Разговор будет сложным. И непростым.

В лучшем случае, он меня просто выслушает, пожелает хорошего дня и выставит вон из приёмной. А в худшем… без разбирательств уволит.

Застыла, прижавшись ухом к двери кабинета босса, как вдруг, услышала торопливые, нарастающие шаги. Дверь резко распахнулась. Я едва успела отскочить в сторону, спасаясь от стремительно вылетающей в коридор Катерины.

Девушка задыхалась. То ли от злости, то ли от возмущения. А может, от всего разом. Глаза горят ненавистью, губы дрожат, ресницы слиплись от слёз.

– Он полный урод! Невменяемый психопат! Хуже самого дьявола, млять! Выговор мне влепил, сноб напыщенный, и в отпуск не пустил в следующем месяце. И как ты только с ним… Бля! Ладно. Пошла я работать, а тебе – удачи и терпения.

Выругавшись на одном выдохе, Катя быстро убежала прочь, в сторону лестницы. Сердце забилось ещё резче, после того, когда я увидела, в каком состоянии моя подруга выскочила из кабинета генерального люцифера, чтоб его.

Тянуть время бесполезно. Перед смертью ведь не надышишься.

Сжав руки в кулаки, практически до хруста в суставах, тихо-тихо прошептала:

«Ты справишься, Лиля! Ты сильная».

Набрав побольше воздуха в лёгкие, дёрнув за ручку, медленно, но уверенно, вошла внутрь.

***

Холод. И колючий озноб.

Будто миллиард иголок рассыпались по всему телу, впиваясь глубоко под кожу, втыкаясь в нервные окончания, заставляя мысленно взвыть от кошмарной боли. Когда… наши взгляды столкнулись друг с другом.

Высокий. Крепкий. С гордой, королевской осанкой, как истинный владелец мира, Кирилл сидел за большим письменным столом из натурального дерева. Резным таким, скорей всего, безумно дорогим. Впрочем, как и сам он. Наследник многомиллионной компании, известной не то, чтобы в рамках нашей страны, даже за рубежом.

Закинув ногу на ногу, развернувшись вполоборота, подперев подбородок кулаком, он, прищурившись, властно буравил меня взглядом.

Дыхание сбилось. Мышцы трансформировались в желе. Следовательно, глубокий обморок на подходе.

«Только дыши, Лиля! Только дыши! – сильней сжимала кулаки, дырявя нежную кожу ладоней ногтями, пытаясь вернуть разум в состояние бодрствования. – Ни в коем случае не дай монстру почувствовать твой страх! Ибо он для него… слаще сиропа».

Смотрю на начальника, не моргая, затаив дыхание, а он – смотрит на меня в ответ, будто бросает вызов своими бездонными омутами, цвета насыщенного янтаря, в которых кипят и пенятся все котлы ада.

Его глаза… они такие… необычные. Янтарные, с золотистым отливом.

Как у дикой кошки. Звериные. Один только коварный взгляд чего стоит.

Страх, уважение, поклонение – вот, что приходится чувствовать, находясь рядом с бизнесменом. Превосходство, высокомерие, подавление – вот, что излучает каждая клеточка его идеального тела.

Сегодня я впервые увидела Кирилла, такого другого, настолько близко. Даже очки надел, скорчив умную гримасу. Повыделываться решил, не иначе. Чтобы рабы думали, мол он весь такой умный-разумный, на стиле и в теме.

На самом деле – жалкий кусок навоза. Папочкин сыночек-мажорчик, который в жизни ни хрена не может, кроме как лишать чести беспомощных девушек, разбрасываться баблом направо и налево, бухать и трахать всё, что движется.

Шелковистые волосы с карамельным отливом щепетильно зачёсаны назад, по направлению к затылку. Область скул, а также подбородок, покрыты лёгкой щетиной. Брови слегка сошлись на переносице, а на лбу выступили морщинки.

Изысканная одежда от выдающихся кутюрье украшает подтянутое, стройное тело. Нам, простым смертным, такая одежда даже во сне сплошная роскошь и недосягаемая мечта.

Сегодня Кирилл Большаков был особенно привлекательным. В белоснежной рубашке с золотыми запонками, жилетом цвета некрепкого кофе, он продолжал вызывать в моём сознании противоречивые чувства.

С одной стороны, хотелось вылить ведро с помоями на его лощеную головку! А с другой… меня к нему неистово тянуло. И я понятия не имела почему. Красив снаружи, но гнилой внутри. Он просто пользовался своими внешними данными, как сетями, которыми ловил новые, свеженькие жертвы, а затем медленно и мучительно рвал их невинные души на куски.

От запаха элитного мужского парфюма головокружение усилилось в разы. Мне казалось, словно мерзавец специально для меня так вырядился. Дабы лишний раз, всем своим видом напомнить, где моё законное место. Правильно! В его ногах…

Доминирующий, снисходительный взгляд окончательно подтвердил мои предположения.

Где он? Куда делся тот пляжный мальчик-весельчак в застиранных шортах и дешёвенькой футболке? Милый, улыбчивый… романтик. Который рассказывал мне задорные шуточки и угощал коктейлем! Простой работяга, которого воспитывала мать-одиночка, всю жизнь проработавшая поварихой в столовке медицинского техникума.

Даже вспоминать тошно. И невыносимо больно…

Тот злосчастный вечер. Нашу, якобы случайную, встречу. И мою чудовищную ошибку. За которую я теперь вынуждена расплачиваться горькими слезами.

Одна ночь… Всего лишь одна проклятая ночь!

Итог – неугасающая, вечная боль.

До конца моих жалких дней.

***

Зачем он здесь? Почему именно наш филиал? Неужели, из-за меня?

Может всё-таки совесть проснулась?

Надеялась я, продолжая вспарывать ногтями собственные ладони, млея от накатывающего волнами ужаса. Хотя прекрасно знала, что мои отчаянные мысли – всего лишь наивный, глупый бред! Всего лишь никчёмная попытка себя подбодрить, успокоить.

Таким образом, мы играли в молчанки чуть больше четверти минуты, казавшейся мне длинным, изнурительным часом. Кирилл первым нарушил тишину. До этого же просто лакомился собственным превосходством.

Привычная тактика – душить противника взглядом, наслаждаясь его телесным состоянием, проявляющемся в виде нервного тика, потливости, сбившегося дыхания. Но от меня этот дьявол-душегуб ни черта не дождётся!

Не знаю, как у меня получилось, но я сдержалась. Не струсила. Не разрыдалась от горя! Гордо расправив плечи смирно стояла, ожидала, когда из пасти чудовища вырвется угрожающий рык. Ведь я только что узнала, что буду вынуждена и дальше прогибаться под проклятого монстра. Ибо он… теперь мой начальник.

Тот, что выдрал мне сердце из груди голыми руками и на моих глазах же раздавил. Сжав сильно, с ненавистью, с больной такой одержимостью. В собственном кулаке… А потом долго и коварно улыбался, наблюдая за тем, как по его руке стекает кровавая, почти что чёрная, жидкость.

– Лилия Демидова, значит. – Прохладный баритон с хрипотцой заполнил собой просторное помещение, в стиле «хайтек», а в руках босса шелестел одинокий листок. Скорей всего, он только что изучил моё резюме. Хорошо, хоть не проглотил от бешенства! Проклятый, бездушный демон… – Вот так встреча! Почему раньше не призналась? Тогда ещё, на пляже?