Билянец со шпинделем, налетами и коронным колесом

Устройство механизма часов с билянцем и гирей

Самые первые механические часы на Руси появились более шести веков назад, в 1404 году. Они были установлены на одной из башен московского белокаменного Кремля.

В древней летописи об этих часах, «часнике», говорилось так: «Сей же часник на всякий час ударяет молотом в колокол. Не человек ударяше, но самозвонно и самодвижно. Страннолепно (то есть очень красиво) створено человеческой хитростью (изобретательностью), преизмечтано (изумительно) и преухищрено (замысловато). Мастер же и художник сему некий чернец (монах), родом сербин, именем Лазарь».

Первые башенные часы Московского кремля. Старинный рисунок

Циферблат часов на Спасской башне Кремля в наши дни

Как долго действовали эти часы, неизвестно. Старый Кремль ветшал, и в 1485 году царь Иван III повелел перестроить и укрепить резиденцию великих князей. Самую величественную башню нового Кремля, Спасскую, украсили часы.

Обслуживал их специально обученный тому «часовник». При вступлении на эту ответственную должность он целовал крест и давал слово: «У дела на башне не бражничать, в кости и карты не играть и вином и табаком не торговать. С воровскими людьми не знаться и часы водить со всяким опасением (то есть осторожно)». За свою работу «часовник» получал жалованье: 4 рубля 2 гривны в год и 4 аршина сукна на одежду.

Эти часы проработали на Спасской башне более 120 лет, до полного износа. Их заменили часы, изготовленные английским мастером Христофором Галовеем. «Диво мира», — говорили о них иностранцы. Они действительно отличались красотой. На голубом циферблате диаметром более пяти метров были нарисованы Солнце, Луна и звезды. Стрелка оставалась на месте, зато медленно вращался циферблат, подставляя под стрелку очередную цифру.

Пережив два страшных пожара, галовеевские часы служили более 70 лет. Так что третьи по счету часы появились на Спасской башне уже при Петре I. Их привезли из Голландии. Спустя полвека они были уничтожены пожаром. И только четвертым кремлевским часам суждено было дойти до нашего времени. Не раз их ремонтировали и улучшали. Им удалось пережить и нашествие Наполеона, и 1917 год, когда во время боев четыре артиллерийских снаряда попали в Спасскую башню и повредили часовой механизм.

С тех пор прошло много лет, но огромные позолоченные стрелки по-прежнему показывают точное время, звучит перезвон колоколов и раздается гулкий бой двухтонного часового колокола, отлитого русским мастером Семеном Можжухиным еще в 1769 году.

Когда произносят слова «прошлое» и «будущее», все ясно. Прошлое — то, что уже было. Будущее — чему еще предстоит быть. Ну, а настоящее? Что это такое? Существует ли порция времени, которую уж точно можно назвать настоящим?

Когда об этом спрашивали людей, ответы были разные: кто говорил — меньше секунды, кто считал — секунд 10, но были и такие, для которых настоящее — несколько минут.

Существовало и «научное» предположение. Известно, что кинолента должна двигаться со скоростью 24 кадра в секунду, чтобы изображения сливались в нашем восприятии и на экране возникало кино. Так, может быть, одна четвертая часть секунды и есть настоящее?

Но почему же тогда при различных обстоятельствах, при разном «настоящем» секунды длятся для нас так неодинаково? В счастливые времена они просто летят (недаром говорят: «счастливые часов не наблюдают»), а где-нибудь в длинной очереди или при тревожном ожидании кажутся вечностью.

Бывает, что в одном и том же положении одни преувеличивают продолжительность времени, а другие преуменьшают. Это явление хорошо известно врачам-психиатрам. Они давно установили, что для пациентов, страдающих депрессией, время ползет, как черепаха. А для легко возбудимых оно буквально скачет.

Так и не удалось ученым выделить во времени истинное настоящее.

На многих высоких зданиях Петербурга есть часы. Наиболее известные из них находятся на соборе Петропавловской крепости. Она была заложена 27 мая 1703 года в нижнем течении Невы на острове Енисаари, Заячьем, в переводе с финского. Здесь же начали строить деревянную церковь, на колокольне которой решили установить первые в столице башенные часы.

Их изготовил московский мастер Никифор Архипов. Они прослужили недолго, а новые были приобретены лишь в 1720 году. К тому времени деревянную церковь сменил каменный собор с позолоченным шпилем высотой более 100 метров — самая высокая постройка Петербурга. Часы «зело прехитрые» были куплены в Голландии за 55 тысяч рублей, деньги в то время огромные.

Часы-куранты на колокольне Петропавловского собора

Собор Петропавловской крепости — самое высокое архитектурное сооружение Петербурга (если не считать телевизионной башни)

30 апреля 1756 года в шпиль ударила молния. Колокольня собора загорелась. Огонь быстро пошел вниз. Жар был настолько сильным, что расплавились колокола. Часы с курантами, конечно, сгорели. Историк Андрей Богданов, своими глазами видевший этот страшный пожар, писал: «Часы, ох, жаль! Итак, царствующий Санкт-Петербург ныне остался без часов».

Часы снова были заказаны в Голландии, но когда на корабле «Фрау Мария» они прибыли в Петербург, колокольня Петропавловского собора все еще оставалась недостроенной. Около двенадцати лет часы ржавели на складе, пока не заняли, наконец, свое место под шпилем.

За время долгой службы они претерпели сильные изменения. Были заменены циферблаты на всех четырех сторонах колокольни. К часовым добавлены минутные стрелки. Куранты стали исполнять перечасье, то есть перезвон колоколов, возвещавший, что вот-вот начнется бой часов. Но главное, был полностью переделан сложный музыкальный механизм.

Почти триста ступеней ведут на нижнюю звонницу, где находится колокол весом в пять тонн, отлитый в 1688 году. На высоте 60 метров расположен главный часовой механизм с его огромными шестернями, барабанами и цепями. Еще выше — помещение для 11 колоколов курантов.