Девушка уставилась в землю растерянным взглядом. Словно от страха, краски окружающей природы выцвели, сменившись серыми тонами. Неожиданно в поле зрения попали… лапы. Стало понятным равнодушие смотрительниц, а сердце затопило горячей волной нахлынувшей радости. Ведь ищут ледану, а не животное!

Коротко взвизгнув от счастья, она бросилась догонять пса, проскользнув серой молнией мимо сосредоточенных смотрительниц. Вслед волчице полетел нож, но зверь оказался проворней — увильнув в сторону, растворился в густой зелени леса.

К счастью, пес не ушел далеко. Неизвестно, что его остановило — усталость или широкая полоса воды, — но он лежал на берегу реки, свернувшись клубком и положив голову на лапы. При приближении волчицы не вскочил, но несколько раз приветственно вильнул хвостом.

Ролана подошла ближе и, не придумав ничего лучше, лизнула его в мокрый кожаный нос, а затем приблизилась к воде. Отражение на серой глади услужливо отразило крупную серую волчицу.

«Не знала, что я оборотень! — удовлетворенно, но с изрядной долей изумления подумала Ролана. — И уж тем более не предполагала, что это обстоятельство спасет мне жизнь».

Целую седьмину девушка училась управлять своим вторым обликом, чтобы уметь вызывать его в то время, когда это ей понадобится. К примеру, в момент охоты, чтобы поймать какое-нибудь животное, а также во время поедания трофея. Из страха быть обнаруженной, Ролана опасалась разводить костер и была вынуждена употреблять в пищу сырое мясо. Как оказалось, питаться подобным образом ледана не могла, а вот волчице такая еда пришлась очень даже по вкусу. К тому же передвигался зверь значительно быстрей человека и был гораздо выносливей. Еще одним большим плюсом было то, что превращение происходило вместе с одеждой и последняя при этом практически не страдала. А еще во время пребывания в зверином теле ледана научилась сохранять полную способность к человеческому мышлению и больше не воспринимала происходящее с волчицей словно в полусне. А в конце второй седьмины лес закончился.

Первое, что увидела Ролана, когда вышла на равнину, — это труп леданы, которая была ее последней соперницей на арене. Соперницей, которую она пощадила, но не пощадили смотрительницы. Судя по нанесенным ранам, девочка так и не смогла от них уйти. Разгоняя тучи мух, Ролана руками раскопала глубокую яму, потратив на это половину дня, и похоронила несчастную, чтобы тело было недоступно зверям и птицам. Потом пошла через равнину.

Идти по открытой местности было тяжелее, чем через лес. Солнца припекали нещадно, а мест, где можно было от них укрыться, практически не было. С едой и водой тоже были проблемы. Живность на равнине попросту не водилась, предпочитая более прохладные места. А от одного взгляда на насекомых, которыми ничуть не брезговала собака, к горлу подкатывали рвотные спазмы. Найти же воду в пожухлой траве не было никакой надежды.

Но слишком велика была движущая Роланой жажда мести, и именно она позволяла ей держаться на ногах, заставляя упрямо идти вперед, не обращая внимания на трудности. Впрочем, довольно скоро судьба вновь вспомнила о ледане. На третий день путешествия по равнине они наткнулись на пятачок влажной земли, заросший осокой. Пришлось основательно попрыгать, чтобы вода выступила из почвы, но в итоге пес напился вдоволь, а Ролана смогла добыть себе несколько пригоршней. Вода была теплая, мутная, с земляным привкусом, но уставшие путники были безмерно благодарны за такой неожиданный подарок природы. К счастью, дальше подобные пятачки стали попадаться все чаще, а на исходе седьмины, к вечеру, над головами путников зашелестел густыми кронами деревьев очередной лес и — о чудо! — призывно раскинулось небольшое лесное озеро.

Пустой желудок настоятельно требовал пищи, а напряженное тело — отдыха и чистоты. Не раздумывая над выбором, ледана упала в траву. Есть конечно же хотелось, но сил на то, чтобы охотиться, не было. Искупаться хотелось еще больше, но глаза закрывались сами собой от усталости. На территории монастыря имелась небольшая, но глубокая канава, куда периодически загоняли ледан, поэтому плавала Ролана хорошо и с удовольствием.

«Высплюсь, вымоюсь, а потом на охоту!» — решила девушка и сдалась на милость сна.

Несмотря на путешествие по лесу и отсутствие погони, она никак не могла привыкнуть к свободе. С одной стороны, долгожданное чувство пьянило ее, с другой — заставляло сердце замирать от страха где-то в области живота. В душе жила жажда мести, но окружающий мир оказался непомерно большим по сравнению с пространством, заключенным в стенах монастыря. Ледана отчаянно боялась ошибиться и не достигнуть поставленной цели. Это означало бы поражение и потраченные впустую силы.

Поморщившись от неприятных мыслей, безжалостно атакующих и без того уставший мозг, ледана открыла глаза и осмотрелась по сторонам. За прошедшее время она научилась не бояться леса, прекрасно сознавая, что чуткий слух позволит ей услышать приближение человека или зверя. Да и верный пес никого не подпустит близко. Пусть он не лает, но зубы у него острые и челюсти крепкие. И вряд ли кто-нибудь захочет связываться с волчицей, превращение в которую теперь занимает у нее всего лишь несколько мгновений. Придвинувшись ближе к псу, Ролана уткнулась носом в теплый меховой бок и мгновенно отключилась, растворившись в столь необходимом сне.

Утро застало Ролану на ногах. Выспавшись без каких-либо сновидений и проблем, девушка искупалась еще до рассвета, вымыла пса, основательно запылившего белоснежную шерсть во время перехода через равнину. И теперь брела по лесу, надеясь наткнуться на небольшую и желательно сонную дичь, поскольку превращение в волчицу на голодный желудок могло отнять последние силы.

С дичью не везло, зато через некоторое время ледана увидела среди деревьев непонятное строение, состоявшее из множества длинных тонких палок, поставленных вертикально вверх, связанных вплотную и накрытых сверху шкурами.

Решив, что набрела на логово зверя, девушка осторожно приблизилась и поняла, что ошиблась. Палки оказались тонкими стволами деревьев и были вкопаны в землю для устойчивости. Зверь не станет делать подобного. И, несмотря на обилие шкур, запах звериного логова отсутствовал. Наоборот, из небольшого отверстия сбоку, шкура над которым была предусмотрительно отброшена, шел дым, распространявший дразнящий запах готовящейся пищи.

Насторожившись, ледана обошла постройку и остановилась напротив длинной шкуры, по всей вероятности закрывавшей вход. Очень хотелось войти, но девушке было неизвестно, как поведут себя те, кто наверняка находятся внутри. Убивать понапрасну никого не хотелось, а в том, что ей будут не рады, она нисколько не сомневалась. Несмотря на то что послушницы были отрезаны от внешнего мира стенами монастыря, вездесущие слухи просачивались даже к ним. И леданы отлично знали о позорном клейме безжалостных убийц, которым наградила их людская молва.

Неизвестно, сколько еще она раздумывала бы и решилась ли в итоге самостоятельно войти, но внезапно шкура откинулась, и в образовавшуюся щель выглянула женщина. Увидев Ролану, она поначалу удивленно вскинула брови, наверняка испугавшись как самой девушки, так и черной маски, закрывающей ее лицо, но затем молча посторонилась, приглашая войти. Удивившись, но после недолгого колебания не усмотрев в облике женщины ничего угрожающего, ледана осторожно протиснулась внутрь.