– Кто такие? – спросил голос, от которого хотелось зарыться в землю.

Рука, сдавившая горло, чуть разжалась, давая возможность говорить.

– Загорали мы здесь, – прошептал Сережа. – Остались ночевать на озере, потом стало холодно, решили переночевать в этом доме…

– Почему в этом? – немедленно отреагировал невидимый голос.

– Потому что первый попавшийся… Я увидел, что никого нет, ну, вынул стекло из рамы и залез. Да мы до утра только хотели остаться… Мы же ничего не взяли, мы не воры, поверьте… – Голос Сережи дрожал от страха и несбыточной надежды на спасение, и Наташа, которая под своим мешком начала понемногу дышать, испытала к нему острое чувство материнской жалости.

– Кто вас послал? – спросил голос, нисколько не смягченный его лепетом. – На кого вы работаете?

– Господи, да ни на кого мы не работаем, – хотел было закричать Сережа, но тут же захрипел, придушенный безжалостной рукой. – Мы сами по себе… Загорали на озере… Поверьте, мы обычные люди и в ваш дом попали случайно… Да я вообще наркоман, вы посмотрите, в сумке лежат шприц и доза, и вены у меня исколоты…

Наташа по звукам поняла, что невидимые изверги обыскивают сумку и осматривают Сережины руки. Затем они обменялись быстрыми фразами на том же непонятном гортанном языке. И вслед за тем она услыхала короткий резкий хруст. Что-то тяжелое глухо ударилось об пол возле ее ног. Машинально протянув руку, она нащупала чье-то тело. Господи, это Сережа! Не шевелится! Они его убили…

Сильные руки подхватили ее сзади под мышки, больно и бесцеремонно вдавливаясь пальцами в боковое окружье грудей, поставили на ноги. Под подбородок просунулась жесткая ладонь, клещами охватила горло.

– Твой друг правду сказал? – без единой интонации спросил голос.

– Сволочи, что мы вам плохого сделали? – зарычала Наташа, от боли, обиды и ярости утрачивая чувство самосохранения. – Если вы его убили, я все расскажу в милиции…

Послышалась короткая команда-междометие. Ее голова вдруг резко завернулась влево, послышался характерный сухой треск сломанных шейных позвонков – и второе мертвое тело мягко повалилось на первое.

Через сорок минут к городской свалке со стороны леса подъехал темный автомобиль. Из него выбрались двое широкоплечих мужчин. Неторопливо осмотревшись, они открыли багажник, вытащили из него два трупа, мужской и женский, и поочередно, за руки и за ноги, отнесли к подножию большого холма из трамбованного бульдозерами мусора. Один остался дежурить возле машины, которая стояла несколько поодаль от трупов, второй направился разыскивать местных обитателей. Судя по тому, что вели себя эти люди чрезвычайно спокойно, хотя ночная свалка считалась опаснейшим местом для незваных гостей, в особенности ночью, можно было сделать вывод об их немалой опытности в подобного рода делах.

Тот, что остался возле машины, потоптавшись, уселся в салон и закурил, пряча в руке огонек сигареты. Чутким ухом лесного зверя он прислушивался к ночным звукам. Пока все было тихо. Ничего. Предмет беспокойства, вернее, два предмета скоро будут погребены в этих бесконечных мусорных завалах, и никто никогда их тут не разыщет. Конечно, можно было утопить трупы в озере, с тяжелым грузом в полиэтиленовых мешках они никогда не всплыли бы на поверхность. Но был небольшой риск, что какой-нибудь случайный рыбак-спиннингист подцепит их на блесну и вытащит на берег. И тогда не миновать шумихи и расследования, поскольку трупы с переломанными шеями, лежащие в мешках, никак не похожи на обычных утопленников. Можно было сжечь этих наркоманов, это вообще идеальный вариант, но не было никаких связей с работниками крематория, где трупы отлично превращаются в бурую пыль вместе с зубами и костями, а искать контакты с местными уголовниками, чтобы через них добраться до крематория, Первый не велел, ибо изначально была поставлена задача не иметь сношений с братвой во избежание малейшей утечки информации. Оставался самый простой и самый рациональный вариант: захоронить тела на бескрайней городской свалке с помощью бомжей-аборигенов, которые за малую мзду сделают работу быстро и чисто.

Послышались негромкие голоса. Тот, что сидел в машине, вдавил окурок в пепельницу и вышел навстречу гостям. К нему подходили несколько человек. Впереди шел его напарник с высоким человеком могучего телосложения. В тусклом лунном свете серебром отливали его седые волосы, испитое тяжелое лицо было в глубоких волчьих складках. Видимо, это был вожак местных обитателей, ибо повадка его выдавала привычку безраздельно властвовать в своем маленьком вонючем царстве. Следом за ним шли еще пять человек, непонятного возраста, но с такими физиономиями, что мирный обыватель, случайно оказавшийся тут ночью, принял бы их за оживших мертвецов. Впрочем, все дело было в лунном свете, в котором, как известно, и обычные люди принимают порой самое жуткое обличье.

– Ну че, где ваши жмурики? – хриплым приглушенным басом спросил седой, небрежно кивнув большой головой в знак приветствия вылезшему из машины бандиту.

– Да вон там лежат, правее, под самой кучей, – указал рукой тот.

– Ага. – Седой повернулся к своим подчиненным и властно махнул рукой. Ни слова не говоря, его послушная команда двинулась в указанном направлении. – Сейчас все приберем в лучшем виде, на этой свалке народу похоронено больше, чем на городском кладбище. Через недельку крысы их так объедят, что только скелеты останутся, да и те потом сгорят в пожарах. Тут у нас все время мусорок-то горит…

– Главное, Седой, чтобы твои люди не болтали… – перебил его первый бандит. – За тем мы сюда и приехали.

– Кабы они болтали, нас бы давно в зоне гноили, – усмехнулся Седой, показав сплошной ряд железных зубов. – Ладно, с этим понятно. Давай бабки и отваливай. Нам тут контроль качества не нужен…

– Че-то твои руками машут, – сказал вдруг второй бандит.

Седой обернулся. В самом деле, его люди, не желая поднимать шум, призывно взмахивали руками, подавая отрывистые звуки.

– Ну что еще… – недовольно проворчал Седой, направляясь к ним.

Следом за ним, переглянувшись, пошли оба бандита, усмотрев в знаках похоронной команды какой-то тревожный сигнал.

– Ну, чего кипеш подняли? – грозно спросил Седой. – Говори, Клоп, – ткнул он пальцем в самого маленького и плюгавого мужичка.

– Так это… – засипел тот, нервно жестикулируя пальцами. – Сказали, что тут два жмура лежат, мужик и баба, а тут ить один тока, мужик…

Седой через его голову посмотрел на лежащий труп.

– И правда, один только лежит… – обернулся было он к заказчикам.

Но те уже сами, пригнув по-собачьи головы, метнулись к земле.

– Черт, удрала, сучка, – прошипел один из них, не обнаружив труп девушки на том месте, где они выгрузили его пятнадцать минут назад.

– Как это – удрала? – хмыкнул Седой. – Ожила, что ли?

– Выходит, – нервно кивнул второй. – Надо найти ее… Срочно! Далеко уйти она не могла, у нее шея набок свернута. Ну, чего стоите?