Она все еще не могла отделаться от нервного потрясения. Перри ободряюще похлопал ее по руке:

— Нынешние испытания подлодки не зря называются обкаткой. Если нас не встряхнет пару раз, значит, мы плохо выполняем работу.

Несмотря на его слабую попытку пошутить, напряжение по-прежнему не уходило с лица Аманды. Да и у него сердце продолжало колотиться после того, как они чудом избежали столкновения с ледяной глыбой. Он склонился над монитором, в то время как оператор колдовал над переключателями, чтобы сфокусировать камеры внешнего обзора на зоне разлома. На экране наконец замерцало четкое изображение разрушенной стены.

— А это еще что? — Аманда показала на черное пятно в самом центре разлома. — Вы можете увеличить изображение?

Оператор снова кивнул и покрутил ручку настройки. Картинка выросла, и на ней уже можно было рассмотреть детали пятна. Это был не лед и не камень. Что-то странное. «Полар сентинел» повернулась, и пятно попало в свет прожекторов подлодки. На экране появились темные очертания угловатой структуры, явно созданной руками человека.

Чем ближе подлодка подплывала к ледяной горе, тем меньше у Перри оставалось сомнений: перед ними была корма другой подлодки, вмерзшей в лед, словно палочка во фруктовое мороженое. Он подошел к самому стеклу и вгляделся в смутные контуры погребенного во льду судна. «Подлодка очень старая, чтобы не сказать древняя», — подумал он.

«Полар сентинел» медленно проплыла на безопасном расстоянии мимо скованного ледяной хваткой остова.

— Это действительно то, о чем я подумал? — тихо спросил доктор Уиллиг.

— Подлодка, — ответил Перри, кивнув головой. Он мог распознать подводное судно с первого взгляда. — По-моему, это русская подлодка времен Второй мировой.

— Ваше предположение подтверждает наше открытие. Именно поэтому мы вас и позвали, — произнесла Аманда, которая стояла рядом с двумя учеными, склонившись над экраном монитора.

Следы испытанного шока почти исчезли с ее лица.

— Вы о чем? — обернувшись, спросил Перри. Она показала на другой монитор:

— Это ранняя запись сканирования с помощью гидролокатора.

На экране появилось объемное изображение ледяного острова. Разрешение было великолепным, но Перри не заметил ничего необычного.

— Покажи ему, — продолжила Аманда, положив руку на плечо одного из операторов.

Тот пробежался по клавиатуре, и четкая картинка сменилась размытым рисунком, на котором просматривались очертания многоярусной структуры, уровень за уровнем поднимающейся к самой вершине ледяной горы.

— Что это? — спросил Перри.

— Мы думаем, что это заброшенная полярная база, построенная внутри айсберга, — ответил оператор.

Он снова постучал по клавишам, и на мониторе появилось увеличенное изображение одного из уровней. На картинке отчетливо проступили контуры комнат и коридоров, которые невозможно было принять за природное явление.

— Если вы правы по поводу подлодки, то это русская полярная база, — добавила Аманда, взглянув на Перри. — Судно пришвартовано на самом нижнем уровне.

Перри показал на несколько темных пятен, беспорядочно разбросанных по экрану:

— Неужели это то, что я предполагаю?

Оператор навел курсор мыши на одно из пятен и нажал на клавишу. Увеличенная картинка не оставляла повода для сомнений.

— Да, это тела, капитан, — подтвердил оператор. — Мертвые тела.

Мимолетное движение на самом краю экрана на мгновение привлекло внимание Перри и тут же исчезло. Он внимательно посмотрел на окружающих и спросил:

— Кто-нибудь еще это заметил? Аманда удивленно приподняла бровь:

— Перемотайте запись обратно.

Оператор прокрутил кассету назад, немного уменьшил масштаб изображения и замедлил запись на том месте, где впервые появилось размытое пятно. На нижнем уровне станции что-то промелькнуло и мгновенно исчезло в глубинах ледяной горы, за пределами досягаемости гидролокатора. И хотя движение было едва заметным, их сомнения окончательно развеялись.

— Там прячется что-то живое… — прошептала Аманда.

6 апреля, 14 часов 56 минут

Брукс Рейндж, Аляска

«К природе-матери надо относиться с уважением… особенно когда она весит сто восемьдесят килограммов и охраняет своего детеныша», — размышлял Мэтью Пайк, наблюдая за гризли с расстояния в сорок пять метров.

Массивная самка тоже не спускала с него глаз, пыхтя как паровоз. Ее годовалый детеныш тыкался носом в заросли ежевики, хотя ягодный сезон еще не наступил. Медвежонок просто играл в кустах, не замечая инспектора природоохраны ростом в метр девяносто, который стоял неподалеку, обливаясь потом под полуденным солнцем. Впрочем, под пристальным надзором матери малышу ничто не угрожало. Ее мускулистая туша, желтоватые клыки и десятисантиметровые когти служили надежной гарантией безопасности.

Вспотевшая ладонь Мэтью покоилась на зачехленном баллончике с перцовым аэрозолем. Другой рукой он осторожно тянулся к винтовке, заброшенной за плечо. «Не нападай, дорогая… не делай этот день хуже, чем он есть». Мэтт уже успел намучиться с утра со своими собаками, и ему пришлось оставить их на привязи в лагере.

Медведица прижала уши к голове, напрягла задние лапы и медленно переступила передними, приняв угрожающую позу.

Мэтт чуть не застонал от безысходности. Ему хотелось сорваться с места и побежать, но он понимал, что гризли сразу бросится за ним в погоню. Он с опаской сделал шаг назад, стараясь не наступить на ветки, валяющиеся на земле. На ногах у него были поношенные сапоги из лосиной кожи, пошитые его бывшей женой-эскимоской, которая унаследовала это умение от отца. Он мысленно поблагодарил ее за подарок, хотя прошло уже три года, как они развелись. Мягкие подошвы позволяли ему передвигаться почти бесшумно.

Он продолжал медленно пятиться назад.

Обычно, встретив в глуши медведя-отшельника, его можно отпугнуть громкими криками или свистом, но сейчас, когда Мэтт, взобравшись на пригорок, натолкнулся на самку с детенышем, любое резкое движение или громкий звук могли только спровоцировать гризли на атаку. Каждый год на Аляске случаются тысячи нападений гризли на людей, и сотни из них — смертельные. Месяца два назад Мэтью и его коллеге пришлось отправиться на каяках по притоку Юкона в поисках двух пропавших сплавщиков. Нашли обглоданные останки.

Мэтт был хорошо знаком с медвежьими повадками. В повседневных походах по заповедным местам он изучал следы, оставленные медведями, — то свежий помет, то вывороченные куски дерна, то исцарапанные когтями стволы деревьев. На шее он носил специальный свисток, а на поясе — баллончик с газом. Ну и конечно же, как всякий здравомыслящий человек, который отважился помериться силами с дикой природой Аляски, он всегда имел при себе винтовку. За десять лет работы инспектором природоохраны он убедился в том, что непредвиденные ситуации в здешних местах — обычное дело. Аляска по площади превосходит Техас, и во многие удаленные уголки здесь можно попасть только на гидросамолете. В сравнении с этой глухоманью даже самые дикие угол ки других штатов покажутся не более чем многолюдными парками отдыха, ухоженными и поставленными на коммерческую основу, — вроде Диснейленда. Здесь же природа царит во всей своей первозданной и суровой красоте.