— Ломайте стенку, холопы! — крикнул царь.

Опричники похватали топоры да дубины, бросились к стене. Ломать — не строить…

Впереди всех Малюта с большой секирой, крушит стену изукрашенную. Отец Гермоген за секиру хватается, пытается рыжего дьявола остановить.

— Не смейте, святотатцы! Царь небесный все видит, он вам такое злодейство не простит!

— Коли царь небесный все видит — что же он меня не остановит? — задрал Малюта рыжую башку, заглянул в грозные очи Господа Вседержителя, засмеялся хриплым смехом.

— Что, старик, мой-то государь посильнее будет!

И занес высоко тяжелую секиру, словно хотел отсечь голову строптивому попу.

Но опять покосился на своего хозяина — время ли?

Нет, еще не время…

И обрушил секиру на стену, на расписного, зело украшенного змея — золотого, лазоревого, красного, и тут же из пролома полились, посыпались золотые монеты да дорогие украшения. Казна новгородская, от грозного царя припрятанная…

Ефимки золотые, гривны, полновесные рубли — и иноземные монеты, дукаты да флорины, украшения с дорогими каменьями…

Богаты были новгородцы, гордились своим богатством. Ну, да мы их отучим гордиться…

Уже подъезжая к дому, Лика вспомнила, что у них кончился тростниковый сахар.

Самой ей этот сахар был сто лет не нужен, но у свекрови на эту тему был пунктик — ей непременно нужно было в кофе класть три куска темного тростникового сахара. Она себе вбила в голову, что этот сахар полезнее обычного. А кофе она пила несколько раз в день, в том числе — вечером, вернувшись с работы.

Сама Лика считала, что свекрови нельзя пить не то что кофе, а простого чая, она и так вечно на взводе, от нее искрит так, что можно прикуривать, но сказать это Елизавете Арнольдовне было, конечно, невозможно. Кстати, бессонницей от крепкого кофе свекровь не страдала, храпела по ночам так, что через две двери было слышно, только что дом не дрожал.

Лика представила, что скажет свекровь, если не найдет своего любимого сахара…

«Ты и так живешь у нас на всем готовом, мы тебя кормим, поим и одеваем, и в благодарность за это могла бы хоть раз в неделю заглянуть в магазин…»

Да уж, на всем готовом! Она и на работе вкалывает, не разгибая спины, полностью отрабатывая свою зарплату, и дома крутится, как крепостная крестьянка, но попробуй, скажи это Елизавете — в порошок сотрет…

Так что проще заехать в магазин…

Лика припарковалась на стоянке возле супермаркета, зашла внутрь, взяла небольшую корзинку (все равно не собиралась покупать ничего, кроме сахара) и направилась в бакалейный отдел.

Где же он, этот сахар?

После тяжелого рабочего дня голова раскалывалась, перед глазами плыли цветные пятна. Да еще этот эпизод с Борюсиком, ох, не кончится это все добром!

Она увидела в конце прохода знакомые коричневые коробки, направилась к ним. Справа от нее блестели ряды разнокалиберных бутылок и банок — соусы, соусы, соусы… соевые и томатные, сливочные, бальзамические…

Вдруг ей показалось, что стена соусов накренилась.

Что это с ней? От усталости закружилась голова?

Но нет, стена разноцветных бутылочек действительно накренилась, бутылки задребезжали, вот-вот они обрушатся на нее…

Да что же это такое?

Лика представила, как лежит на грязном полу, придавленная тяжелой полкой, в луже разноцветных соусов…

Ей стало совсем плохо.

Бежать? Но стенка вот-вот упадет, через какую-то секунду, ей не успеть выбежать из зоны поражения, к тому же от испуга ноги как будто приросли к полу…

В это время между ней и падающим стеллажом возникла мужская фигура. Мужчина уперся плечом в край стеллажа, нажал и сумел каким-то чудом удержать стеллаж в равновесии.

Со стороны склада уже бежали двое дюжих грузчиков.

— Что же у вас так плохо полки закреплены? — выговаривал им незнакомец, удержавший стеллаж от падения.

— У нас все нормально, — вяло отругивались магазинные работники, — это с той стороны какой-то мальчишка хулиганил… за детьми лучше смотреть надо…

Лика наконец сумела сбросить временный ступор, пришла в себя и разглядела своего спасителя.

Это был мужчина лет сорока, не сказать, чтобы очень интересный, но довольно приятный, как говорится, без особых примет — в толпе увидишь, не запомнишь.

— Спасибо, вы меня буквально спасли! — проговорила Лика усталым благодарным голосом.

— Да ладно, ерунда какая! — отмахнулся тот. — Что-то вы совсем бледная… испугались?

— Устала на работе… ну, и испугалась тоже.

— Вам нужно выпить чашку кофе, чтобы снять стресс. Или хотя бы чаю. Горячего сладкого чаю. Здесь есть маленькое кафе. Разрешите вас пригласить?

Лика вяло вспомнила про свекровь… и тут же мысленно отмахнулась от нее: ничего, подождет полчаса. Ей действительно нужно снять стресс. Что же она, не человек?

В кафе и правда было уютно, светильники излучали мягкий неяркий свет, у девушки за стойкой играла тихая музыка. Народу было немного — поздно уже, люди с работы домой приехали, а если кто ужинать собрался, то в ресторан пошли. Сидели две парочки, одна совсем молоденькая девчонка хихикала по телефону, да парень пил кофе и самозабвенно нажимал клавиши на компьютере.

Лика вспомнила про свекровь с ее кофе и согласилась на чай.

— И десерт, — тоном искусителя сказала официантка.

Лику не нужно было искушать, она устала и хотела съесть что-то вкусное и расслабиться хоть ненадолго.

Пока ждали заказ, Лика рассмотрела своего спутника. Не красавец, конечно, но глаза смотрят участливо, добрый, наверно, человек. И сильный, вон как стеллаж тяжеленный удержал.

— Давайте знакомиться? — улыбнулся он.

Улыбка хорошая, зубы белые, ровные, глаза блестят.

— Меня зовут Лика, — сказала она, — а полное имя не спрашивайте, терпеть его не могу.

— А я Александр. Можно Сашей звать, но только не Шуриком. В школе дразнили, надоел этот Шурик до чертиков.

Они посмотрели друг на друга и засмеялись. И Лике стало вдруг так легко и спокойно. Свекровь и ненавистный Борюсик отступили куда-то далеко-далеко.

Принесли заказ. Одна пара ушла, остались двое постарше, они сидели и тихонько перешептывались. Девчонка с телефоном дождалась подружку и тоже ушла. Лика помешивала ложечкой кофе и посматривала на своего визави. Когда их глаза встречались, они потихоньку улыбались друг другу.

И Лика представила вдруг, что знакомы они очень давно, что у них прочные хорошие отношения. Да что там отношения, они давно любят друг друга и знают друг про друга все. Им хорошо вместе, они все уже проговорили и теперь понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда. Им не скучно просто молчать, лишь бы рядом, лишь бы вместе.