Глава 2

КАРТЕР

Белые хлопчатобумажные трусики. Бл*ть. Она одёргивает рубашку и хмуро смотрит на меня.

— Осторожнее, детка. Смотря на меня так, ты можешь нажить себе неприятностей, — я насмехаюсь над ней только потому, что её так чертовски легко вывести из себя.

Ранее в закусочной я действительно решил, что она ещё та горячая штучка. Я восхищался ею за то, как она противостояла парням. Мне не нужно влюбляться в неё, чтобы отметить её убийственно красивые ноги, и даже её столь дерзкий язычок. Я бы с удовольствием увидел её на коленях, обхватившую губами мой член. Тогда по крайней мере, я буду соответствовать её ожиданиям о себе, когда добавлю её имя в список «трофеев». Пока же для меня она просто очередная сука, оценивающая людей лишь по первому впечатлению и слухам. Я сожалею, что заступился за неё перед своими друзьями, сказав им отступить и отказаться от пари. Сейчас же я собираюсь выиграть это пари только для того, чтобы увидеть выражение её лица, когда она поймёт, что она всего лишь очередная подстилка на одну ночь за четыреста долларов.

Я наблюдаю, как её хмурый взгляд превращается в смертоносный, но я и не пропускаю мимо глаз румянец, заливающий её щёки. Что это может означать? Что маленькая и высокомерная мисс кремень может и ненавидеть меня, но эти раскрасневшиеся щеки — явный признак того, что я ей нравлюсь. И подобная реакция в моих интересах.

Я ухмыляюсь ей и шепчу:

— Игра продолжается.

Она делает ещё один шаг ко мне, и я чувствую её запах. Она вкусно пахнет, как свежевыжатые яблоки.

Она слегка хмурится, когда отвечает:

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, и я не одна из твоих подружек, — она двигает пальцем, между нами. — Чтобы ты себе ни думал, знай, что это не так. Убирайся из нашей квартиры, пока я не вызвала полицию.

— Ты быстро судишь о других, не так ли? — интересуюсь я, начиная прикидывать все возможные способы, которыми я собирался повеселиться с ней. — Ты одна из тех, кто любит сидеть на своём высоком грёбаном троне, вынося оценки всем, кто хоть немного, но отличается от тебя. Довольно хреновая затея, если тебя интересует моё мнение.

— Я тебя не спрашивала, — огрызается она, её голубые глаза пылают гневом. В этот момент они кажутся ещё более безумными.

— Нет, конечно, не спрашивала, — шепчу я. — Небольшой совет, в следующий раз убедитесь в достоверности своих суждениях о людях, прежде чем делать о них поспешные выводы. Ведь это в будущем избавит тебя от необходимости ползти ко мне с поджатым хвостом, когда решишь извинится. С другой же стороны, я бы хотел увидеть тебя на коленях.

Я вижу, как на её лице появляется сомнение. Она наконец-то подвергла сомнению свои суждения. Это заставляет меня ухмыляться, наклонившись к ней. Я наблюдаю, как её глаза расширяются, а румянец на щеках становится ещё ярче.

— Просто помни, что не я начал эту маленькую игру, а ты, — я наклоняюсь ещё ближе, пока наши щёки не соприкасаются, и шепчу ей на ухо: — Но я чертовски уверен, что именно я закончу её, детка.

Она отстраняется, её дыхание учащается.

— Я ничего не начинала, и я не играю в какие-то жалкие игры.

Она всё ещё не понимает, во что ввязалась.

— Милая, ты так чертовски быстро повесила на меня ярлык очередного придурка, у которого слишком много денег и ни капли порядочности. Кто я такой, чтобы разочаровывать тебя? Мне просто придётся соответствовать твоему представлению обо мне. Я бы не хотел подвести такую умную маленькую штучку, как ты.

Она оглядывается на Эви, которая наблюдает за нами огромными глазами. Прежде чем Делла успевает оглянуться на меня, я разворачиваюсь и ухожу. Я не собираюсь облегчать ей задачу и не позволяю ей извинится. Она на собственном горьком опыте поймёт, что я не позволяю людям издеваться надо мной и это не сходит им с рук.

Я не уверен, злюсь ли я на неё за то, что она обвинила меня в том, что я какой-то долбанутый богатенький мажор, который мог ударить Эви, или же меня больше заводит её убийственное тело. Я никогда раньше не чувствовал себя таким сбитым с толку из-за женщины. Какого чёрта меня вообще волнует, что она думает? Ясно, что она невысокого мнения обо мне.

Я лишь помог Эви. Они с Реттом поссорились, когда та психованная блондинка, которая крутилась вокруг Ретта, напала на неё. Я сказал Ретту, чтобы он, бл*ть, набрался мужества и признался себе в том, что ему небезразлична Эви. Я также сказал ему, чтобы он заканчивал с этими шлюшками. Клянусь, он трахает всё, что попадается на глаза, так что ему вероятно не слишком сильно хочется смотреть в лицо факту, что он влюбился в Эви. Он продолжает отрицать это, но теряет самообладание всякий раз, когда любой другой парень просто смотрит на неё.

Я не понимаю, почему они просто не сойдутся. Только слепой может не увидеть, что они неравнодушны друг к другу.

После того, как психованная блондинка дала Эви пощечину, я отвёз её домой, чтобы убедиться, что с ней всё будет в порядке. Я сделал это, потому что она порядочный человек и не заслужила того, что случилось. Я также сделал это, потому что Ретт — один из моих лучших друзей, и я знаю, что он будет чувствовать себя дерьмово из-за всего того, что произошло.

Но в основном я сделал это в надежде снова увидеть Деллу. Ранее в закусочной между нами возникло напряжение, и мне было любопытно узнать, не показалась ли мне это. Когда я впервые вошёл в квартиру, напряжение достигло пика, пока она не увидела лицо Эви.

У меня было твёрдое намерение убедиться, что парни забыли об этой чёртовом пари, пока она вновь не села на свой трон осуждения. У людей и раньше складывалось обо мне неверное впечатление, и это никогда меня не беспокоило. Маркус и Ретт — были теми самыми плохими парнями. Во многом благодаря им у нашей пятёрки и было такое название «Банда дьяволов». Я не святой, но я никогда не осуждал их. Что касается близнецов, Джексона и Логана, они не очень любят тусовки. Джексон постоянно разрывается между колледжем и работой личным тренером, а