– Эй! Хозяева! Есть кто?

Откуда-то из глубины участка, вытирая грязные руки, вышел рыжий Свистунов. Буркнул: «Кого еще черти несут?» Зайцев улыбнулся:

– Извините за беспокойство. Мне сказали, что вы дом продаете.

– Кто сказал? – Тут хозяин прищурился и сложил губы трубочкой: – Тю… Никак старый знакомый!

Свисток! Прозвище не в бровь, а в глаз! Петр развел руками:

– Ну, надо же! Правильно говорят: мир тесен! А я в окрестностях дом присматриваю. Сказали, что вы вроде не прочь продать.

– Дом, говоришь? Ну, заходи! Зайцев Петр Иванович. Частное охранное предприятие «Витязь».

Он сразу понял, что будет непросто. Нет, не поверил Свистунов в его легенду, но виду не подал. Разведку повел не боем, принялся финтить. Пригляделся: бывший боксер? Знакомая тактика. Но форму потерял. Пьет. И крепко пьет! Белки глаз в красных прожилках, лицо опухло.

Присели на крыльце.

– Дом я не продаю, – сплюнув, сказал Свистунов. И достал из кармана мятую пачку сигарет.

– Жаль.

– Чего ж не спросишь, как продвигается расследование?

Зайцев улыбнулся:

– Ну и как продвигается расследование?

– А я не знаю! Меня в отпуск попросили. По собственному нежеланию. Убрали, короче. Помнишь толстяка в сауне? Ладошкина Алексея, чтоб его, Петровича! Его рук дело.

– Ладошкина? Он-то здесь при чем?

– Жук он, вот что. Я его след давно уже нащупал. Но доказательств у меня нет. Короче, в отпуске я. С Новым годом, с новым счастьем! – зло сказал Свистунов.

– Так это дело надо обмыть! – воскликнул Петр с энтузиазмом.

– Какое дело? – прищурился Свистунов.

– Отпуск.

– А ты разве пьешь?

– В хорошей компании почему бы не выпить?

– А как же машина? Не пешком же ты сюда пришел дом, выставленный на продажу, искать.

– Так я и заночевать могу.

– В приятели, значит, набиваешься, Петр Иванович. А не резво ты начал? Ты лохов разводи. А я сыщик. Говори прямо: что у тебя за интерес в этом деле?

А вот это уже был удар открытой перчаткой. Ответил он тоже прямо:

– А если и есть интерес? Договоримся или как?

– Взятку, значит, предлагаешь. Ну-ну. Деньги мне нужны. Я ведь теперь безработный. А что взамен?

Зайцев понял, что будет дальше. Свистунов тоже в тупике. Подсказку ищет. Это обманка. Цапни он живца – окажется на крючке. Отдаст, а взамен ничего не получит. Понял и рассмеялся:

– Пошутил я. Нет у меня интереса в этом деле. Я просто прохожий. Гулял в лесу.

– Ну да. В нужных ты местах гуляешь, Петр Иванович. И вовремя гуляешь. Я тоже пошутил, – рассмеялся Свистунов. И встал. – Что ж, выпьем. За отпуск.

Паузу взял. Зачем ему выпивка? Информацию хочет слить. «Напиться» и «проболтаться». Они, похоже, ищут одно и то же. Но Свистунов один, а у него помощников хватает. И денег. Он вообще на шаг впереди. На десять шагов. Был капитан в клинике? Был! Главврача искал. Медицинские карты смотрел. Но не знает, где Владимир Степанович. Зато Свистунов, похоже, знает, где следователь Мукаев. Не это ли хочет сказать? Зачем?

Хозяин вернулся с бутылкой водки, двумя рюмками и тарелкой, на которой лежала нехитрая закуска: малосольные огурцы, помидоры, черный хлеб. Из сада вышла высокая седая женщина, всплеснула руками и закричала:

– Руслан! Опять?!

– Шли бы вы снова в сад, мама. А здесь люди культурно отдыхают.

– Да сколько ж можно пить?!!

– Я в отпуске.

– Да весь город знает, что тебя из органов выгнали!

– Из органов не выгоняют, из органов просят. Из всех моих органов больше всего просит душа. Водки просит. Уйдите, мама. Оставьте меня умирать, – дурашливо сказал капитан. Мать разозлилась:

– Ну, что ты за человек, Руслан! Его с работы выгнали, а он все шутит! Отцом стал, а все как ребенок! Ну, когда ты, наконец, повзрослеешь?

– Завтра. Допью бутылку и лягу спать. Утром мне будет не до шуток. С похмелья, мама, быстро взрослеют.

– Тьфу! – Она развернулась и ушла обратно в сад.

– Не понимают нас женщины, – улыбнулся Зайцев.

– Что говоришь? – прищурился Свистунов.

– У мужчины сын родился, а они – пьяница.

– Откуда знаешь, что сын? – тихо спросил Свистунов. – Я этого не говорил. Мама тоже.

А хорошо! Реакция хорошая! Ведь и в самом деле: прокол. Кто сказал, что капитан потерял форму? Зайцев спрятался за отрепетированной улыбкой:

– А что, разве девочка?

– И в самом деле сын. Вот за это и выпьем, – тут же отпустил его Свистунов. И «взял паузу»: молча принялся разливать водку. Налил в обе рюмки, но сказал добродушно: – Если не будешь пить, я не обижусь. Закон уважаю. За рулем пить не стоит.

– Одну рюмку можно.

Закона он не боялся. Договорится. Надо поддержать компанию – поддержим. Интересный человек капитан Свистунов. Выпили, закусили малосольными огурчиками. Капитан тут же разговорился:

– Поводов у меня хватает. Отпуск, сын родился, лучший друг пропал.

– Как пропал?

– Да так. Исчез в неизвестном направлении. Недавно нашелся его пистолет. Соображаешь, где?

– В сауне?

– Именно. А как он туда попал? Я не знаю. А ты знаешь?

– Ну, откуда ж мне знать?

– Любимая женщина в больнице, – вздохнул Свистунов.

– Жена?

Капитан рассмеялся и похвалил:

– Хорошая реакция. Думал, ты сейчас спросишь: та, что в сауне угарным газом отравилась? Ты ж, Петр Иванович, справки наводил.

– Зачем мне это?

– Наводил. Ладно врать-то. Я все понял, не дурак. Значит, так. От расследования меня отстранили. Я знаю столько же, сколько и ты. И теперь на вольных хлебах. Я все сделаю так, как она хочет. Мне до бывшей работы отныне дела нет. Кого посадят, за что посадят… Кому нужна правда? Мне она уж точно не нужна.

– Что значит «как она хочет»?

– Дело странное, потому что дело темное. Я хотел найти врача, который Ваньку пользовал, а он в отпуске. На Оку уехал. Говорят, на рыбалку. Мобильный телефон не отвечает. Похоже, клев отменный, – усмехнулся Свистунов. – А я хотел ему Лесю показать. Коварная вещь амнезия. Здесь нужен специалист. Соображаешь?

– Я видел документальный фильм по телевизору. О странных случаях в Р-ском районе, – осторожно сказал Зайцев. Они, кажется, подошли к сути.

– Кого ни спрошу, все видели фильм, – рассмеялся Свистунов. – Как будто это боевик или комедия такая, что обхохочешься. Документальный фильм о людях, потерявших память. И все его, оказывается, смотрели. Вот и ты смотрел, Петр Иванович. Сейчас ты скажешь, что там упоминался следователь Мукаев, и спросишь, не мой ли это пропавший друг. Чтобы не затягивать разговор, мы это пропустим. Я сразу отвечу, без наводящих вопросов. Он самый. Это был именно Ванька Мукаев, мой друг детства. А все странности его поведения… Всякое бывает, – развел руками Свистунов. – Амнезия – штука тонкая. Лично у меня не было никаких сомнений в том, что это Ванька. Мы вместе «брали» особняк в Нахаловке. Следователь Мукаев был на высоте. Кого хочешь спроси. Вот так-то, Петр Иванович.