полагаться только на себя, тебе не нужно объяснять, что такое ответственность, – ты это хорошо понимаешь сам. За любой результат будешь отвечать только ты. И если ты вдруг окажешься в заднице, то мама или кто-либо еще тут будут ни при чем.

Другими словами, мама отдала мою жизнь мне же в руки в семь. «Ах-ах!» И сделала она это не из-за какой-то глупости, а наоборот – из своей силы и мудрости. Как будто у нее был тайный план, что если дать мне полную свободу, то потом малыха выстрелит:D

Поэтому с детства я была полностью предоставлена самой себе. В школу я ходила сама, со своими проблемами я разбиралась сама. Принятие решений по поводу моей жизни лежало тоже на мне.

Когда мне исполнилось 12, в лагерях я попробовала сигареты и алкоголь. Все ребята баловались, и мне тоже стало интересно, мама иногда палила меня. Но, несмотря на то, что вся моя семья какая-то супераристократическая и абсолютно никто у нас не курит, не пьет и даже не ругается матом, мама меня не наказывала.

Мама продолжала не вмешиваться, придерживалась своей политики воспитания. Она по-прежнему верила, что я справлюсь со всем сама. А я тем временем даже дралась с другими детьми (о чем мама не знала, кстати)… Аж стала грозой района, хотя с виду была милым одуваном. Дико постыдная информация, и я удивлена, что открыто рассказываю об этом в книге.

Так случилось, что подростковые годы я провела в компании ребят, которые носили с собой оружие; кто-то грабил и воровал; некоторые из них уже употребляли наркотики и бухали по подъездам. Боже… Там даже было насилие над девочками, неоднозначные воспоминания какие-то, то ли те девочки сами того хотели… Короче, сургутское гетто. Я и мои подружки были в числе тех, кого уважают и защищают.

Когда слышишь подобное, сразу думаешь, что за жесть, а не детство. Но это не так. В целом мое детство было клевым. Оно не было тяжелым. Я тусила в лагерях, хорошо проводила время, в 12 лет прошла через такие компании, в которые мои одноклассники попали в 18, и им уже было сложнее их покинуть. Я получила опыт, а любой опыт всегда полезен.

Что касается всей жести, то я не вовлекалась в нее. Все-таки я была воспитанной девочкой, с головой на плечах. От наркотиков держалась подальше. Когда мальчики начинали творить всякую хрень, вроде ограбления ларьков или квартир, я оставалась в стороне. В остальном все было нормально.

Но в один день мама все-таки узнала, что у нас творится на районе. Как-то мы с подругами написали стихотворение обо всем, что происходило с нами. Мама нашла это стихотворение и прочла его. И я увидела огромное разочарование в ее глазах. Нет. Это была крайняя степень презрения. Мама смотрела на меня, как на животное. Даже когда я сейчас вспоминаю это, у меня сводит лицо.

Что удивительно: даже тогда мама сохранила доверие ко мне и не стала вмешиваться, позволяя мне самой справиться со своими проблемами. Моя мама для меня всегда была очень крутая. Она была требовательной, образованной и могла просчитывать шаги далеко наперед. В том числе и в воспитании. Сто процентов именно благодаря ему я добилась всего, что у меня сейчас есть.

То, что у меня не было отца, с одной стороны, #грустьпечаль, но, с другой, это дало мне больше самостоятельности. Меня никто лишний раз не опекал, я не выросла в тепличных условиях, как большинство моих сверстников.

Переломный момент произошел на мой день рождения, когда мне исполнялось 14 лет. Все собрались на речке – пришли мои друзья и друзья друзей, и мы закатили шумную вечеринку.

Я решила искупаться, а когда выходила на берег, то почувствовала острую боль в ступне. Выйдя из воды, я посмотрела вниз и увидела торчащий из ноги толстый кусок стекла. Через несколько секунд все вокруг меня уже было в крови. А я ее не переношу! Особенно в огромных количествах! Короче, в тот момент я почувствовала головокружение, а потом – грохнулась в обморок. Грохнулась прямо в костер…

Когда я пришла в себя, то обнаружила, что у меня украли телефон. Мой новый телефон, который мне только что подарила мама на день рождения (в детстве я так мечтала о телефоне, что мне снилось каждую ночь, как я просыпаюсь и нахожу его под подушкой… просыпалась и не находила).

Друзья, конечно, не оставили в беде – нашли того, кто украл телефон, отобрали его и вернули мне, но это не так важно. Главное, что именно в тот момент до меня дошло: это не ок. Я осознала, что вокруг меня творится какой-то треш и надо потихоньку сваливать из него. Это и стало моим главным подарком на день рождения – я взяла на себя ответственность за происходящее.

Я серьезно засела за учебу, поменяла окружение, начала встречаться с мальчиком и даже потом перебралась жить к нему в общежитие. Ему было 23, мне – 15. Это были очень глупые отношения, детские. Мы много ссорились. Я часто уходила, а он пытался заставить меня вернуться, давя на жалость. Как-то он мне даже соврал, что его мама впала в кому, чтобы я пожалела его и осталась. В общем, в итоге я поняла: подобные отношения – не мое. Дворы с наркотиками – не мое, и сразу замуж в школе – тоже не мое.

Тогда же у мамы начались трудности на работе. У нее случился какой-то конфликт с начальством, и маму сместили с должности. Зарплата стала меньше.

Мы жили в небольшой квартире (28 квадратных метров) пятиэтажки, которую построили в Сургуте одной из первых. Жили на первом этаже, поэтому у нас было очень холодно. В моем детстве зимой температура иногда опускалась до – 60. Месяц, а порою и два, приходилось сидеть дома, так как в такую погоду невозможно выйти на улицу и школы закрывались. Во все розетки мы включали по обогревателю, но все равно приходилось ходить и спать в одежде, укрываясь двумя пуховыми одеялами и всевозможными пледами.

У мамы зарплата была в районе 40 тысяч, из которых 10 тысяч приходилось отдавать за коммуналку. Я сейчас со своими тратами понятия не имею, как люди выживают вдвоем и уж тем более втроем на такую зарплату, как это делали мы, при том что у меня не было ощущения, что мы жили плохо. Я помню, что всегда всего хватало – еды, одежды. Говорю же: мама – крутая!

Но, когда маму понизили, я решила устроиться на работу, чтобы обеспечивать себя и помогать маме. Мне тогда было 15. Моей семье идея с работой не понравилась. «Наша семья не обслуга, – прямо так и сказали мне. – Ты не рабочий класс и не персонал». А я думаю, какая на хрен разница, что у нас за семья, когда нужны деньги, я готова и могу их зарабатывать!

Я устроилась в стейк-бар «Гризли» официанткой. Фишка бара была в том, что все официантки ходили в костюмах чирлидерш. Представляете картину, да? Короткие юбки ярких цветов и облегающие майки. Вроде идея ничего такая, но на самом деле внутри бара все было сделано дешево и слишком пафосно. Что же касается атмосферы в коллективе, то она оказалась просто ужасной.

Так как я была самой младшей, то все, кто со мной работал, решили, будто могут на мне отыгрываться и издеваться. Меня подставляли с блюдами, со столами, меня обманывали и просто гнобили. Естественно, в тот период жизни я сильно поменялась.

В шесть лет я была божьим одуванчиком. Ребенком, который любил танцевать, петь, писать стихи. Ребенком, который участвовал в конкурсах рисунков и поделок. Причем, когда каждый участник предоставлял на конкурс по одной работе, я как-то подала 19! Я была суперъярким ребенком. В 12–14 лет я не боялась драться с другими детьми, я умела постоять за себя. А вот в 15 лет переходный возраст сыграл со мной злую шутку: я начала стесняться и бояться всего. Через