В приговоре Синода Константинопольского против ереси Аноимия подписали те же лица, т. е. Иоанн, епископ Босфора, и Домециан, епископ Чигии.

Христианство в Чигии и Черкасии соблюдалось, как об этом сказано выше, в чистоте еще долго. В XIII веке, судя по известиям греческого историка Георгия Кодина, архиепископ Чигии был возвышен в сан митрополита.

В уставе греческого императора Льва Философа (886–911 гг.) «О чине митрополичьих церквей, подлежащих патриарху Константинопольскому», на 60-м месте поименована церковь Русская (Ρώσια), а рядом следующая за ней церковь Аланская. В числе архиепископий, подчиненных Константинопольскому патриарху, на 29-м месте Боспор (Керчь) и на 39-м месте Метраха (Тмутаракань), рядом с Готией, Судгией и Фулой (города в Крыму[107]).

Русская церковь, упоминаемая на 60-м месте, до Олега не могла быть Киевской, так как там княжили языческие князья с языческой же дружиной. В договоре Олега с греками также ни одним словом не упоминается о крещеной Руси; последняя, а равно и христианский храм в Киеве встречаются только в княжение Игоря. Кроме того, отдельные случаи обращения в христианство днепровских руссов не могли составить митрополичьей церкви. Следовательно, под Русской митрополией, управлявшей, по актам Никейского Собора, церквами в обеих Скифиях, первоначально нужно понимать церковь Азовско-Донскую, с городом Россией, отмеченном на древних картах в устьях Дона и упоминаемом в договоре греков с генуэзцами в 1170 году. Это хазарско-тмутараканская Русь, о которой многократно говорят многие арабские историки и географы и часть которой в XIII в. вошла в состав татарского царства под именем Руссов, Гетов и Чигов. Об этом ясно и определенно говорят также современники татарского владычества, греческие историки Никифор Григора и Георгий Пахимер.

В X в., с появлением на юге России кочевников, русская митрополия могла быть перенесена в Киев. На это указывают и слова договора Игоря с греками: «Мы же (христиане Руссы), елико нас крестилися есмо, кляхомся церковию Св. Ильи в соборной церкви, предлежащим честным крестом и харатьею сею, юже есть написано на ней…» «Хрестьянскую Русь водиша роте (обету, присяге) в церкви Св. Ильи, яже есть над ручаем, конец постничи беседы в Козарехе», т. е. в Казарском конце города, где и была построена церковь Св. Ильи переселившимися с Дона в Киев христианами хазарами из древнерусской Алано-Донской митрополии.

Где собственно было местоположение города России, отмеченного на картах Эдризи (XII в.) и Бенниказы (XV в.), трудно сказать, но только достоверно то, что город этот находился близ устьев Дона и вероятней всего по левой его стороне, на месте нынешнего Азова или близ него. Итальянцы еще и в XIV в. продолжали называть Азов Таной, о чем свидетельствует найденная там в 1889 г. намогильная плита венецианского консула Иакова Корнаро, графа Арбэ, хранящаяся в Донском музее. Граф Арбэ, как видно из латинской надписи на плите, умер в Тане в 1362 г.

В русских летописях того времени город этот носил уже наименование Азова, от народа «Азов» или «Ясов», как называла себя приазовская алано-хазарская Русь, а не от какого-то, как думают некоторые, половецкого хана XI в. Азупа, будто бы обитавшего в тех местах и построившего эту крепость.

Быть может это и есть часто упоминаемый историками аланский город-крепость Ас-Кала[108]. Следов бывшей сильной венецианской крепости в Азове уже нет, она смыта Доном, как смыта уже часть последних турецких укреплений.

Casa degli Rossi итальянских географов тоже означает г. Азов-Россов. Турки, захватив итальянскую Тану, дали этому городу прежде существовавшее название, встречаемое и у некоторых арабских историков: Адзака, Ассака, Казака, Казавы, Казовы и Азова, т. е. города народа Ас-Саков, т. е. Казаков. Что православное русское поселение на месте нынешнего Азова существовало раньше XI в. и даже раньше X и IX, можно указать на следующие данные. В Азове издревле существовал православный храм во имя Иоанна Предтечи, который, по старинному преданию казаков, считался покровителем этого города. После знаменитого «Азовского сиденья» казаки с большим торжеством в 1643 г. вывезли из названного храма всю церковную утварь, иконы и колокол, хранящиеся в настоящее время частью в Воскресенском соборе Старочеркасска, частью в Донецком Предтеченском монастыре, Воронежской губ., Богучарского уезда, в 12 в. от Казанской станицы Донецкого округа. Монастырь этот раньше был казачьим и находился в пределах земли Донских казаков. Туда и в другие монастыри престарелые и увечные воины донцы ходили на богомолье и часто удалялись на покой, принимая пострижение[109].

Из вывезенных икон, свидетельствующих о древности азовского храма, замечателен образ Иоанна Предтечи, писанный, судя по сделанной на нем греческой надписи, в 637 г. Образ этот хранится в Донецком монастыре, а копия с него — в старочеркасском соборе и в часовне на Монастырском урочище, в 7 вер. ниже Старочеркасска, где был раньше, в XVI и начале XVII в., главный казачий стан. Колокол, в виде широкого конуса, гораздо шире, чем льют теперь, находится также в Донецком монастыре. Колокол этот содержит в себе большой процент золота и серебра и славится нежностью и мелодичностью звука. Вывезенное из того же храма изящной венецианской работы медное, посеребренное паникадило находится в соборе Старочеркасска.

Из приведенных выше данных видно, что богослужение у приазовских народов с IV в. совершалось на их собственном языке. Следовательно, у них была своя письменность и книги Священного писания. Алфавит был тот же, что и у Руссов-Троян, Гетов-Руссов Италии и славян берегов Балтийского моря, хотя уже с течением времени измененной. Алфавит этот очень древний, древнее греческого и латинского и во многом сходен со славянским, т. е. с Кирилловским.

В VI гл. настоящего исследования приведены некоторые образцы письменности южных Гетов-Руссов; теперь скажем несколько слов о древней письменности северных славян, употреблявших почти тот же алфавит, как и Геты-Руссы Италии.

В Берлинском королевском музее находится так называемая «Северно-славянская камея», вырезанная на магнитном камне. Древность этой камеи, по исследованию ученых, не менее 2000 лет. Она изображает моровую язву или чуму в виде нагого скелета с горящим черепом и бичом в правой руке. Скелет стоит на колеснице, в которую впряжена пара львов. В левой руке он держит вожжи. Под ногами львов лежит другой скелет, означающий смертоносный поезд чумы. Скаковой ход чумы останавливает северная богиня жизни Ифунна, называемая также Идуною. Надпись, сделанная под фигурами, гласит: «А ни дверри отверри; ей тени ехан неби. Нехай ме Хела мти». — «Отнюдь дверей не отворяй, ея тень съехала с неба. Пусть меня Гела отмстит». Надпись позади чумы, отвесно: «Бедами оводейен». — «Бедами, окруженна». Засим следует надпись подле возницы и колес: «Амфони теме ваявия». — «Открыто это объявляет». Надпись над лежащим скелетом и под ним: «Его миене иноме и все инне милой его». — «Его имение иному и все иное милое его». За богиней на краю камня: «Ето Ифунна». — «Это Ифунна». Надпись по другой стороне богини, на ее груди и ногах говорит о покоящихся в песках умерших от чумы: «Уни ураен песех немне тихо». — «Они орают песок немо, тихо».