как-то Розочка одета».

«Великолепна в одиночестве красотка тоже,

Но мы ничем не хуже, даже лучше, может,

Роза – это всего лишь дань традиции», —

Делится мыслями самовлюбленный пан Нарцисс.

А красавицу Розу, царицу всея флоры,

Лишь умиляют глупые такие разговоры.

«Ой, бросьте, пожалуйста,

Это вы, девчонки цветастые, всё от зависти».

Однажды в теплицу пришла новость —

К ним переселяется красавец Гладиолус,

Да не простой, а иностранный,

Его везут на корабле прям из Австралии.

Цветы переполошились —

Лепестки свои распушили.

Нужно выглядеть как можно лучше,

Встретить Гладиолус во все оружие.

Что не говори, в нашей теплице

В основном живут одни девицы.

Да-а-а, сейчас куда ни глянь —

Перекосы в демографии мы наблюдаем.

Ну что это за кавалеры, скажите на милость?

Возьмем хотя бы Нарцисс или Гиацинт наш.

Влюблённые в себя балаболки —

Ну какой с них, ответьте, пожалуйста, толк?

Теперь у цветов появилась надежда —

А может Гладиолус – мужчина надёжнее прежних,

Такой, о котором мечтают девчонки —

Симпатичный, умный, нежный, весёлый и тонкий.

Но Роза была стопроцентно в себе уверенна,

«Мечтать никому, как известно, не вредно,

Но давайте думать, мы ж цветы, а не глупые рыбы,

На кого упадет Гладиолуса выбор?

Нужно понимать мужскую психологию —

Выбирают самую яркую и ладно сложенную.

А это Я, как не упрямьтесь.

Так что, девчонки, – расслабьтесь и завяньте».

Но что-то пошло не так,

Все вообще пошло наперекосяк.

Мужчины не так безрассудны, однако,

Когда дело доходит до заключения брака.

Прибыл Гладиолус длинноногий,

Еле живой с дороги,

Простуженный, уставший и помятый,

Ему не до дам (сами понимаете).

Цветы со своим кокетством

Достали его еще дома,

Он и в Австралии не знал, куда бы от них деться,

Женское внимание ему всегда было знакомо…

Загалдели, захлопали ресницами,

Зашуршали лепестками-платьями,

Повернули к Гладиолусу пыльцой напудренные лица,

От парфюма кругом шла у кавалера голова.

И только благая Ромашка сказала:

«Господи, устал, путешественник-бедолага,

Жаль тебя, семицветик заморский,

Накормить бы тебя и на покой – прям в койку»

Побрызгала Гладиолуса свежей водичкой,

Пожелала спокойной ночи,

Он улыбнулся, засопел мелодично

И уснул, укрывшись своими листочками.

Утром проснулся свеж и бодр,

Куда простуда делась.

Расправил все свои шестнадцать бутонов

И принялся за дело.

Оглядел весь цветочный контингент,

(То есть теплицы обитателей),

И понял – а ведь лучше Ромашки никого здесь нет,

Можно время понапрасну не тратить.

Как ни старались местные красотки,

Сердце мужчины уж занято.

Плели интриги и устраивали потасовки,

Но все напрасно, все зря.

Гладиолус всю жизнь о такой подруге мечтал —

Доброй, нежной, заботливой, ласковой,

Его пленила наша круглолицая Ромашка,

(Душа с лепестками всегда нараспашку)

К тому же она была невероятная красавица».

«Гладиолус и Ромашка, все правильно!

Ну помните, как у поэта?

«Огонь и камень, лед и пламень».

Не могу, если честно, представить я пару эту».

«На свадьбе все было чинно,

Он – в строгом бордовом твиде.

Она – в необыкновенно нежном,

Платье желтом с воротником резным белоснежным.

В честь свадьбы Гладиолуса и Ромашки

В магазине Госпожи Лии

Всё перевернулось вверх тормашками

И даже марку выпустила городская филателия…

(Эту сказку можно послушать здесь: https://youtu.be/KsXFaxwVCsc?si=ngHHCBskwbqvYbrZ)

Цветок

Вот вам и литературный анекдот.

К нашей теме он прекрасно подойдет.

Белокурый немец Ганс,

Цзянь, китаец, в диссонанс —

Два поэта сгрудились в один альянс!

Дан поэтам был загадочный урок:

Чтобы показали Лилию – чудеснейший цветок,

И подальше от мирских

Дел рутинных и иных,

Каждый изваял из мысли рыхлой гладкий стих.

Китаец:

Луч нежнейший утром рано

Горсткой чистого шафрана

Разбудил во тьме цветок,

Обронив на лепесток,

Солнца жаркого раскрошенный желток.

Поднял цвет головку, горд,

А внутри бурлит восторг —

Солнышка теперь крупица

На его крыле таится.

Чудится ему, что он роскошная Жар-птица!

Выгнул крылья-лепестки,

Он законам вопреки

В небо вырваться готов

Из обыденных оков,

Прочь от расфуфыренных напыщенных цветов.

Но проснулась тут пчела

(Что невестою была),

И давай вокруг кружить,

Целовать и ворожить:

«Как кафтан изысканно на тебе расшит!

Твой колор струится в тон

С цветом неба, в унисон.

Краски за ночь все созрев,

Взбушевались на заре

Угольками жаркими на солнечном костре»

Так полна любви мирской,

Пчелка кружит день-деньской.

Суждено ведь ей жужжать,

Хлопотать и щекотать,

Восхваляя милого рыцарскую стать:

«Оттенил флорист-рассвет

Твой точеный силуэт,

А искуснейший портной,

Элегантный выбрал крой»

«Милая, до осени останусь я с тобой!»

Так воркуют под лучом

Эти двое день за днем,

Ну а ночью он один

Звезд рисует серпантин,

Туго в карандаш свернув крыльев белые пластины…

Немец:

Лепестков всего лишь шесть.

Не устанет хорошеть

Подвенечная звезда.

Побежала борозда,

Нитью долевой ведома, по батисту неспроста!

Так игла швеи дотошной плавает туда-сюда,

Разгадав симметрий строгих ряд за рядом без