шоке смотрела на распростертого бога, прежде чем подбежать и помочь ему подняться.

— Черт, ты в порядке? — Я потянулась к нему, но он оттолкнул мои руки, поднялся на ноги и уставился на свои разбитые наушники, валявшиеся на земле.

— Кто оставляет свой гребаный чемодан посреди дорожки? — Спросил он, указывая на него, и я внезапно почувствовала себя маленькой девочкой, которую отчитывает отец.

— Я не… — Начала я, но он перебил меня.

— Как тебя зовут? Я тебя не узнаю. — Он прищурился, исследуя меня, как рентгеновским лучом.

— Татум. Я новенькая.

Он цокнул языком.

— Ты также и тупая?

— Я не оставляла его там, — резко сказала я, гнев поднимался в моих венах. — Я же не стояла здесь, расставляя чемоданные ловушки для студентов. Это был несчастный случай.

Его брови приподнялись, затем он ухмыльнулся, как будто хранил мрачную тайну. Он шагнул ближе, скрестив руки на своей божественной груди, в то время как я боролась с желанием оторвать от нее взгляд и перестать представлять его прижатым к своей обнаженной плоти.

— Ты знаешь, что происходит с болтливыми девчонками в этой школе?

Ух ты, засранец.

Я стиснула зубы и шагнула вперед, чтобы показать ему, что меня не запугаешь. Это было золотое правило моего отца. Никогда не показывай своим оппонентам, что ты напуган. Это придает им силы. А когда у них есть сила, они побеждают.

— Нет, но у меня такое чувство, что ты собираешься мне рассказать. — Я склонила голову набок, и он нахмурился так сильно, что могло разбиться стекло.

— Они наживают себе врагов не из тех людей. — Он подошел ближе, так, что запах пота и чего-то невероятно манящего коснулся моего носа. — И на случай, если ты не заметила, я не тот человек.

Мое сердце забилось сильнее, и я не знала, было ли это от страха или возбуждения. Конечно, он был придурком с комплексом превосходства. Но эти типы были лучшими в постели. Не то чтобы я собиралась дать ему понять, что какая-то дикая часть меня задыхалась ради него на полу, срывая с себя одежду. Эта сучка не умела играть в такие игры.

— Дай угадаю… — Я постучала пальцем по губам. — Ты бегаешь с такими парнями, как Блейк Боуман, и являешься одним из братьев. Ты играешь в футбольной команде и считаешь себя здесь кем-то вроде короля, потому что выиграл в генетическую лотерею. Большинство девочек в этой школе раздвигают перед тобой ноги, когда ты бросаешь на них всего лишь взгляд, и, о, я упускаю самую важную часть: ты никогда в своей жизни не работал.

Он издал веселый вздох, в котором почему-то не было смеха.

— Во-первых, я не бегаю с парнями вроде Блейка Боумена. Я управляю ими. Я не в футбольной команде, я и есть гребаная команда. И мне все равно, даже если бы каждая девочка в этой школе прогнулась и позволила мне трахать их любыми всевозможными способами до воскресенья, я бы все равно не стал. И ты неправильно поняла самую важную часть, принцесса. — Он поднял руку и ударил меня между глаз, заставив меня дернуться назад от укола боли. Что за хрень? — Я все в своей жизни добился своим трудом. На самом деле, мне нравится добиваться всего самому. Работать, ради того, чтобы заслужить все самому. Так что в следующий раз, когда тебе захочется высказывать суждения о людях, я предлагаю тебе снять свою блестящую диадему и долго, пристально смотреть на свое отражение. Потому что ты можешь выглядеть как ожившая кукла Барби, но я готов поспорить, что у тебя тоже есть маленькие грязные секреты. — Он повернулся ко мне спиной, подобрал свои сломанные наушники и побежал дальше, оставив меня наедине с его словами.

Мое сердце бешено колотилось, когда я смотрела, как он уходит, мышцы его спины напрягались, когда он шел по дорожке. Это был второй парень, которого я неправильно истолковала с тех пор, как приехала сюда, а я встретила только двоих. С этого момента я собиралась воздерживаться от суждений. Но я чертовски уверена, что кое в чем была права в этом парне. Он был мудаком. И я буду счастлива находиться подальше от него.

Вскоре Блейк снова появился из-за деревьев, засовывая свой мобильный телефон в карман и ослепительно улыбаясь мне.

— Извини, Татум, пришлось ответить.

— Не беспокойся. — Я двинулась вперед, чтобы забрать свой чемодан, но он опередил меня, его пальцы коснулись моих, когда он взялся за ручку.

От его прикосновения по моей коже пробежали мурашки, и я с улыбкой взглянула на него из-под ресниц.

— Спасибо.

— В любое время. — Его глаза блуждали по моему лицу, прежде чем он уверенными шагами направился вперед.

Вскоре мы свернули на тропинку, ведущую прочь от озера, направляясь глубже в лес, пока не достигли огромного здания с большими арочными каменными окнами. В воздухе вокруг меня витало птичье пение, а из жилого корпуса доносились звуки болтовни.

— Это Бич-Хаус, общежитие для девочек. Вот. — Блейк бросил мне ключ, и я поймала его в воздухе. Он окинул меня оценивающим взглядом, затем подошел к деревянной двери справа от здания и поставил мой чемодан рядом с собой.

— Мне не разрешается входить, что является гребаным издевательством, — сказал он, в его глазах плясали огоньки, и я двинулась вперед, но он загородил дверь рукой, останавливая меня. — Но иногда я нарушаю правила ради правильной девушки. — Он распахнул дверь, затаскивая мой чемодан внутрь, и я рассмеялась.

— А что будет, если тебя здесь поймают? — Поддразнила я, выходя за ним на лестничную клетку. Каменные ступени вели на следующий уровень, а со стен свисали фонари, освещая путь мягким янтарным светом.

— Я получу наказание за то, что был плохим мальчиком. И если меня поймают дважды, меня могут отстранить. — Он ухмыльнулся через плечо и начал поднимать мою сумку наверх. — Трюк в том, чтобы не попасться.

— Или не сдать тебя, — добавила я.

— Ты не посмеешь, — прорычал он, и от этого звука мое сердце бешено заколотилось.

— Я бы не стала, — согласилась я. — Если бы я не хотела, чтобы ты был здесь, я бы просто вышвырнула тебя сама.

— Ты думаешь, у тебя получилось бы? — Он спросил так, словно бросал мне вызов попробовать, и я рассмеялась в ответ, позволяя ему задуматься об этом. Меня обучали кикбоксингу и самообороне, так что я вполне могла бы это сделать, если бы захотела. Мой папа всегда шутил, что сделал из меня Лару Крофт, и, возможно, это было отчасти правдой — за исключением того, что у