Руслан горячо поблагодарил доктора Азиза за высокое доверие и заверил, что приложит все силы, чтобы оправдать его. После этого и случилось самое главное. По знаку Азиза его помощник внес в комнату рюкзак. В нем был очередной денежный транш на финансирование дагестанского подполья.

Руслан Байсогулов получил деньги, вернулся в Дагестан и, обосновавшись в бункере покойного Вагабова, принялся методично организовывать новые теракты. Взрывы и нападения начали греметь в республике едва ли не через день.

И вот спустя полтора месяца доктор Азиз снова назначил Руслану Байсогулову встречу. На этот раз – в Грузии. И именно на нее направлялся в «Ниссан Патроле» Руслан…

Москва, Лубянка

Едва Логинов вошел в свой кабинет, как на его столе зазвонил телефон внутренней связи. Пройдя к нему, Виктор поспешно снял трубку и ответил:

– Полковник Логинов, слушаю…

– Логинов! – быстро проговорил в трубке замдиректора. – Позвони Воротниковой! Немедленно!

– А что случилось, товарищ генерал?

– Да ей куда-то ехать надо срочно, а она не знает, можно или нет. Это мне только что помощник директора ФСБ сообщил – она ему позвонила… В общем, бога ради, займись ею, Логинов, чтоб она больше никого не отрывала!

– Уже занимаюсь, товарищ генерал! – проговорил Виктор, поспешно доставая из кармана листок с телефоном Инги Воротниковой.

Набрав номер с мобильного, он услышал чуть хрипловатый женский голос с легкими истеричными нотками:

– Да! Алло!

– Здравствуйте! Это полковник Логинов, из ФСБ. Мне поручили…

– Наконец-то! Нам надо срочно выезжать на съемки программы «Пятый угол»! В Останкино! Мы уже опаздываем! Слышите? А мы из дому боимся выйти!

– Стоп! Подождите, Инга…

– Я не Инга! Я ее помощница Галина!

– Очень приятно, Галина! Передайте, пожалуйста, трубку Инге…

– Так нам на съемки программы выезжать? Охрана-то когда будет?

– Какая охрана, Галина?

– Директор ФСБ сказал, что Инге выделят охрану!

– Понятно… Выделят. Но не так быстро. А сейчас передайте, пожалуйста, трубку Инге, – твердо проговорил Логинов.

– Черт знает что! – послышался в трубке приглушенный голос Галины. – Пообещали охрану, а сами только звонят…

После шороха в телефоне наконец отозвалась сама Воротникова:

– Алло! Я слушаю!

В отличие от помощницы, у Инги голос был не истеричным, а просто каким-то тусклым и уставшим. Очень сильно уставшим.

– Здравствуйте, Инга! Я полковник Логинов. Мне поручили заниматься вашим делом. Только что поручили, буквально пару минут назад…

– Ясно. А имя-отчество ваше, простите, как?

– Виктор Павлович.

– Очень приятно! У меня сегодня запланированы съемки в Останкино, Виктор Павлович. В телепередаче. И я уже опаздываю…

– Я понимаю, Инга. У вас охрана какая-нибудь есть?

– Нет… Директор ФСБ сказал, что мне ее выделят.

– Ясно, я понял… А вы где живете? Я имею в виду – находитесь сейчас?

– Возле Павелецкого вокзала.

– Понятно… Ну тогда, боюсь, Инга, съемки в программе придется отменить. Потому что добраться до вас и сопроводить в Останкино я все равно не успею. А рисковать в сложившейся ситуации не стоит. Слышите, Инга?

– Да. То есть мне сказать, чтобы Галина перезвонила на телевидение и сообщила редактору, что меня на съемках не будет?

– Да. В данном случае это самый разумный выход. А потом вы просто дождетесь, пока приеду я. Не делая никаких резких движений. Договорились?..

Грузия, неподалеку от границы с Чеченской Республикой

Руслан Байсогулов и двое оставшихся в живых бойцов его небольшого отряда – Саид и Ильгар – сидели в темноте у выхода из горной расщелины. Через границу на грузинскую сторону их перевел проводник, присланный доктором Азизом. Несколько минут назад он ушел в ночь.

Наконец сквозь шум ветра до расщелины донесся условный свист. Саид осторожно высунулся и махнул головой:

– Порядок, амир!

Быстро выбравшись из расщелины, Саид протянул Руслану руку. Однако тот вскарабкался наверх сам. Пару секунд спустя трое чеченцев уже направились к стоявшему метрах в двадцати проводнику. Тот развернулся и принялся спускаться по горной тропинке вниз. Минуты через три-четыре Руслан рассмотрел видневшиеся в ущелье два джипа. Когда все оказались внизу, проводник подвел чеченцев ко второй машине и сказал:

– Садитесь! Они вас довезут до места!

Байсогулов с Саидом и Ильгаром нырнули на заднее сиденье джипа. Как только Ильгар захлопнул дверцу, обе машины тронулись с места и покатили вниз по ущелью. На ехавшем впереди джипе были опознавательные знаки грузинской полиции. Была это маскировка или автомобиль действительно принадлежал местным полицейским, Руслан так и не узнал.

Выбравшись из ущелья, обе машины увеличили скорость и минут через десять подкатили к большому дому, приткнувшемуся к горе и огороженному высоким забором. Здесь джип с опознавательными знаками грузинской полиции посигналил и вильнул в сторону.

Несколько секунд спустя створки ворот медленно поползли в стороны. Джип с Русланом, Саидом и Ильгаром въехал в небольшой двор и остановился у крыльца. На него вышел седовласый грузин лет шестидесяти.

Когда трое боевиков выбрались из машины, он сказал:

– С приездом! Следуйте за мной!

Войдя в дом и проведя чеченцев по недлинному коридору, грузин распахнул дверь довольно просторной, разделенной на две части перегородкой комнаты и отступил в сторону:

– Располагайтесь! Через десять минут ужин будет готов!

Троица зашла внутрь. В комнате оказалось три спальных места и совмещенный санузел. Чеченцы быстро умылись с дороги, потом плотно поужинали и завалились спать…

Москва, район Павелецкого вокзала

– Здравствуйте еще раз! – сказал Логинов, входя в квартиру Воротниковой.

Дом находился неподалеку от Павелецкого вокзала и был довольно старым. Расположенная же на втором этаже квартира оказалась весьма современной и просторной. В евростиле.

Открывшая дверь помощница Воротниковой, Галина, отступила в сторону и буркнула:

– Здравствуйте. Прошу.

В голосе Галины прозвучал укор. Она оказалась рыжеволосой женщиной лет тридцати с лишним. Не худой и не полной, не высокой и не низкой. Пожалуй, ее даже можно было бы назвать симпатичной, если бы Галине катастрофически не хватало женственности. В каждом движении помощницы Воротниковой так и сквозили угловатость и неуклюжесть оловянного солдатика. И от этого относиться к ней как к представительнице прекрасного пола было весьма проблематично.