пришли из игры, а встроенные прикольные штучки родились при работе над маленьким проектом – написать… [игру под названием] «Прорыв» и показать ее в клубе[18].

Флэннери рассказывает, как менялась ее работа по разработке технологии шифрования при переходе от изучения теорем в библиотеке к практике исследовательского программирования:

Если попадалась особенно интересная теорема… я писала программу – генератор примеров… И каждый раз программирование становилось игрой, которой я предавалась часами, вместо того чтобы корпеть над конспектом[19].

Радость творчества выплескивается временами и в реальную жизнь хакеров. К примеру, Сэнди Лернер известна не только своим вкладом в разработку маршрутизаторов[20], но и привычкой ездить верхом обнаженной. Ричард Столлман[21], длинноволосый и бородатый гуру хакерства, появляется на компьютерных конференциях облаченным в мантию волшебника и проводит обряды изгнания коммерческих программ из машин, принесенных ему последователями. Знаменитый защитник хакерской культуры Эрик Рэймонд[22] ведет экстравагантную жизнь: будучи фаном ролевых игр живого действия, он бродит по улицам родного городка в Пенсильвании и окрестным лесам, одетый то как древний мудрец, то как римский сенатор, то как придворный кавалер XVII века.

Рэймонд дал краткое изложение сути хакерского духа в своем описании философии UNIX-хакеров[23]:

Для правильного понимания философии UNIX вы должны быть приверженцем совершенства. Вы должны верить, что искусство программирования достойно приложения всего интеллекта и всей страсти, на которые вы только способны. Разработка и внедрение программ должны быть веселым искусством и высокой игрой. И если такой подход смущает вас или кажется чересчур выспренним, самое время хорошенько задуматься; спросите себя, не забыли ли вы о чем-то важном. Почему из всех способов зарабатывать деньги или проводить время вы выбрали именно программирование? Возможно, потому что когда-то оно было вашей страстью…

Для правильного понимания философии UNIX вы должны выработать такой подход (или вернуться к нему). Вам нужен искренний интерес. Вам нужен вкус к игре. Вам нужен зуд первооткрывателя[24].

Определяя дух хакерства, Рэймонд говорит о страсти, что резонирует с развлечением, которое Линус Торвальдс упоминает в прологе. Слово Рэймонда подходит даже больше, потому что, хотя оба понятия вызывают не предусмотренные в данном контексте ассоциации, интуитивно страсть лучше развлечения выражает все три описанные выше аспекта: преданность делу – интересному, вдохновляющему и приносящему радость.

Страстное отношение к работе не является исключительным достоянием компьютерных хакеров. К примеру, мир научных исследований демонстрирует его испокон веков. Дух страстного научного любопытства получил свое выражение около 2500 лет назад, когда основатель первой академии Платон сказал о философии:

Только если кто постоянно занимается этим делом и слил с ним всю свою жизнь, у него внезапно, как свет, засиявший от искры огня, возникает в душе это сознание и само себя там питает[25].

Тот же подход разделяют профессионалы во всех других сферах жизни – в искусстве, технике, работе с информацией; менеджеры и инженеры, работники медиа и дизайнеры.

Не только «Файл хакерского жаргона» раскрывает нам суть хакера. На первой Хакерской конференции 1984 года в Сан-Франциско Беррелл Смит, один из первых разработчиков Apple Macintosh, выразил ее так:

Хакер может заниматься чем угодно и оставаться хакером. Можно быть хакером-плотником. Необязательно заниматься хай-теком, главное – это мастерство и увлеченность своим делом[26].

В своем пособии How to Become a Hacker («Как стать хакером», 1999) Эрик Рэймонд пишет:

Люди применяют хакерский подход и в других сферах [кроме программирования], например в электронике и музыке, – по сути, мы видим его во всех высших проявлениях профессионального мастерства[27].

С этой точки зрения компьютерные хакеры являются превосходным примером следования более общей рабочей этике – назовем ее рабочая этика хакеров, – которая завоевывает позиции в нашем сетевом обществе, где роль информационных профессионалов непрерывно возрастает. И хотя мы будем использовать термин, зародившийся в хакерской среде, мы должны помнить, что можно говорить о хакерской этике вообще без какой-либо связи с компьютерами. Мы обсуждаем вызов довлевшей над нами многие века протестантской рабочей этике, которая все еще не потеряла своей власти.

Посмотрим, каким историческим и общественным силам этика хакера в этом смысле противостоит. Известное выражение «протестантская рабочая этика» происходит, как мы уже говорили, из книги Макса Вебера «Протестантская этика и дух капитализма». Вебер начинает с указания на то, что восприятие работы как долга лежит в основе духа капитализма, зародившегося в XVI веке:

В самом деле, столь привычное для нас теперь, а по существу отнюдь не само собой разумеющееся представление о профессиональном долге, об обязательствах, которые каждый человек должен ощущать и ощущает по отношению к своей «профессиональной» деятельности, в чем бы она ни заключалась и независимо от того, воспринимается ли она индивидом как использование его рабочей силы или его имущества (в качестве «капитала»), – это представление характерно для «социальной этики» капиталистической культуры, а в известном смысле имеет для нее и конститутивное значение[28].