litbaza книги онлайнДетективыБобби Фишер идет на войну - Джон Айдиноу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 82
Перейти на страницу:

Пока всё это происходило, чемпион мира пребывал в одиночестве. Советскую команду в Рейкьявике известили, что жеребьёвка переносится на два дня, на 4 июля. Геллер позвонил в Москву и сообщил об этой новости. От имени Шахматной федерации СССР Батуринский послал разъярённую телеграмму Лотару Шмиду Он обвинял Фишера в «шантаже» с молчаливого одобрения руководства ФИДЕ. Его отсутствие на открытии, жеребьёвки и первой партии, назначенной на 2 июля, было беспрецедентным нарушением правил. Фишер заслуживает дисквалификации, добавлял Батуринский. Эйве взял на себя «более чем неприглядную роль защитника Фишера». По собственной инициативе он отложил матч, следуя «несуществующему запросу» на основании «воображаемой болезни» Фишера.

Цитируя строки из амстердамского соглашения, Батуринский заявлял, что если до полудня 4 июля правила ФИДЕ и соглашение не будут соблюдены, Шахматная федерация СССР станет рассматривать чемпионат «разрушенным» ФИДЕ и Фишером. Угроза была прозрачной: матч попросту потеряет законную силу.

Когда Геллер обвинил Эйве в том, что тот отложил матч, президент ФИДЕ использовал в качестве оправдания позицию чемпиона: «Я хотел спасти матч, потому что Спасский рвется играть». Геллер передал эти слова Ивонину, который назвал их возмутительным аргументом. Однако они не знали, что чемпион мира в каком-то смысле действительно дал Тораринссону и Эйве зелёный свет.

Днем 2 июля, в воскресенье, Спасский долго беседовал с Эйве, который предложил ему поужинать вместе с американским миллионером и поклонником шахмат Исааком Туровером. Геллер и Крогиус считали, что Спасский может с честью вернуться в Москву, и, чувствуя колебания чемпиона, настаивали на том, чтобы он не ходил на ужин, где его могли уговорить подождать ещё. Спасский проигнорировал этот совет: на следующий день было заявлено, что он согласен на задержку.

Но затем прозвучал второй звонок, словно Фишер действительно зашёл уже слишком далеко.

Утром в понедельник 3 июля Джима Слейтера, ехавшего по лондонским улицам на работу, расстроил радиорепортаж о том, что претендент на звание чемпиона мира так и не появился в Рейкьявике. С 1964 года -тогда ему было немногим больше тридцати — Слейтер владел компанией «Slater Walker Securities». Его партнёр Питер Уолкер оставил общий бизнес ради членства в парламенте от партии консерваторов и поста министра в правительстве Эдварда Хита, а потом и Маргарет Тэтчер. Во время матча Фишер — Спасский компания Слейтера имела контрольные пакеты акций 250 предприятий по всему миру. В высшей степени уверенный в себе, решительный и жёсткий бизнесмен, Слейтер, по его собственным словам, обладал на тот момент состоянием в «шесть миллионов фунтов и более». Игрок по натуре, он позволял себе одну большую роскошь — играть в бридж на тысячи фунтов с более сильными противниками.

Он был большим поклонником шахмат и поддерживал игру, являясь спонсором ежегодного турнира в Гастингсе. В годы после матча Фишер — Спасский он вместе с бывшим британским чемпионом и журналистом Леонардом Барденом (отвечавшим за идею и организацию) изменил ситуацию в британских шахматах, начав вкладывать деньги в юношеские соревнования.

Теперь же он решил, что легко может позволить себе послать Фишеру деньги, чтобы тот наконец либо отправился в Рейкьявик, либо показал себя трусом. Он удвоил приз, добавив к нему 50 тысяч фунтов (125 тысяч долларов). Прибыв в офис, он передал своё предложение через Бардена, тот поговорил с Маршаллом и дал американскому юристу кое-какие сведения о спасителе чемпионата. Маршалл обсудил предложение с Фишером. Слейтер говорит, что он позвонил своему приятелю Дэвиду Фросту, который позвонил своему приятелю Генри Киссинджеру. После этого Киссинджер связался с Фишером. Что же двигало Слейтером? «Помимо того, что я сам получил возможность на протяжении нескольких недель наслаждаться удивительным зрелищем, я подарил любителям шахмат всего мира невероятное удовольствие».

Бобби Фишер идет на войну

Генри Киссинджер. После его звонка следующий ход — за Фишером.

Предложение Слейтера попало на первую полосу лондонской «Evening Standard», и вскоре его дом окружили репортёры. Вернувшись с работы, он объяснил изумлённой жене: «По пути в офис у меня возникла любопытная идея». Любопытная идея была сформулирована в довольно резких терминах: «Если он не боится Спасского, то тему денег я закрываю».

Бобби Фишер идет на войну

Бизнесмен-миллионер Джеймс Слейтер. Он вложил деньги, чтобы спасти матч.

Не совсем ясно, как предложение британца смогло убедить Фишера. К этому определённо приложил руку Пол Маршалл, поначалу представив предложение как ответ на финансовые претензии Фишера. «Но просто так Фишер его бы не принял, — объясняет он. — Опыт общения с людьми, которые постоянно что-то обещают, научил его им не доверять, особенно в вопросе денег. Он хотел доказательств. И сказал "нет"». Маршалл попытался уговорить его. Позвонив Бардену, юрист занял своё место в галерее спасителей матча: «Я сказал, что на их месте сформулировал бы предложение иначе. Слейтер должен заявить, что не рискует деньгами, поскольку Фишер только и ищет повода отказаться от игры. Ведь на самом деле в глубине души Фишер боится. Бобби мог разозлиться на эти слова. Так позже и случилось. Я знал, что Бобби чрезвычайно любил сражаться, бороться и не терпел, если о нем думали как о трусе». Слейтер же отрицает эту версию, настаивая, что мысль представить предложение как насмешку возникла у него с самого начала. Он никогда не разговаривал с Фишером и не получал от него слов благодарности. «Фишера описывают как грубого, невоспитанного, возможно, безумного, — говорит он. — Я сделал это не ради признательности, а ради шахмат». Одновременно с этим прошла информация, что жена Маршалла, Бетт, профессиональный фотограф, сообщила прессе, где скрывается Фишер, стремясь выкурить его из убежища.

Вмешательство Киссинджера, дополнительные деньги, сама формулировка Слейтера, толпившиеся перед домом на Чедар-лейн репортёры, информация из Рейкьявика о том, что если Фишер не прибудет к полудню 4 июля, то его дисквалифицируют, — всё это вместе или что-то одно наконец перевесило чашу весов.

Третьего июля, накануне Дня независимости, Фишер отправился по вечерним улицам в аэропорт Джона Кеннеди. Там он пересел на автомобиль исландских авиалиний и был доставлен на борт самолёта. Рейс 202А, запланированный на 19.30, улетел в 22.04. Пассажиры вынуждены были долго ждать, а некоторые сдали билеты. В Москве министр иностранных дел позвонил Ивонину и сообщил, что американский претендент в пути.

Маршалл заявил прессе, что проблема была не в деньгах. Речь шла о принципе: его клиент чувствовал, что Исландия не проявляет к этому матчу и к его соотечественникам того уважения, которого они заслуживают. Его же личное мнение было таково, что до предложения Слейтера Фишер «по сути, был готов сдаться. Он определённо решил не ехать».

Маршалл сопровождал Фишера в Исландию вместе со своей женой. Фишер запрещал брать её в Рейкьявик, утверждая, что она будет отвлекать Маршалла. Тот нарушил указание, забронировав ей место в другом конце самолёта. «Мы пролетели уже четверть пути, я заметил, что Бобби перестал волноваться, и попросил жену прийти. Он очень живо её приветствовал, словно предыдущего разговора и не было».

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?