— Что именно вас интересует?

— Ну, например, как они за один день превращают тысячи живых индеек в тысячи килограммов мороженой индюшатины.

Кори хмыкнула.

— А мне — нет.

В этот момент на приёмный пункт птицефабрики въехал огромный трейлер с металлическими клетками. Грузовик резко скрипнул тормозами, и вокруг него забегали грузчики в форменной одежде. Вскоре клетки с живыми птицами стали быстро исчезать в огромной полости приёмного цеха.

— Агент Пендергаст, могу я спросить, что мы тут делаем?

— Конечно, можете. Мы приехали сюда, чтобы побольше узнать о работавшем здесь Уильямс Стотте.

— А в чём здесь связь?

Пендергаст улыбнулся.

— Мисс Свенсон, за долгие годы работы в ФБР я понял, что всё вокруг нас имеет определённую взаимосвязь. Я должен узнать этот городок и всё, что в нём находится, включая, разумеется, и птицефабрику. Ваш Медсин-Крик не просто эпизод в разворачивающейся на наших глазах драме, а её главное действующее лицо. Птицефабрика, как мне известно, средоточие всей экономической жизни и к тому же место работы нашей второй жертвы. Словом, эта птицебойня — живое сердце вашего городка, если позволите мне такую метафору.

— Может, я подожду вас в машине? Честно говоря, вид мёртвых индеек меня не вдохновляет.

— А мне казалось, что они вполне соответствуют вашему художественному стилю. — Пендергаст указал на разукрашенный капот её старенького «гремлина». — Если они мёртвые, то, стало быть, уже не живые, а если живые, то, стало быть, ещё не мёртвые. Впрочем, поступайте как вам угодно.

И Пендергаст быстро зашагал через стоянку к входной двери. Кори, посмотрев ему вслед, выскочила из машины и бросилась вдогонку. Пендергаст уже подошёл к большой металлической двери с выгоревшей на солнце надписью: «Служебный вход. Пожалуйста, открывайте своим ключом».

Пендергаст подёргал за ручку, но дверь была заперта. Кори с любопытством наблюдала, как он поступит дальше. Пендергаст полез в карман, но потом передумал и махнул ей рукой:

— Идите за мной.

Они прошли по бетонному крыльцу до угла и остановились перед бетонными ступеньками, которые вели к тому самому приёмному цеху, где разгружали только что прибывший трейлер. Протиснувшись между бетонной стеной и перилами лестницы, Пендергаст исчез внутри цеха. Кори последовала за ним. Через минуту они вошли в приёмный цех, где один рабочий ставил железные клетки на конвейерное полотно, а трое других вытаскивали индеек из клеток и прицепляли к их лапам стальные крючки. Бедные птицы барахтались, дёргались и от страха пачкали конвейер. Сейчас они ещё были похожи на птиц, но конвейер уносил их дальше, навстречу неминуемой гибели в чреве птицефабрики. Несмотря на беспрерывную работу мощных кондиционеров, запах в этом цехе стоял отвратительный.

— Сэр? — обратился к Пендергасту юный охранник. — Сэр?

Пендергаст обернулся и протянул своё удостоверение.

— ФБР.

— Понятно, сэр, — проговорил встревоженный охранник, — но здесь нельзя находиться без разрешения руководства. Мне сказали, что таковы правила, сэр.

— Всё верно, — согласился Пендергаст. — Мне нужно потолковать с мистером Джеймсом Брином.

— С Джимми? — удивился юноша. — Он обычно работал в ночной смене, но после убийства Уилли попросил перевести его в дневную.

— Я знаю. Как мне найти его?

— Он там, в конце линии, но вам придётся надеть халат и шляпу, а я тем временем доложу боссу.

— В конце линии? — переспросил Пендергаст. — Какой линии?

Парень покраснел от смущения.

— Ну, знаете, там такая резиновая полоса. — Он указал на конвейер с барахтающимися вниз головами птицами.

— В таком случае мы пойдём вдоль конвейера, пока не найдём его.

— Нет, сэр, не положено, — замахал руками парень и посмотрел на Кори, словно надеясь на её помощь. Кори хорошо знала этого парня по имени Барт Бледсоу. Он окончил школу в прошлом году и только что устроился сюда на работу. Типичная история преуспевающего, по местным меркам, парня.

Пендергаст пошёл в дальний конец цеха, а Бледсоу следовал за ним, возмущённо размахивая руками. Вскоре они исчезли за небольшой дверью. Кори успела проскочить за ними, зажав пальцами нос и стараясь не наступать на кучи индюшачьего помёта. Комната была небольшая, в ней висели надписи, предупреждающие о возможности поражения электрическим током. В конце комнаты стояла огромная металлическая ёмкость, где и заканчивался жизненный путь индеек. Конвейер направлял их сюда, и их головки окунались в воду. Здесь они уже не барахтались и превращались в сырьё для дальнейшей обработки.

— Ну что ж, — глубокомысленно заметил Пендергаст, наблюдая за этим процессом, — гуманно, очень гуманно.

Кори нервно переминалась с ноги на ногу и отворачивалась. Она знала, что будет дальше.

Конвейер двигался в окошко на противоположной стене. Пендергаст подошёл поближе и заглянул в следующий цех. Кори неохотно последовала за ним. Следующее помещение было большим и круглым. Конвейер доставлял туда неподвижные тушки индеек, а посередине комнаты работал большой автомат, отсекающий им головы острым как бритва лезвием. Кровь брызгала на стены и стекала ручьём в большой чан. С одной стороны конвейера сидел человек в халате и с длинным ножом, похожим на мачете. Ему полагалось прикончить тех птиц, которых по тем или иным причинам пропустила машина. Кори не выдержала и снова отвернулась.

— Как называется этот цех? — спросил Пендергаст.

— Кровавый, — ответил Бледсоу. Он уже перестал возмущаться и не без удовольствия выступал теперь в качестве гида.

— Вполне подходящее название, — отозвался Пендергаст. — А что происходит с кровью?

— Её сливают в большие цистерны, а потом куда-то увозят. А что происходит дальше, понятия не имею, — пояснил парень.

— Думаю, добавляют в корм для животных, — предположил Пендергаст. — Тут всё залито кровью.

Кори передёрнуло. Здесь всё было так же ужасно, как и на кукурузном поле, когда она увидела безжизненное тело Уилли Стотта.

— А куда потом поступают индейки?

— В ошпарочный цех.

— Ясно. А как вас зовут?

— Барт Бледсоу, сэр.

Пендергаст дружески похлопал его по плечу.

— Очень хорошо, мистер Бледсоу, ведите меня дальше.

Они миновали кровавый цех, прошли по длинному коридору и оказались в огромном мрачном помещении, напоминающем пещеру. Здесь конвейер делал поворот и доставлял тушки индеек к большой ёмкости, где их окунали в кипящую воду, а потом сдирали перья и вынимали потроха. В этом помещении было очень шумно, а запах стоял такой, что голова шла кругом. Кроме того, здесь было так жарко, что Кори сразу ощутила на руках и других открытых частях тела мелкие капельки конденсированной жидкости. Она впервые пожалела о том, что не осталась в машине.

— Что здесь происходит? — допытывался Пендергаст, вполне освоившись с ролью экскурсанта.

— В ошпарочном цехе птицу обдают горячим паром, потом окунают в кипящую воду и очищают от перьев.

Пендергаст посмотрел туда, где с конвейера свисали