соединяло театральные интересы с политическими и находилось в определенной зависимости от Союза Благоденствия. Театральные интересы были неотделимы от многочисленных увлечений актрисами и балеринами. Так, Никита Всеволожский был влюблен в 15-летнюю балерину Авдотью Овошникову; другой «лампист», друг П Мансуров, – в ее ровесницу, балерину Марию Крылову. В 1819 г. П увлекся Е. С. Семеновой.

6 – Узрю ли русской Терпсихоры… – Терпсихора (древнегреч. миф.) – муза танца.

XX, 1–3 – Театр уж полон; ложи блещут: / Партер и кресла, все кипит; / В райке нетерпеливо плещут… – Спектакли в петербургских театрах начинались в 6 часов вечера. Ложи посещались семейной публикой (дамы могли появляться только в ложах) и часто абонировались на целый сезон. Партер – пространство за креслами; здесь смотрели спектакль стоя. Билеты в партер были относительно дешевы, и он посещался смешанной публикой, в том числе завзятыми театралами. Кресла – несколько рядов кресел устанавливалось в передней части зрительного зала, перед сценой. Кресла обычно абонировались вельможной публикой. Частое появление П «в креслах» сердило его сурового друга Пущина: «…Пушкин, либеральный по своим воззрениям, имел какую-то жалкую привычку изменять благородному своему характеру и очень часто сердил меня и вообще всех нас тем, что любил, например, вертеться у оркестра около Орлова, Чернышева, Киселева и других. <…> Случалось из кресел сделать ему знак, он тотчас прибежит» (Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 98). Однако левую сторону кресел занимали либералы (разумеется, те, кто мог, как Онегин, позволить себе относительно дорогой билет «в кресла». П такой возможности не имел), которые «составили в ту пору свое общество в Большом театре, называя себя в шутку левым флангом. Оно состояло из нескольких молодых людей, военных и статских, которые имели свои абонированные кресла в первых рядах на левой стороне театра» (Арапов П. Летопись русского театра. СПб., 1861. С. 290–291). Раек – верхняя галерея – местопребывание демократического зрителя. Определения П резко разграничивают состав и поведение различных частей зала: ложи блещут орденами и звездами мундиров, бриллиантами дам; партер и кресла – в движении (театральный хороший тон предписывал входить в зал в последнюю минуту, а появление людей света требовало выполнения этикета: обмена приветствиями, ритуала поклонов и бесед). Демократическая публика хлопает, требуя начать спектакль.

5–14 – Блистательна, полувоздушна… Стоит Истомина… – Истомина Авдотья Ильинична (1799–1848) – прима-балерина петербургского балета. П пережил увлечение Истоминой. Шумную известность Истоминой доставила трагическая дуэль из-за нее В. В. Шереметева и А. П. Завадовского. Дуэль, в которую были вовлечены Каверин, Грибоедов и Якубович, взволновала П, и он неоднократно возвращался к ней в своем творчестве.

П не описывает в строфах XX – XXII какой-либо один реальный спектакль, а создает художественный образ русского балета той поры. В описании танца Истоминой можно видеть черты таких постановок, как опера «Телемак» (Истомина танцевала с кордебалетом нимф, опера шла на петербургской сцене в 1818 и 1819 гг.), балет «Пастух и Гамадриада» и др. (см.: Слонимский Ю. Балетные строки Пушкина. Л., 1974. С. 34). Однако тот же автор показал, что в строфе XXII имеется в виду «китайский балет» Дидло «Хензи и Тао» (Там же. С. 79–87). 30 октября 1819 г. П, опоздав на этот спектакль, вел в театре антиправительственные разговоры.

XXI, 3–4 – Двойной лорнет скосясь наводит / На ложи незнакомых дам… – Двойной лорнет – бинокль; рассматривать не сцену, а зрительный зал (к тому же еще – незнакомых дам) – дерзость поведения щеголя, глядеть скосясь – также оскорбительно для тех, на кого смотрят. Ср. в «Щепетильнике» В. И. Лукина описание щегольского поведения: «Мирон работник (держа в руке зрительную трубку): <…> а здесь в них один глаз прищуря, не веть цаво-та смотрят. Да добро бы, брацень, из-дали, а то нос с носом столкнувшись, устремятся друг на друга» (Русская комедия и комическая опера XVIII века. М.; Л., 1950. С. 99). Притворная близорукость была одним из признаков щеголя. Особенно неприличным считалось смотреть через очки или лорнет на дам. Ср. близкое к пушкинскому описание поведения щеголя у Николева:

Кто смотрит на красу, прищуря глаз в лорнет,

Хоть в помощи его и надобности нет;

Хоть зорче сокола, но в моде близоруки,

И будь слепей крота для добровольной муки,

Отягощай свой нос очками для того,

Чтоб, моде рабствуя, не зреть в них ничего.

(Поэты XVIII века. Л., 1972. Т. 2. С. 24)

Дельвиг вспоминал, что в Лицее воспитанникам запрещалось носить очки (юноше смотреть на старших через оптические стекла – дерзость), и поэтому все женщины казались ему прекрасными. Выйдя из Лицея, он был разочарован. Эта остро́та раскрывает природу представления, связывающего очки и дерзость: оптика позволяет усматривать недостатки там, где невооруженный глаз видит красоту и величие. Фельдмаршал И. В. Гудович, московский главнокомандующий, по свидетельству Вяземского, был «настойчивый гонитель очков»: «Никто не смел являться к нему в очках; даже и в посторонних домах случалось ему, завидя очконосца, посылать к нему слугу с наказом: нечего вам здесь так пристально разглядывать; можете снять с себя очки» (Вяземский‑2. С. 135). Выходкой против щеголей было появление в Москве в 1802 г. во время гуляния 1 мая лошади в очках, которую вел некто, наряженный крестьянином. «Московские ведомости» об этом сообщали: «Между очками по переносью на красном сафьяне подписано крупными литерами: “а только трех лет”. Лошадь в очках возбудила и общий смех, и общее любопытство, и кто ни спрашивал у поселянина, зачем лошадь в очках, он всем постоянно отвечал, что в его селе все лошади видят, а молодые непременно смотрят в очки. Правду, или нет сказал мужик, остается решить молодым знатокам в деле окулярном» (Московские ведомости. 1802. № 35. «Смесь»). Появление этой заметки «без ведома и согласия начальства» явилось причиной неудовольствия московского военного губернатора И. П. Салтыкова – сатира в официальном издании казалась ему неуместной (см.: Русский архив. 1897. № 5. С. 117).

14 – Но и Дидло мне надоел. – Примеч. П: «Черта охлажденного чувства, достойная Чальд-Гарольда. Балеты г. Дидло исполнены живости воображения и прелести необыкновенной. Один из наших романтических писателей находил в них гораздо более Поэзии, нежели во всей французской литературе» (VI, 191). «Один из наших романтических писателей», – вероятно, сам Пушкин (в черновых вариантах: «А. П.», «Сам П. говаривал» – VI, 529). Стремление П в примечаниях занять позицию внешнюю по отношению к самому себе – автору «Онегина» – примечательно.

XXII, 3–4 – Еще усталые лакеи / На шубах у подъезда спят… – Театры начала XIX в. не имели гардеробов, верхнее платье сторожили лакеи.

11–12 –