вмешиваются и перипетии личных отношений, и события «внешние». Век Шмелева пришелся на «историческое время», всю жизнь писатель находился между уничтожающими друг друга силами. Даже далекие от публицистики произведения Шмелева несут на себе «шрамы истории» — следы мучительных раздумий автора о правых и неправых, жертвах, вине и смерти. Более того, жесткость времени «выталкивает» его в творчество: пик писательства зрелого Шмелева приходится на 1942–1944 гг. Именно в то время, когда голод и холод оккупированного Парижа должны были сжать жизнь писателя до узко-бытовых рамок, им создаются «Лето Господне», две редакции «Путей небесных», новая версия «Куликова поля», рассказы.

Середина 1940-х годов — время переосмысления Шмелевым своих произведений, создания «последнего» текста, последней правки. Третья, трагическая часть «Лета Господня», принесшая в идиллию очерков-воспоминаний тему смерти, создала лучший из романов Ивана Шмелева. С этой темой неразрывно связана другая тема творческого пути Шмелева — вечного возрождения жизни, объединившая «Куликово поле» и «Пути небесные». Ей посвящен более поздний период творчества писателя, 1947–1950 гг.

О. В. Лексина, Л. В. Хачатурян

От составителей

В настоящий том включены письма И. С. Шмелева и О. А. Бредиус-Субботиной, не вошедшие в основное издание, и неизвестные редакции его произведений 1942–1948 гг.

При передаче текста писем составители следовали принципам, указанным в предисловии к основному изданию. Поскольку дополнительный том предназначен для специалистов, в комментарий не включены имена и события, являющиеся общеизвестными. При упоминании художественных произведений указывается только дата создания.

Комментарий к письмам расположен в конце текста, для избежания путаницы использована сквозная нумерация сносок (1, 2, 3…). Чтобы не разрывать текст писем, справочная информация (адреса, архивный шифр, исполнение документа) перенесена в конец издания и расположена непосредственно перед примечаниями к данному письму. Текстуальные примечания расположены внизу страницы (i, ii, iii…), кроме того, в тексте сохранены авторские сноски (*).

При публикации текстов произведений сохранены все интонационные знаки (разрядка, разбивка слов на слоги, дефисы, отточия) и ритмическая пунктуация (строчная буква после восклицательного знака, авторские новообразования (?!..!.. и пр.)), авторское употребление строчных и прописных букв. Это связано с тем, что ритм и интонация играют особую роль в системе художественной выразительности И. С. Шмелева. Авторская правка (в т. ч. пунктуационная) отражена в текстуальных примечаниях. Для передачи зачеркнутого текста используются следующие обозначения:

Вместо:… — было:… — при замене слов в тексте. Например: Вместо: баре — было: дворяне.

Далее было:… — если вычеркнутый текст не заменен новым. Например: Далее было: щами с кашей (в первоначальном варианте«…стол салистый и пахнет щами с кашей…» зачеркнута указанная в примечании фраза).

Сохранены фрагменты, воспроизведенные писателем для связки одного отрывка с другим при пересылке текста в разных конвертах.

Творческая группа, работавшая над подготовкой издания, благодарит всех, оказавших помощь при подготовке «Романа в письмах» и поддержавших дальнейшую работу над третьим (дополнительным) томом. Выражаем отдельную благодарность за помощь в подготовке третьего тома Григорию Максимовичу Бонгард-Левину, Владимиру Николаевичу Захарову, Сергею Дмитриевичу Шелову, Георгию Федоровичу Добровольскому, сотрудникам Библиотеки-фонда «Русское зарубежье» Олегу Анатольевичу Коростелеву и Олегу Тимофеевичу Ермишину, Директору Дирекции Президентских программ Российского Фонда Культуры Елене Николаевне Чавчавадзе и сотрудникам Фонда, директору Рыбинского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника Сергею Дмитриевичу Черкалину, заведующему экспозиционным отделом Сергею Николаевичу Овсянникову, библиографам и сотрудникам отдела русского зарубежья Государственной публичной исторической библиотеки и всем исследователям творчества И. С. Шмелева, поддержка которых содействовала изданию этой книги.

Письма

1

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

23. IX.39

Un cadeau modeste pour votre fête (de patron) prochaine.

Je pense souvent avec de grands soucis à vous.

Votre Olga Alexandrovna Bredius[35]

2

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

27. Х.39

Дорогой Иван Сергеевич!

В ответ на Ваше душевное письмо сегодня, я посылаю Вам большое письмо1. И в ответ, и частью самостоятельно. И именно потому, что оно большое, боюсь не пропало бы. Потому, хотя бы этой открыткой, хочу Вас от всего сердца поблагодарить за Ваше участие. Вы меня очень тронули. Я в письме уже Вам сообщила, что на этих днях получила разрешение моим родным. Это было равносильно чуду, т. к. никому не делали исключений. Голландия, когда-то очень гостеприимная, теперь принуждена обстоятельствами быть очень строгой. Я очень много пережила за это время. Как часто я думала о Вас, о Горкине, о Вере сильной, простой, детской. Если бы я могла говорить с Вами лично, то многое могла бы сказать о том, чему в этот месяц я научилась. Очень надеюсь, что письмо все же дойдет, — было бы досадно, если бы оно пропало. Но если оно Вам чем-либо не понравится, то простите. М. б. нехорошо так много говорить о своей семье и о себе. Как удивительно сердечно, тонко и душевно Вы утешаете меня в Вашем письме! Да, мы Русские знаем, что такое _к_у_л_ь_т_у_р_а! И да сохранит Господь Бог всех, зажигающих и несущих этот светоч культуры! Напишите мне, как живете Вы?! Если можете — пишите! И хоть Вы мне и не позволили Вас так называть, но я все же скажу: Вы — учитель наш, Вы тот, кто освещает путь к Богу! Вам нельзя умолкать. Подумайте, если бы все потонуло в этом материальном, гремящем пустой бочкой2, мире? Что бы тогда было с нами? Нет, Бог да осенит Вас тишиной и оградит от злобы мира! Пойте Прекрасному! Пойте о Прекрасном! Будьте здоровы! Как и где Ваш племянник? Да сохранит его Господь для Вас. Я понимаю, как тяжело Вам писать, но все-таки пойте! Мой душевный привет Вам!

Ваша Ольга Бредиус

3

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

18. I.40

Дорогой Иван Сергеевич! По моей вине так надолго задержались весточки от Вас, т. к. я сама не писала до русского Рождества. Теперь мне так грустно и тревожно абсолютно ничего не знать о том, что с Вами. Как провели Вы Праздник Рождества Христова? Праздники всегда обычно тяжелое время у нас, изгнанников. Остро чувствуется утрата _п_р_а_з_д_н_и_к_а. Боже, Боже, бедная Россия! Бедные русские воины3, безвинно посланные на убой, рабы сатанинского владычества. Нет, я не могу спокойно слышать об этих десятках тысяч братьев, в своем большинстве таких же как и все мы, истребляемых и пулями, и голодом, и холодом. А о русской душе трактуется на перекрестках как попало и что попало, русская честь заплевывается, мажется для «красного словца» в бойком фельетоне и т. п. На днях я горько страдала от бессилия что-либо сделать против прочитанной мной клеветы на всю Россию, — не на U.S.S.R.[36], а на Россию, на