Я вспоминаю семью, где мужчина имел пятнадцать детей от двух жен. Десять из них ходили в школу, и в этой школе меня попросили вмешаться, чтобы урегулировать странную ситуацию.

Две матери говорили мне тогда, в две тысячи втором году:

– Деньги приходят на счет мужа, и у нас нет к ним доступа. Он взял часть денег и уехал в Африку повидаться со своей третьей женой. Бот уже три месяца, как он там, сейчас начало новой четверти, а у нас нет денег на содержание детей. То, что он оставил, едва хватает на троих старших.

Легко пополнить личный счет, увеличивая число семейных пособий и имея школьные дотации на десятерых детей… Тот муж прекрасно жил в своей деревне.

Наверняка можно что-то сделать, чтобы предотвратить подобное. Ситуация была бы не такой унизительной, если мужья, даже живя в полигамии, давали бы женам возможность учиться. Однако подавляющее большинство мужчин используют семейные пособия, чтобы взять себе вторую или третью жену и унижать ту, что была у него раньше. Я думаю, что государство недостаточно активно ведет работу в этой области. А сколько еще предстоит сделать для защиты прав женщин во всем мире!

В июле две тысячи третьего года африканские страны подписали конвенцию, называемую «протоколом Мапуто» – дополнение к Хартии прав человека – и посвященную женщинам. Это замечательный документ, который, если когда-нибудь будет применен, приведет к реальному улучшению условий жизни африканок. Он провозглашает равенство мужчин и женщин, осуждает насилие над женщинами и пагубную для их здоровья практику – генитальные увечья и насильственные браки в том числе.

Увы, некоторые страны, подписавшие протокол, все еще не ратифицировали его. На сегодняшний день, чтобы он вступил в силу, нужно, чтобы минимум пять из нератифицировавших протокол стран перестали требовать внесения поправок и отстаивать права на культурную самобытность… У каждого свои аргументы, а женщины остаются подневольными, несмотря на международные требования. И мы, африканки, категорически протестуем против того, чтобы переставили даже запятую в подписанном тексте протокола. Мы ждем ратификации всеми африканскими странами без исключения. Эмма Бонино и многие другие собираются провести кампанию по привлечению общественного мнения, чтобы протокол был не только ратифицирован, но и применен всеми странами, и особенно теми, кто все еще не может решиться на это.

С две тысячи второго года я являюсь президентом европейской сети за предотвращение женских генитальных увечий (EuroNet – FGM). Появление этой сети стало возможным благодаря встрече, организованной в Швеции Международным центром репродуктивного здоровья, и инициативе ГАМС. Сеть начала активно работать в тысяча девятьсот девяносто восьмом году, благодаря университету Ган в Бельгии, ассоциации сомалийских женщин в Гетеборге и миграционным властям на местах. Мы хотим усилить сотрудничество на европейском уровне, чтобы повысить эффективность нашей работы и улучшить здоровье иммигранток, искоренив варварство генитальных увечий, насильственных и ранних браков.

Молодые девушки, готовые бороться за свои права, регулярно приходят теперь в наши ассоциации. И я надеюсь, что они подхватят эстафету, поскольку мы начинаем уставать, ожидая проявлений доброй воли мужчин-политиков, такой призрачной.

В иммиграции мы оказались принесенными в жертву. Мы должны были выставлять напоказ нашу частную жизнь, чтобы бороться эффективнее. Мы – первые жены иммигрантов, испытавшие насилие мужей и давление нашего сообщества во Франции. Я говорю о первой иммиграции, о своей. Как преподавателю грамоты, мне иногда приходилось в некотором роде клянчить разрешение у мужей, чтобы они позволили своим женам посещать мои уроки. Каким-то чудом мне всегда это удавалось.

Встав, подобно нам, плечо к плечу, африканки могут научиться бороться, для начала полностью отказавшись от «вырезания» своих девочек. Они могут требовать – почему бы и нет? – избавления от этого увечья с помощью восстановительной хирургии, весьма развитой сегодня. Все больше и больше молодых африканок хотят жить настоящей жизнью женщины. Европейкам трудно понять эту пустоту, преследующую нас. Операция по восстановлению клитора требует психологической подготовки: зарубцевавшийся в детстве шрам забывается на некоторое время, но боль – никогда. И в этот раз боль напоминает о себе в послеоперационный период, но теперь женщина сама сделала выбор. Подозреваю, что это странное ощущение – обрести исчезнувшую часть тела.

Я встречала прооперированных молодых женщин – «восстановленных». Первая, которая поделилась с активистками ГАМС, заставила нас смеяться. Она сказала:

– У меня есть клитор! Это работает! Это так м-м-м…

В двадцать лет еще жизнь впереди… Многие последовали за ней, последуют и другие.

Но остережемся утверждать, что восстановительная хирургия решает все проблемы. Это не выход из положения. Требуется тотальное искоренение варварских обычаев в мире. Пока они существуют, одного закона недостаточно. Необходимо будоражить общественное мнение и вести просветительную работу.

В Судане, несмотря на то что закон, запрещающий увечья, был принят в сороковых годах, инфибуляция – чудовищнее чего не существует – остается обычной пыткой для женщин. Некоторые главы африканских государств отступают перед тем, что один из них называет «эмоциональной реакцией определенных религиозных лидеров или представителей меньшинств». В период введения закона он даже попросил, чтобы закон был применен с «разумностью», настолько сильны сопротивления некоторых этнических групп. Мы, восставшие против дикости, нуждаемся в помощи религиозных деятелей и народных поэтов, в их умении подбирать нужные слова и убеждать африканских матерей в том, что религия абсолютно не требует жертвы в виде покалеченных женских гениталий.

Бог не поскупился, создавая женщину, зачем разрушать его произведение?

Особенно нужны информационные акции в деревнях, где труднее всего заставить матерей понять, что «вырезание» девочек будет иметь трагические последствия для их здоровья.

На сегодняшний день увечья женских гениталий практикуются в тридцати европейских странах, но главным образом – в Египте, Мали, Эритреи, Эфиопии, Сомали…

Знают ли туристы, приезжающие полюбоваться сокровищами фараонов, что в Каире, например, существуют лавочки, которыми заправляют мужчины, где «вырезание» маленьких девочек практикуется безнаказанно и за деньги? Такие «лавочки» имеются и в жилых домах!

Жертвами варварской традиции являются сто сорок или сто пятьдесят миллионов женщин во всем мире. Почти в два с половиной раза больше населения Франции.

Я стала одной из жертв. Моя беззаботная жизнь оборвалась в тот злополучный день. Стечение обстоятельств было роковым. «Вырезание» в раннем детстве, брак в подростковом возрасте, беременность до достижения зрелости – я не знала ничего другого, кроме подчинения. Это то, чего хотят мужчины, – к их удовольствию, и то, что навечно сковывает женщин, – к их несчастью.

Некоторые женщины продолжают говорить: «Меня подвергли „вырезанию", и моя дочь должна пройти через это». Они думают, что их дочери не найдут мужей.