Еще через два на страницах «Правды» и «Известий» можно было прочесть «продолжение» этой истории:

«В течение 3-6 октября экипажем нашей подводной лодки и личным составом подошедших советских кораблей велась борьба за обеспечение непотопляемости. Несмотря на предпринятые усилия, подводную лодку спасти не удалось. 6 октября в 11 часов 03 минуты она затонула на большой глубине. Экипаж эвакуирован на советские корабли. Потерь в составе экипажа, кроме тех, о которых сообщалось 4 октября, нет. Обстоятельства, приведшие к гибели лодки, продолжают выясняться, но непосредственной причиной является быстрое проникновение воды извне. Реактор заглушен. По заключению специалистов, возможность ядерного взрыва и радиоактивного заражения среды исключается».

И хотя об аварии субмарины сообщили сразу – вот что значит гласность – подробности стали известны гораздо позднее.

А случилось следующее. В одной из ракетных шахт произошла утечка окислителя и взрыв. В конечном итоге возник пожар в ракетном четвертом отсеке, локализовать огонь не удалось. Он распространился по кораблю. Часть личного состава отравилась парами топлива и продуктами горения. Командир корабля отдал приказ покинуть четвертый отсек и перебраться в пятый Троих моряков вынесли в бессознательном состоянии. Вскоре они скончались. Подводная лодка всплыла, и в действие ввели второй борт энергоустановки. Пожар в четвертом отсеке не стихал несмотря на поступление воды Более того произошло короткое замыкание и сработала аварийная защита реактора правого борта. Сигнализация, выведенная на пульт, свидетельствовала: две компенсирующие решетки не дошли до требуемого нижнего положения.

Нужно было попытаться опустить решетки вручную, иначе в любую минуту реактор мог запуститься. Ничего сложного, впрочем, не требовалось. Достаточно было найти место, куда вставляется специальный ключ, и повернуть его до упора. Однако в отсек трижды посылали аварийные партии – каждый раз они возвращались ни с чем. Спас положение опытный матрос Сергей Преминин, отправившийся в отсек в одиночку и вскоре доложивший о выполнении работы. Все облегченно вздохнули: худшего не случится. Но случилось непредвиденное – в результате пожара произошел разрыв системы воздуха высокого давления, и этот воздух проник во все отсеки. Подводники, борющиеся с пожаром, сразу почувствовали себя, как в снижающемся самолете.

К сожалению, спасти Преминина не удалось. Он так и остался в этом отсеке, из-за слабости не способный выбраться из ловушки в одиночку. А лодка медленно, но верно продолжала погружаться. Экипаж эвакуировали на ботах на советские суда. Командир остался в рубке вместе с девятью членами экипажа, чтобы до конца бороться за живучесть корабля. Но когда субмарина, оголив винты, начала зарываться носом и рубку стало захлестывать волной, подводникам пришлось покинуть корабль. К-219 затонула и по сей день покоится на глубине около 5 километров.

Для выяснения причин аварии и гибели лодки была создана Государственная комиссия во главе с членом Политбюро ЦК КПСС Л.Н. Зайковым. Но, какова бы ни была первопричина аварии, далее командир и экипаж допускали много ошибок и прежде всего не сумели локализовать пожар допустили его развитие и загазовывание всего корабля токсичными продуктами сгорания. Такой вывод и содержался в отчете комиссии.

7 апреля 1989 года погибла атомная подводная лодка «К-278» «Комсомолец». В состав ВМФ СССР она поступила в 1984 году. На вооружении лодки находились одна ядерная торпеда, несколько обычных торпед и ракетное вооружение. Кроме того, в ее задачи входило изучение комплекса научно-технических и океанологических проблем.

Об этом корабле, единственном в серии, создавали мифы, хотя большинство из них не соответствовали действительности. Среди всех эпитетов, которыми ее награждали, можно согласиться только с одним – лодка была самой глубоководной в мире. Именно ей принадлежит не побитый до сих пор рекорд глубины погружения – 1000 метров. Этот эксперимент был проведен 5 августа 1984 года. Как вспоминал впоследствии штурман субмарины капитан 3-го ранга Александр Бородин, обжатие было таким, что койку выгнуло, как лук. Гидроакустик, который слушал погружение лодки с обеспечивавшего надводного корабля, вспоминал: «Я из-за вас чуть не поседел... Стоял такой скрип, такой скрежет...» Но титановая лодка выдержала и служила верой и правдой еще пять лет, пока не наступил тот роковой день.

Лодка возвращалась из автономного плавания на небольшой глубине. На борту был второй экипаж под командованием капитана 1-го ранга Евгения Алексеевича Ванина. До родных берегов было рукой подать...

Первый сигнал тревоги поступил в И часов 3 минуты по московскому времени, когда на пульте вахтенного механика появился сигнал: «Температура в седьмом отсеке больше 70». Немедленно была объявлена аварийная тревога. Лихорадочно запрашивали объятый пламенем отсек: «Седьмой! Седьмой!..»

Через 11 минут после начала пожара лодка всплыла на поверхность. Подняли перископ. В него было видно, как валит пар в районе седьмого отсека, а противогидролокационное резиновое покрытие вспучилось и слезает с легкого титанового корпуса, как чулок.

Между тем огонь из седьмого отсека перекинулся в шестой, и это означало: между ними разгерметизирована переборка. Более того, когда лодка была уже в надводном положении, полыхнул пожар и в пятом отсеке. Пожар упорно продвигался из кормы в нос, заставляя людей отступать шаг за шагом. К 13 часам по московскому времени на лодке появились первые жертвы: двоих моряков откачать не удалось врач дает заключение о смерти мичмана С. Бондаря и матроса В. Кулипина – отравление угарным газом. А через три часа стало ясно, что моряков с горящей подлодки необходимо срочно эвакуировать.

Подлодка «Комсомолец» имела в своей конструкции всплывающую камеру которая позволяла спасти весь экипаж став на время до прихода надводных кораблей флота своеобразным «Ноевым ковчегом». Но воспользоваться ею весь экипаж не успел. Готовили камеру командир дивизиона живучести и два мичмана. Личный состав был уже наверху – на верхней палубе и в рубке. Командир лодки спустился сверху, видимо – проверить, как идет подготовка. При резком возрастании дифферента верхний люк камеры быстро захлопнули сверху, чтобы в нее не попала вода. Впрочем, вода в камеру все же попала, уменьшив запас ее плавучести. Вот так по стечению обстоятельств в камере остались всего пять человек. А лодка стала стремительно тонуть.

Все, кто не успел добраться до всплывающей камеры, оказались в ледяной воде, откуда их подняли на борт плавбазы «Алексей Хлобыстов». К тому времени в живых оставались только 26 человек.

Всего в аварии «Комсомольца» погибли 42 человека, из которых четверо – во время пожара, а остальные или утонули, или умерли от переохлаждения.

Назначенная для расследования катастрофы комиссия именовалась государственной и состояла из 15 человек. Основным итогом ее работы стала рекомендация о принятии неотложных мер по четырем аспектам:

– улучшению проектирования кораблей;

– повышению надежности техники;

– улучшению подготовки личного состава;