растерзан был младенец[12] – город спасся[13].

В Ниси́бии вкушают днесь ту Плоть, что жизнь дарует,

И эта Пища тотчас всех, вкушающих, спасает.

И вне сомненья Бог благой напастей не желает,

Но только попускает, чтоб они к нам прибывали.

В проступках наших корень зол, причина наших бедствий,

Никто не может возроптать на всех Творца, Владыку.

О наших слабостях, грехах, Он тяжко сожалеет,

Они влекут ведь гнев Его невольный за собою.

И вопреки желанью Он карает, сокрушаясь.

Земля, олива и лоза – и те приемлют кару

И в исправлении порой нуждаются жестоком.

Оливы древо бьют шестом – но плод его обилен,

Лоза подрезанная нам прекрасный грозд дарует,

И гроздей виноградных сок нам сердце умягчает.

Прекрасный урожай дают распаханные земли,

Каналы, проблески озер, пустыню орошают,

Обильно воду проводя на жаждущие нивы.

И полированная медь, и серебро, и злато

Сверкают, отражая блеск, и радуют владельца.

Всяк смертный исправленьем лишь богатство приумножит.

Забросив труд и опустив в отчаянии руки,

Заметит он, что все вокруг против него восстало.

Карает Бог лишь для того, чтоб смертный научился

Познать Того, Кто здесь его карает, обучая.

Когда наказывает Он – всегда для вящей пользы.

Так человек рабов своих для пользы наказует,

Чтоб их сберечь и сохранить. Хозяин дома добрый

Наказывает слуг своих, чтобы они смирялись,

Собой владели, никогда ко злу не уклоняясь.

Напасти в памяти твоей, Ниси́бия, пусть станут

Подобны буквам ветхих книг, рекущих только правду.

Тебе довольно трех осад[14], чтоб для тебя явились

Словно Писания они, о коих размышленьям

Ты посвятишь весь свой досуг, ведь ранее презрела

Завета оба: Ветхий, с ним и Новый целокупно,

В которых ты могла прочесть и о своем спасенье:

Он эти Книги написал, могучие твердыни,

Не поколеблются они: ты в них о наказанье

Своем заслуженном прочтешь и сокрушишься сердцем.

Чрез то, что нас постигло вдруг, остановить возможем

Мы то, что сможет нас потом настичь в грядущем веке.

О, примем наши кары с тем, чтоб будущие кары

Не стали наших душ бичом, лютейшим наказаньем;

Вспомянем прошлую беду, чтоб будущие беды

И отвратить, и поразить, и уничтожить разом.

Когда забыли мы удар бича жестокий первый,

Второй обрушился на нас. Но и второй забыли.

Боль третьего настигла нас. И кто ее забудет?

ГИМН XXXVI

Благословен победу давший мне, Своей Он ради славы мертвым жизнь дарует.

Сокрыв могущество Свое, Господь был предан смерти,

Его живительная смерть дарует жизнь Адаму.

Он долони Свои гвоздям отдал – святые руки,

Ради руки, сорвавшей плод; предал уста ударам –

Уста святые ради уст, вкусивших плод Эдема,

А стопы – ради грешных ног изгнанника Адама,

Кто Рая сладкого лишен, – к Кресту крушцом прибиты.

Раздели Господа, глумясь, ради Адама чести.

Отцет, полынный желчи вкус[15], познал Он, чтоб разбавить

Яд змия горький, что проник в природу человека.

«Ты, если Бог еси, яви могущество и славу,

А если человек, терпи жестокие удары.

Адама ищещь? Прочь гряди! Пусты Твои надежды!