Арбитра. Вы двое и мозгоед со своим собратом. Кто кого подчинит, тот и уйдет из Круга. Проигравший будет выпит.

– У мозгоедов есть имена, прозвища?

– Нет. Они как одно существо – разум един, своей личности почти нет. Что знает один из них, то известно и остальным. Расстояний для мозгоедов не существует, они всегда вместе. Но ходят чаще парами. Прийти в Круг парой – это почти ничего не значит для пожирателей мозгов: просто они всегда слишком самоуверенны. И, кроме того, по-другому им до вас не добраться, им это хорошо известно (удовлетворение, гордость).

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?