кормить, «при котором столе и сам его пресветлейшество изволил кушать». Пир сопровождался обычными тостами и громом залпов. «И по совершении того стола, — кончает реляция, — вышед из шатра, изволил сам его пресветлейшество все свое войско милостиво похвалить; а за раны и за службы придачи и жалованья обещал впредь. А потом все войско указал роспустить в домы своя, и сам изволил итти того ж числа в стольный свой город Прешпур (Пресбург)». Все эти маневры, в которых было так много маскарадного, были не более как наивной юношеской игрой, не преследовавшей никаких сознательных и заранее поставленных целей. Игра занимала и нравилась сама по себе. В этом и был ее единственный смысл. Однако игра сопровождалась некоторыми неигрушечными последствиями. Обещание генералиссимуса Фридриха дать придачи за службы и за раны не было только словами, пустой формой. Сражения действительно не обошлись без ран и увечий. Между прочим, несколько дней спустя после маневров умер от полученных ран ближний стольник князь Иван Дмитриевич Долгорукий. «Федор Матвеевичь, — писал о его смерти Петр Ф. М. Апраксину. — Против сего пятого на десять числа в ночи, в шестом часу (в ночь на 14-е число, по Гордону) князь Иван Дмитриевичь от тяжкие своея раны, паче же изволением Божиим, переселися в вечные кровы, по чину Адамову, идеже и всем нам по времени быти. Посем здравствуй. Писавый Petrus»[169].

13 октября в навечерие празднества преподобной Параскевы, ангела царицы Прасковьи Федоровны, царь Иван Алексеевич был у вечернего пения и у молебна в церкви Воскресения, а царь Петр был в Немецкой слободе на свадьбе у Андрея Буша. Не появлялся он в Москве и на другой день поздравить царицу Прасковью. 16-го царь был у какого-то лица, которое Гордон обозначает неразгаданной буквой R. 18 октября приходили в Преображенское для поздравления Петра с рождением второго сына, царевича Александра Петровича, два старых выборных стрелецких полка да девять полков стрелецких, «устроясь ратным строем в цветном платье». Входили на площадь перед дворцом полки по очереди: сперва Стремянной стрелецкий полк один, затем остальные стрелецкие полки по четыре зараз и, наконец, солдатские полки. Царь, рассказывает Гордон, смотрел на полки из окна. У других окон было много знатных господ, дам и прочих зрителей. Гордон приводит в дневнике текст речи, сказанной им при этом и заключавшейся в произнесении царского титула и пожелании многих лет. Государь пожаловал полки, говорит разрядная записка, велел их милостиво похвалить. Все били челом государю. Церемония, как и подобная же в прошлом 1690 г. по случаю появления на свет царевича Алексея Петровича, окончилась стрельбой из мушкетов[170]. Поздравители офицеры были пожалованы кусками дорогих материй по чинам, унтер-офицеры и солдаты — деньгами. 19 октября Петр был у Лефорта. Под 20 октября встречаем любопытную запись в бумагах Мастерской палаты: «куплено в Мастерскую палату книга Устав Церковной, а по договору денег дано 9 р. 23 а. 2 д.; а та книга подана великому государю в хоромы, принял постельничий Гаврило Иванович Головкин»[171].

Очень возможно, что Устав церковный потребовался для того, чтобы служить образцом разным уставам, сочинявшимся для известного всешутейшего и всепьянейшего собора, зародыш которого и относится именно к описываемому времени. 22 октября Петр, прибыв из Преображенского в четвертом часу дня, по нашему счету в одиннадцатом утра, принял участие вместе с царем Иваном Алексеевичем в крестном ходе в Казанский собор и в десятом часу дня, по-нашему в пятом пополудни, вернулся в Преображенское. Вечером Гордон видел его на пиру у виноторговца Монса. 28 октября царь был у Лефорта. 29-го, во втором часу дня, по-нашему в девятом утра, у царя Ивана Алексеевича родилась дочь царевна Екатерина Ивановна. За час до вечера, т. е. по нашему счету в три часа дня, Петр прибыл из Преображенского, и в первом часу ночи, т. е. в пятом пополудни, состоялся выход обоих государей в Успенский собор к молебну. После молебна из Успенского собора государи направились для моления в Архангельский и затем должны были идти в Благовещенский собор. Но в Благовещенский собор последовал уже только один царь Иван Алексеевич. Петр «из собора Архистратига Божия Михаила изволил с Москвы иттить в село Преображенское ж в третьем часу ночи», т. е. по нашему счету в седьмом часу вечера[172].

7 ноября за полчаса до вечера, по нашему счету в начале четвертого часа дня, Петр переехал из Преображенского в Москву и на другой день, 8-го, посетил шведского комиссара Книппера. 15-го он был у Гордона. 16 ноября, в первом часу дня, в десятом часу утра по нашему счету, выехал, как гласит официальная разрядная записка, для моления в Троицкий Сергиев монастырь, на самом же деле в Переславль, который был им забыт с июня 1689 г.[173]

Еще 3 ноября был отдан приказ строить в Переславле-Залесском у озера дворец для пришествия великих государей, быть у этой постройки кормового дворца стряпчему Роману Карцеву с сыном его Степаном и с братом Данилом да для письма подьячему Я. Васильеву и выдать им на постройку 300 рублей из приказа Большого дворца. Роману Карцеву, кроме письменного наказа о постройке, дана была роспись, каких запасов купить, а именно: 610 бревен еловых или сосновых трехсаженных, 300 бревен еловых же или сосновых четырехсаженных, 40 срубов сосновых или еловых, 10 срубов погребных 3 или 4 сажен, драни, тесу, скалы, досок половых, лавочных досок, досок красных дверных и окошечных косяков, моху; лесу заборного, столбов. Ему же поручено было осмотреть в монастырях, где пристойно, кирпичу, глины и извести[174].

К приезду Петра в ноябре 1691 г. дворец этот, разумеется, не мог быть готов. Что мог делать Петр в Переславле в середине ноября, когда озеро уже замерзло, неизвестно. На его занятия в Переславле не указывает и сохранившееся письмо его к матери из этой поездки от 19 ноября: «Паче жития моего в мире сем любимой матери моей, великой государани царице и великой княгине Наталии Кириловне недостойный сын твой Петрушка во многожелании благословения твоего челом бью и паки тогожде прося, возвещаю, что благословением твоим во въсяком изо-обилии пребываем на ползу свою. По сем желаю души и телу стократ тысяшного здравия. Аминь. Из Переславъля, наябъря 19 числа»[175].

Пробыл Петр на этот раз в Переславле недолго — всего 2–3 дня, только взглянул на озеро и, может быть, дал лично какие-нибудь указания относительно постройки дворца. Но вид хотя и замерзающего или уже замерзшего озера возбудил с новой силой затихшую было страсть. К