Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А леший его знает! — пожал плечами Сирин. — По официальной версии, с провокации американских спецслужб. Сами американцы сваливают на террористов. В общем, разное говорят… Так или иначе, на наших спутниках заработали установки «чёрного света» — по слухам, их создавали как радиоэлектронное оружие. В зонах поражения стало темнеть, а потом люди и компьютеры словно сошли с ума. Американцы сочли это нападением, и атаковали Россию высокоточным оружием. Наши подняли «МИГи-31» и стали сбивать американские «Томагавки» и «Стелсы» над Европой, да ещё поставили ядерную завесу, чтобы сжечь их электронику. Но компьютерные системы пошли в разнос из-за «чёрного света», поэтому всё быстро закончилось. Настоящей ядерной войны не получилось, только Европе здорово досталось. Спутники с «чёрным светом» посбивали, и что это такое…
Сирин вдруг поперхнулся и недовольно добавил:
— В школе, что ли, не проходили?
Варламов неопределённо повёл плечами: всё не запомнишь.
Сирин раздражённо бросил окурок:
— Ладно, пошли отсюда. Холодает.
И в самом деле, поднялся ветер. Деревья зашумели, облака вытянулись и словно призрачные руки зашарили по небосводу. Пахнуло осенью и чем-то неопределённым и зловещим…
В подземном зале управления Сирин сел за компьютер и между делом кинул Варламову пачку фотографий.
— Посмотри, это ребята над Европой снимали. Когда ещё летали на разведку.
Варламов взял неохотно, но жутковатая красота снимков приковала взгляд…
Когда-то это был город. Остатки оплавленных зданий походили на сталагмиты жёлтого и оранжевого цвета. Размытые ударными волнами улицы тонули в буро-зелёных джунглях. Из-под растений выглядывали погнутые фонарные столбы и кузова автомобилей. Виднелись даже цветы — огромные гроздья жёлтых и красных бутонов, словно кинутые кем-то в насмешку к надгробиям европейской цивилизации.
— Да уж, — неопределённо сказал Варламов, откладывая фотографии. — Она вся такая?
— Да нет, значительная часть обитаема. А в этих местах китайцы хотят развлекательный парк открыть, радиации почти не осталось…
Он умолк, а Варламов порылся в дисках и отыскал другой американский фильм — любовную драму, пронизанную ностальгией по благополучному прошлому. На эротических сценах он воровато оглядывался на Сирина, православная цензура такого не пропускала.
— Слушай, получается! — оторвался от компьютера Сирин. — Я рассчитал по электронным картам. Если лететь на сверхзвуке, то горючего в подвесных баках хватит до Гренландии. Там их можно сбросить, скорость увеличится и запаса в самолёте хватит до Великих Озёр, это шесть тысяч километров отсюда. Ещё останется немного, чтобы отыскать место для посадки.
— Ты о чём? — удивился Варламов.
— А ты спрашивал, долетит ли «СУ» до Америки? Долетит! Хорошая машина. Надо будет расчёты пилотам показать. Ладно, пойду спать. Захочешь есть, консервы вон там.
Варламов досмотрел фильм, поковырялся в холодных консервах и походил по залу. Порой нажимал на кнопки, но экраны большей частью оставались темны — лишь немногие пробуждались к жизни, да и те только мерцали, словно по всей Земле шёл бесконечный снег.
Варламов снова сел и включил тюнер. Местное радио транслировало классическую музыку. Потом диктор зачитал новости, в основном про подготовку к зиме, а под конец скороговоркой сообщил о происшествии: в Петрозаводске дотла сгорела физическая лаборатория университета. Была странность: никто не погиб — в развалинах не нашли останков, — но сотрудники исчезли неизвестно куда. Ни администрация университета, ни домашние не знали, что с ними случилось…
Варламов зевнул и протянул руку к выключателю. Она остановилась на полпути, сбоку стоял Сирин с белым лицом.
— Ты чего? — ошалело спросил Варламов. Но Сирин постоял, а потом ушёл, шаркая ногами.
Варламов пожал плечами и стал устраиваться на ночлег. Идти в комнатку Сирина не хотелось, устроился на диване, благо в рюкзаке был спальный мешок. Переоделся в тренировочный костюм и залез в мешок с головой. Стало уютно — как в детстве, когда мама поправляла одеяло и тихонько напевала что-нибудь по-английски. Он скоро уснул…
Проснулся от гула, диван задрожал.
Варламов откинул капюшон и услышал частый отрывистый стук.
«Стреляют! — ошалело подумал он. — Учения у них, что ли?»
Стало жутко, и он выбрался из мешка. Только поставил ноги на пол, качнуло сильнее — грохот раздался совсем близко, а с потолка посыпался мусор. Варламов кое-как надел ботинки и кинулся к двери.
Едва выглянул в тускло освещённый коридор, раздался мерзкий визг, и рядом из стены брызнуло крошево.
Варламов рванул дверь на себя, ручка выскользнула из вспотевшей ладони. С трудом удержался на ногах, захлопнул дверь и закрыл на засов.
И в самом деле, стреляют! То ли целились в него, то ли случайная пуля. Может, охрана перепилась и развлекается стрельбой куда попало? Начальства ведь нет. Тогда надо отсидеться за стальной дверью… Но сердце ныло, вспомнился недавний грохот. Похоже, взрывали именно двери.
Неужели война? Но с кем?!
Варламов растерянно сел на диван.
…И подскочил: адский вопль пронзил уши. Тоска и механическая злоба слились в нём — Варламов не сразу понял, что слышит сирену.
Вскоре вой прекратился, коридор загудел от бегущих ног. Кто-то упал возле двери, вскочил и с приглушённой руганью устремился дальше. Снова остервенело застучали автоматы (Варламов знал этот звук, стрелял на уроках по боевой подготовке). Эхо отдавалось в коридоре и казалось, что стреляют со всех сторон.
Внезапно всё смолкло. Варламов продолжал сидеть, не зная, что делать. Не привык к переделкам — жизнь в Кандале была однообразной. Тишина становилась более жуткой, чем грохот недавней стрельбы. Варламов не выдержал, на цыпочках приблизился к двери и приложил ухо к металлу.
И ощутил ледяной комок в животе, снова предательски ослабли колени.
Кто-то скрёбся снаружи!
Словно крыса шуршала в подземелье — или кто-то прилаживал взрывчатку к двери!..
Варламов забегал в поисках укрытия, но не нашёл ничего подходящего и бросился плашмя за диван, авось укроет от осколков. Чихнул от поднявшейся пыли и затаился. Сердце сильно стучало.
Время шло, ничего не происходило. Потом за дверью негромко позвали:
— Евгений, открой.
Варламов узнал голос Сирина. Ещё полежал, отряхнулся и пошёл к двери. Чувствовал себя дураком: вдруг это розыгрыш?
Помедлив, открыл дверь.
Сирин не торопился входить. Вид был сумрачный, лысина блестела в пыльном электрическом свете. В одной руке держал пистолет, а в другой авоську. Смотрел куда-то в сторону.
Варламов тоже глянул туда.
На полу вытянулся человек в камуфляже. Лица не было видно, а вглубь коридора тянулась кровавая полоса.