— И как ты только догадалась? — съехидничала она, не отрывая взгляда от куклы. Затем резко выпрямилась и тихо сказала:

— Все вон отсюда.

— Баба Марьяна, что происходит? — насторожилась я.

— Вон, я сказала, — прокричала она, затем уже тише добавила: — И заприте двери и окна.

Долго уговаривать меня не пришлось. Я подхватила Кира на руки и убежала в дом. Вместе мы закрыли все, что смогли.

— Что происходит? — спросила Дана слабым голосом.

— Понятия не имею, — прошептала я себе под нос. — Расскажите мне, милая женщина, а есть ли у вас враги? Хотя, что это я. Враги точно есть. Может, имеются мысли на этот счёт?

Женщина побледнела, хотя куда уже больше. А нет, есть куда, как оказалось.

— Ага, — только и смогла сказать я. — Итак?

— Понятия не имею, — стала отнекиваться она. — Я в деревне со всеми дружу.

— В деревне, значит, — хмыкнула я. — А не в деревне?

Глазки у женщины забегали.

— Нет у меня врагов, — настаивала она на своем.

— Вы же понимаете, что попытки этим не ограничатся? — сощурила я глаза. Черт, она меня начинает раздражать.

Дана лишь упрямо сжала губы и ничего не ответила.

Я подошла к окну. Там происходило что-то нехорошее. Над домом сгустились тучи, поднялся ветер. Посреди этого хаоса стояла провидица и читала заклинание. Внезапно ударила молния рядом с тем местом, где она стояла. Старуху отбросило в рядом стоящее дерево, и она упала без движения. Я зажала рот руками в безмолвном крике.

— Ну, что там? — спросил Кир пытаясь выглянуть в окно.

Я оттянула мальчика от окна и, присев на корточки перед ним, сказала:

— Оставайся здесь, ладно?

Мальчик послушно кивнул. Я выбежала во двор и помчалась к провидице. Она лежала на земле и едва дышала. Открыв глаза, она улыбнулась:

— Вот непослушная девчонка.

— Да что ж вы меня все девчонкой кличете? — не удержалась от вопроса я. — Мне скоро тысяча лет стукнет, а все туда же, девчонка.

Я язвила, а по щекам бежали слезы. За неделю я привязалась к ехидной бабульке. А теперь она умирала.

— Девчонка ты и есть. Столько лет прожила, а ума не нажила. Слушай меня внимательно. До утра я не доживу.

— Вы ещё меня переживете, — всхлипнула я.

— Не перебивай, — скривилась она. — Из деревни ни шагу. За семьёй этой проследи, мать на ноги поставь. И сыну старшему письмо отправь. Зря она сама не написала ему. Кто-то зло большое против них задумал. Разберись. Пусть моя смерть будет на напрасной. Справишься?

Я закивала.

— Все сделаю.

— Руку дай.

Я недоуменно протянула руку. Она схватила меня за неё и что-то прошептала.

— Теперь ты точно справишься, — слабо улыбнулась она и потеряла сознание.

— А что с бабулей? — услышала я дрожащий детский голос позади себя.

— Сказала же, не выходи, — вздохнула я.

Я наклонилась, чтобы прослушать сердцебиение старухи, но ответом была лишь тишина.

Хоронили бабку Марьяну всей деревней.

— И что ж теперь будет, — вздыхали за поминальным столом селяне. Все отзывались о ней добрым словом. Никто уже и вспомнить не мог, сколько она прожила среди людей и хорошего сделала. Я слушала, что говорили вокруг и задумалась. Решение необходимо было принять в эту минуту.

— А что будет? — неожиданно для себя спросила я. — Марьяна назначила меня своей преемницей. Значит, теперь я вместо неё. И за помощью ко мне приходить будете.

Вокруг все зашептались.

— А хватит ли сил да умения тебе, голубушка? Уж больно молодо ты выглядишь, — подала голос одна из соседок.

— Не судите по внешнему виду. Я немного старше, чем выгляжу.

На сколько это немного, уточнять не будем. Я же девочка.

— Посмотрим, посмотрим, — покачала головой одна из старожилов.

Разошлись все довольно поздно. Марьяну любили абсолютно все.

Староста деревни не удержался и решил устроить мне испытание. Необходимо было выходить Дану, поскольку она была ещё очень слаба. От этого зависело, оставят ли меня в доме провидицы.

Узнав адрес старшего сына Даны, я отправила ему письмо с просьбой навестить мать родную. Говорят, он, как поехал учиться, и носа сюда не показывал. Непорядок. Уж я-то научу его уму-разуму.

А пока надо бы домик в порядок привести да забор подлатать. Вот и народная любимица. Как сами за помощью бегом прилетали. А как старой одинокой женщине по хозяйству помочь, так некому. Ну ничего, и с этим разберёмся.

В эту ночь я проспала довольно спокойно. Во сне приходила Марьяна, улыбнулась мне как родной и исчезла. Проснувшись, я поняла, что приняла правильное решение.

Глава 3

Прошло 2 месяца с момента, как умерла Марьяна. Дана медленно, но верно шла на поправку. Большую часть времени я находилась у неё. Негативная энергия практически не ощущалась.

Я кормила Дану из ложечки, а Кир бегал по своим очень важным мальчуковым делам. Внезапно в воздухе что-то изменилось. Это заставило меня выпрямить спину.

— Как ты, родная? — услышала я хрипловатый голос. От него волоски на шее в предвкушении зашевелились. Черт, если обладатель этого голоса ещё и красавчик, он сегодня же будет моим. Я медленно повернула голову к нему.

Есть!

Позади меня стоял высокий кареглазый брюнет очень таки спортивного телосложения. Довольно светлая кожа контрастировала с сочными пухлыми губами. Так бы и попробовала их.

Довольно молодой, но, по сравнению со мной, большинство из них очень молоды.

Одет парень был в форму своей академии — черная куртка с нашивкой и такие же чёрные брюки.

— Кай! — радостно воскликнула Дана. — Сынок, а ты как здесь?

— Я приехал, как только получил письмо.

— Какое ещё письмо? — удивилась женщина. Видимо, тут её осенило, так как она с укором посмотрела на меня и сказала:

— Бьянка, зачем? Я же просила не беспокоить моего мальчика. Ему об учёбе думать нужно.

— Вообще-то, она правильно сделала, что сообщила мне, — вступился за меня Кай. — Странно, что ты против. Почему молчала?

— Тебе же доучиться надо. Куда ж я тебя отвлекать буду.

— Спасибо вам за маму и письмо, — обратил он, наконец, на меня внимание. Взгляд его был обеспокоенный. Конечно, самый близкий человек даже словом не обмолвился, что болеет.

Тут Дана встрепенулась.

— Сыночек, ты же голодный, подожди, я тебя покормлю сейчас, — попыталась встать она, да кто бы ей позволил.

— Куда? — грозно спросила я. — Команды вставать не было.

— Сына покормить хочу, — умоляюще посмотрела она на меня.

— Нет, — категорически ответила я. Женщина скисла. — Я сама. А вы сил набирайтесь. Через пару дней я пересмотрю свое решение.

— Как скажете, доктор, — улыбнулась она. — Вы спасли мою жизнь.