которой находились небольшие магазинчики и кафе. Названия были, пожалуй, чуточку слишком умильными и на удивление незамысловатыми, вроде кондитерской «Сладкоежка», «Чудо-Книжек Мелиссы» и булочной «Самый лучший хлеб».

«Прямо как у моего ресторана», – подумала Селия.

Машин на улице почти не было. Пешеходов тоже было немного, человек десять-двенадцать. Люди прогуливались по тротуарам, заходили в магазины. Некоторые махали Селии, когда она проезжала мимо, и она махала в ответ, надеясь, что выражение лица не выдает парализовавшего ее ужаса. Все было совершенно незнакомым. Улица, дома, люди – это напоминало кадры из фильма, создатели которого не слишком напрягали фантазию. Типичный мирный провинциальный городок, где все друг друга знают.

Ресторан Селии оказался одноэтажным кирпичным зданием на углу Мэйн-стрит и Черри-лейн. Над большим панорамным окном с опущенными металлическими жалюзи был натянут тент в белую и зеленую полоску. Над навесом виднелась вывеска, на которой затейливым шрифтом было написано: «Итальянский семейный ресторан Зиноне».

Селия едва сдержалась, чтобы не закатить глаза при виде таблички с жутко банальным названием (Вишневая улица, да что вы? Серьезно?), и завернула за угол, где обнаружилась небольшая парковка, всего на три места. Она поставила машину на место, ближайшее к двери с надписью «Служебный вход».

Брелок, найденный в доме, состоял из двух частей, которые можно было отсоединить друг от друга. На одном кольце были прицеплены ключи от машины и дома, а на другом болталось множество разнообразных ключей, которые, как она решила, должны были подходить к замкам в ресторане.

Через пару минут, испробовав несколько ключей, Селия сумела попасть внутрь. Она чувствовала, что одежда взмокла под мышками, и благодарила Небеса за то, что на улице было безлюдно и никто не видел, как она лихорадочно пытается подобрать ключ к двери черного хода. Ни в коем случае нельзя было выдавать себя, по крайней мере до того момента, пока не станет ясно, что же с ней произошло.

«А почему бы тебе просто не сказать кому-нибудь – хотя бы мужу – о том, что у тебя амнезия?» – подумала она, включая свет в помещении.

И тут же энергично замотала головой. В кино женщинам, которые утверждали, будто чего-то не помнят или, наоборот, помнят или видят необычные вещи, никто не верил, причем несчастную героиню немедленно помещали в психиатрическую клинику.

Сколько Селия себя помнила, это было ее самым страшным кошмаром: утратить контроль над собственной жизнью, оказаться под замком, во власти людей, которые не верят ни единому ее слову.

Вот и новое воспоминание. Ты еще кое-что узнала о себе. Она снова и снова прокручивала в мозгу эти обрывки сведений в надежде на то, что следом за ними появится что-то более существенное.

Нет, она никому не расскажет о том, что творится у нее в голове. Она будет продолжать делать вид, что все нормально, а если случайно совершит какую-нибудь ошибку, это можно будет списать на бессонницу и усталость.

Она сможет притворяться до тех пор, пока не вернется память. Едва ли ее мужу и дочери, кому-нибудь из ее знакомых и сотрудников может прийти в голову, что Селия не знает, кто она такая, чем зарабатывает себе на жизнь, как и почему оказалась в этом провинциальном городишке.

Дверь черного хода вела в кладовую. Селия оглядела металлические стеллажи, заставленные банками с консервированными помидорами «Сан-Марцано», бутылками нерафинированного оливкового масла и пластиковыми контейнерами с мукой и сахаром. На полу стояли корзины с луком и чесноком.

Напротив входа находилась еще одна дверь; Селия пересекла кладовую, включила свет и шагнула в сверкающую чистотой кухню. Осмотревшись, она одобрительно кивнула. Она никогда не любила есть в кафе и ресторанах, поскольку была уверена, что чужие стандарты гигиены намного уступают ее собственным. Селия не любила убираться в доме, но на кухне у нее всегда царил образцовый порядок.

Вот и еще одно воспоминание. Видишь? К вечеру ты будешь знать о себе все.

Маятниковая дверь вела из кухни в зал. Интерьер был типичным для итальянского ресторана: красные кожаные сиденья, темные деревянные панели на стенах, скатерти в красно-белую клетку. Не особенно шикарно, что укладывалось в концепцию «семейного ресторана». Присмотревшись, Селия заметила, что кожа была искусственной, чтобы диванчики и кресла легче отмывались от пролитого детьми молока.

Селия медленно подошла к входу в ресторан. Рядом с дверью располагалась деревянная стойка хостес с плоским монитором, телефонным аппаратом и клавиатурой на выдвижной полке.

Рядом на стене висела фотография пожилой пары. Селия ахнула и наклонилась к фотографии. Она знала этих людей. Она знала их, это было у нее в крови, ей не нужно было рыться в памяти, выискивать их имена среди тумана, царившего в голове. Это были ее родители, Сонни и Мэри Зиноне.

На фотографии у Сонни была лысина, окруженная редкими седыми волосами. За толстыми стеклами очков в черной пластмассовой оправе блестели живые темные глаза. Он был одет в белую рубашку с закатанными рукавами, черные брюки и белый фартук. Одной рукой обнимал Мэри, которая была на несколько дюймов ниже него.

У Мэри была «прическа» – то есть ее темно-каштановые волосы были уложены в парикмахерской. Она посещала парикмахера раз в неделю и, чтобы сохранить укладку, каждый вечер перед сном накручивала кудри на бигуди и надевала сетку для волос. Она тоже была одета в белую блузку, темные брюки и фартук.

Они стояли под полосатым тентом у входа в ресторан и счастливо улыбались.

Селия провела кончиками пальцев по лицам на фотографии, чувствуя, как щиплет в глазах. Это были ее мать и отец. Она узнала их. А если она узнала их, тогда и остальные воспоминания должны были скоро вернуться к ней.

Но где же они? Ушли на покой? Скончались? Почему их имен нет в списке контактов в моем телефоне? Почему в телефоне нет ни сообщений от мамы, ни их фотографий где-нибудь на пляже, в ресторане?

У нее что-то болезненно сжалось внутри. А что, если они умерли и она больше никогда их не увидит?

Ты этого не знаешь. Ты ничего не знаешь наверняка, так что не надо заранее волноваться и придумывать себе проблемы.

Селия вернулась в кухню. На этот раз она заметила вторую дверь, на которую раньше не обратила внимания. На ней висела табличка с надписью «Офис».

Дверь была заперта, и снова Селия обрадовалась, что рядом нет свидетелей ее замешательства. Ей пришлось перебрать все ключи, чтобы найти нужный. В офисе стояли маленький деревянный письменный стол и новенький блестящий шкафчик для документов. На столе лежал блокнот с желтыми линованными страницами; на первой