class="p1">Вспоминай меня с радостью, пожалуйста!

От отчаяния глупости не делай,

Напиши мне письмо, пожалуйся,

Хоть на белом снегу – мелом…

Вчера была метель

Вчера была метель и намело

Чистейшего чарующего снега,

Земля укрыта и вокруг светло,

Весь мир в мазках Анри Тулуз-Лотрека.

На светлом фоне ярче стал сарай,

Следы пунктиром голубым на белом,

Деревья, испуская галок грай,

Как будто нарисованные мелом.

Вчера была метель и намело…

Это просто

Это просто, старый друг –

Нет желаний… Листья клевера

Вновь пожухли. Ветер с севера,

Что родился ночью этой,

журавлей несет на юг.

Это просто осознать, но –

Мечтать уже не хочется.

Кто-то в дверь мою колотится

Абсолютно беспардонно –

впору гостя прогонять.

В окна свежий ветер бьет

Сыплет листья на дорогу.

Чую скрытую тревогу…

Наступает беспокойство,

беспокойство настает.

Ну, о чем мы говорим?

Где здесь прелесть, где тут тайна?

Всё так просто, тривиально…

Может ветер скоро стихнет -

встретимся, поговорим.

Это трудно не понять,

Но любить уже не хочется:

В состоянии одиночества,

Вместо горечи и грусти,

ощущаю благодать.

Шорох желтого дождя

Шорох желтого дождя

Проникает между строчек -

Состоит из моря точек,

Шорох желтого дождя.

Точка ставится – в конце,

В хвост любого предложения.

Если нет здесь продолжения,

Точка ставится в конце.

Ах, как жаль, что ставим точку,

Надо было – запятую,

И – идти на попятную…

Ах, как жаль, что ставим точку.

Написали бы роман,

Полный встреч и расставаний.

Из надежд и обещаний

Написали бы роман.

Капли падают с листа -

Ничего не повторится,

Ничего не состоится -

Капли падают с листа.

Шорох желтого дождя

Перелистывал страницы,

Превращая звуки, лица

В шорох

желтого

дождя.

Подножка

Вот споткнулся, упал – больно…

Эх, соломки б постелить надо!

Трактовать будут враги вольно.

Пожалеют ли друзья? Ладно!

Как подняться?  Разбито лицо.

Знать, подножка поставлена ловко.

Эта явно от тех молодцов,

Чья на подлость известна сноровка.

Встану, кровь оботру, сплюну –

Захихикают «гады», в спину.

А ведь трусят, когда – в упор,

Соболезнования корчат мину.

Равнодушные пройдут мимо,

Ситуация им не нова,

Обвиняет их старый снимок

Из кровавого тридцать седьмого…

Не хочу проводить параллели -

Частный случай. Да с кем не бывало:

Заступиться бы, но не смели…

Милосердия недоставало.

Впредь глаза буду щурить строго,

Что бы видеть подвох скрытый.

Если снова заступят дорогу,

Ничего, я теперь – битый.

Невыразимые слова

Звучат невыразимые слова,

Желанье быть любимым – бесконечно,

А время так стремится в бесконечность,

Что в этих вихрях – кругом голова.

Словами не заполнена строка,

Но мир – наполнен нежностью и лаской:

Сверкают светлою волшебной краской

Дома, деревья, небо, облака.

Звучат невыразимые слова.

Пробить, пытаясь, жесткие барьеры…

Как звонко о Любви в небесных сферах,

Звучат невыразимые слова!

Когда слова становятся ясней,

Когда они уже произносимы,

Я сознаю себя еще – любимым

Судьбой и Богом, Женщиной своей.

Как рождаются стихи

Часы остановились,

В них села батарейка.

Я в теплой душегрейке, -

Декабрь на носу.

В окно осенний ветер

Крупой колотит снежной,

Пригоршнями, небрежно,

И прямо – по стеклу.

Тетрадь, раскрыв листочки,

Вся в томном ожидании,

Когда её с желанием,

Коснется карандаш.

И он все ждет, когда же

На острие волненья,

Сомненья, вдохновенья –

Появится кураж.

Копьем отточен грифель.

И нервно, в нетерпении,

Как в битве иль в сражении,

Возносится рука.

И словно ниоткуда,

Спеша в настольном свете,

Ложатся буквы эти, -

Является строка.

Так строчка за строкою,

Как братья иль сестрички…

На голубой страничке

Из слов течет река.

Затих осенний ветер.

Я скинул душегрейку

И вставил батарейку

В часы. Они пошли…

Мы связаны с небом

Мы связаны с небом так крепко,

что не предсказать,

Но думать об этом наш разум нам

не позволяет.

Я знаю, мы Облаки,

а на Земле проживает,

Лишь тень наша – тело,

да, может, немного Душа.

Под ветром судьбы мы меняемся,

как облака:

Так были чисты и прозрачны -

на небо похожи!

Но вот, потемнев, отразились

зонтами прохожих.

Что б утром туманом подняться

к своим небесам.

Вот ветром разносит на клочья

знакомую суть…

Ему в этой жизни чего-то всегда

не хватало.

Он выпал дождем, чтобы снова

вернуться в начало.

Проплыть по-другому, с другими

короткую жизнь.

В сверкании молний и в следствии

грохота грома

Теряем мы полностью или частично

себя.

А ливень косматый,

на капельки солнце дробя,

Поставит нам памятник

в семь разноцветных полос.

Которая весна проходит мимо

Которая весна проходит мимо -

Не радует и вешнее тепло.

Живых ручьев прозрачное стекло,

Как Время –

быстро и незримо

Проистекает.

В нас – необратимо,

Бесстрастно – зеркало отобразит,

Прожитые в отдельности,

С прижитыми болезнями

Года.

Сквозит…

И вновь весна.

Уже – неотвратима.

Но где же ты?

Все – мимо.

Мимо.

Мимо…

Ноябрь

Ноябрь. Сумрак. Кричат вороны.

Как снег – так слякоть. Морозов нет.

Деревья стынут. Пустые кроны –

Ветвями в небо. Был прав поэт…

Нам не хватает мороза, солнца,

Чтоб хмарь изгнать души своей,

Чтоб детский гомон влетел в оконце

В морозных клубах златых лучей!

Старое зеркало

От кромки старого стекла,

Сквозь рябь резьбы дубовой рамы,

Как в продолжение мелодрамы,

Является лик милой дамы,

Как корень вечного узла.

Он, как мотив, как подоплека,

Как фактор беспокойства сна,

Как очень давняя вина -

Вдруг проявляется сполна,

Стоящего в глазах упрека.

А в это зеркало глядят

Другие, – ничего не зная,

Собой пространство заслоняя,

Тем самым даму обижая,

Уж много-много лет подряд.

А дело в том, что только мне,

Она является порою,

Как в пьесе к главному герою,

Кивает гордой головою

И исчезает в полутьме.

Весенний дождик

Весенний дождик, дождик моросит,

Он съест в лесу последние сугробы.

Ещё, чуть неуверенно – на пробу -

Залетный соловей в кустах свистит.

Вдали я вижу, словно в мираже,

Как водят хороводы на опушке

Березки, словно девушки-подружки,

В прозрачных, из сережек, неглиже.

Весенний свежий воздух так