случайно не ранен и жив…

Поутру он так жаждал ту битву продолжить,

Заняв важный редут, флеши, центр и курган!

Но напрасно он ждал, чтоб врага уничтожить –

За ночь враг испарился, исчез, улизнул, как туман!..

Как такое могло с ним тогда вообще приключиться?..

Как вдруг целое войско лишь за ночь исчезнуть могло?..

Что, мортиры и пушки у русских летают, как птицы?..

Или чудо какое-то им всем уйти помогло?..

Если бы Понятковский с Деру и с Мюратом

Накануне сошлись, отобрав злополучный редут,

То потом бы пошло всё по плану и так, как мне надо,

И я ныне сидел бы в Кремле, а не мёрз бы от холода тут…

Вдруг он весь подскочил,

В треуголке глаза свои пряча …

Его верный помощник его придержал за плечо.

– Где сейчас мы? – спросил.

– Скоро Орша, мой сир… Она – наша!

Если дождь прекратится, возможно, что к ночи придём…

Только мне очень жаль, сир, – на ужин одна только каша,

Все обозы отстали! Мы вряд ли что лучше найдём…

– Сир, позвольте! – Баритон Франсуа Леонора,

Прозвучавший в ландо, его вывел вдруг из забытья.

Адъютант протянул ему чай вместе с красным кагором…

– Мerci mon ami, – он ответил мгновение спустя.

Наполеон, натянув на свой лоб треуголку,

Погрузил снова ноги в тяжёлый овечий жупан

И, закрывши глаза, вдруг признался, что не было толку

В том, что русский вояж он воспринял за выгодный план…

Бой под Бородино снова вспомнил, взревев от отчаянья,

И, рукою взмахнув, весь кагор, словно кровь, вдруг пролил на себя…

– О, рardon, mon ami! – извинился он, глянув печально!

Память вновь взорвалась, раны свежие в нём теребя…

Вспомнилось: на Поклонной горе он стоит под Москвой,

Ожидая врага, приготовив к атаке Мюрата…

Но никто не напал! И пустив эскадрон пред собой,

В Камер-Коллежский вал въехал он на «плечах» арьергарда…

Их никто не встречал, ожиданьям его вопреки,

И никто не подал ему ключ от столицы.

По пустынной дороге доехав до русской реки,

Он поймал вдруг желание в ней утопиться…

Ни единой души он не встретил… И стало понятно,

То, что город был пуст… И на всём пути к башням Кремля

Так никто из его свиты и не смог рассказать ему внятно,

Почему к нему люд весь не вышел, его о пощаде моля?..

Это что за народ? Это что за Россия-страна?

Что за странные, дикие нравы и люди?

Нет, мой Бог, не понять мне Россию до дна,

Как не знать, что же завтра со мною в ней будет?..

Eму вспомнился сын Франсуа Жозеф Шарль, что Мария-Луиза недавно,

Наконец-то, ему родила… Вспомнил вдруг его облик и голос родной…

И подумал, что если останется жив он в этом походе бесславном,

То уже никогда, никогда, ни за что не пойдёт на Россию с войной!

Её слабость обманчива, словно мираж,

Она кажется глупой, наивною даже…

Только всё это – для дураков антураж,

Даже всех победивших в военных вояжах.

А трёх братьев своих сильных трёх королей – Жозефа, Луи и Жерома –

Постарается он навсегда убедить подружиться с Россией, иначе

Тот, кто ей помешает счастливою быть, кто относится к ней по-иному,

Кто начнёт c ней войну – будет ею побит, потерпев в той войне неудачу.

И подросшему сыну он скажет о главном:

Что нельзя воевать лишь с Россией одной –

Непонятной, огромной и очень уж странной,

Но по духу – великой, могучей страной…

БАЛЛАДА О РУССКОМ СОЛДАТЕ, РАЗМЫШЛЯЮЩЕМ НАКАНУНЕ БОРОДИНСКОГО СРАЖЕНИЯ

Пшеничная крупа дымит в железной банке,

А рядом щи кипят в потёртом котелке.

Духмяный аромат несётся над полянкой,

Ползя на левый фланг

По Каменке реке…

Бородино… Наутро – бой…

Останусь завтра я живой

Или сгнию в земле сырой?

Всё это – под вопросом…

Я – егерь, я на «ты» с войной,

И смерть всегда идёт за мной…

Вот, и сейчас, став за спиной,

Привычно точит косу…

Костёр наш так коптит, что горло кашель душит,

Ведь на сырых дровах огонь едва горит…

Но, вспыхнув на губах, молитва греет Душу,

Которая со мной

Пред боем говорит…

Не бойся смерти! Я – с тобой!

Мы выиграем этот бой!

Ты защищаешь край родной

От вспыхнувшей угрозы!

Тот, кто пошёл на нас с войной,

Останется в земле сырой

И поплатúтся головой

За боль, разруху, слёзы…

Вон за рекой – костры, французы греют ужин…

Их тысячи – солдат, готовых умирать!

Зачем пришли они? Зачем им дом мой нужен!

Ведь не ворвись они,

Кого мне убивать?

Пока есть зависть, ложь и зло,

Что в глупых головах взошло

И что, как ржавчина, вошло

В Сердца людей и в Души,

До тех пор брань, как ремесло,

Что много горя принесло,

Рассудку здравому назло

Ещё не раз послужит!

Как мне врагом, скажи, французский стал солдат?

И почему врагом? Кто в этом виноват?

Ведь чтобы Русь мне защитить, я должен убивать…

Что надо сделать мне,

Чтоб враг мой стал мне братом?

Когда убьёшь ты здесь его –

Врага, убийцу своего,

То сможешь ты, скорей всего,

Во благо смерть направить -

Рожденье станет для него

Днём понимания того,

Что не должны мы никого

Ни обижать, ни грабить!..

…Село Бородино не спит глубокой ночью…

И каждый здесь за Русь идти на смерть готов!

Здесь каждый жаждет жить и убивать не хочет…

Но будет убивать…

Чтоб не было врагов…

Суть разговора моего

В том, что в войне страшней всего

То, что мы друга своего

Врагом воспринимаем!

Вместо того, чтоб в мире жить,

Смеяться, искренне дружить,

Друг другу радость приносить,

Мы мстим и убиваем!..

Вместо того, чтоб в мире жить,

Смеяться, искренне дружить,

Друг другу радость приносить,

Мы мстим и убиваем!..

БАЛЛАДА О ФРАНЦУЗСКОМ СОЛДАТЕ, РАЗМЫШЛЯЮЩЕМ НАКАНУНЕ БОРОДИНСКОГО СРАЖЕНИЯ

…Село Бородино… Мой генерал не хочет

Здесь долго прозябать, ночуя у костров…

Что ждёт меня с утра, в конце безлунной ночи?

Возможно, моя смерть?

Но к ней я не готов!

Меня здесь донимает злость

И мучает один вопрос:

В Россию всех нас чёрт понёс,

Чтоб испытать удачу?

Живём мы словно на износ!

Я свою Поль с собой привёз,

И мокнет весь обоз от слёз,

Когда девчонка плачет…