без нее. И самое невероятное было то, что им не требовалась географическая близость: современные технологии позволяли им обмениваться самым банальным – и самым сокровенным ежесекундно.

Время от времени Васса с тревогой думала о том, что произойдет, когда Лис заведет себе подружку. А что, если он надумает жениться и основать семью?

Вряд ли его жена будет в восторге от назойливой, вездесущей приятельницы, с которой муж переписывается дни и ночи напролет.

Хорошо, что вопросы семьи и брака Лиса не занимали: последние полтора, нет, наверное, даже два года он находился на гребне волны успеха, которая поднимала его все выше и выше. И была готова поднять на столь головокружительные высоты, что даже у него самого, кажется, дух захватывало.

И у Вассы, наблюдавшей за этим подъемом, тоже.

А что, если успех будет столь невероятный, что Лис забудет о ней? Если у него не станет времени на общение с ней? Если его Васёк останется в прошлом?

Иногда Васса ловила себя на мысли о том, что хочет, чтобы все осталось на том уровне, как это было в данный момент. Лис успешен, но не до такой степени, чтобы оторваться, перейдя в иные сферы.

Те самые, куда ей самой доступ был закрыт.

И тотчас корила себя за подобные мысли: кто сказал, что Лис не сможет повторить успех Билла Гейтса, Сергея Брина, Марка Цукерберга, Илона Маска или Павла Дурова?

Все ведь когда-то с чего-то начинали.

А что, если не только повторить, но и превзойти? Ведь Васса уже давно сделала для себя вывод: в отличие от прочих областей науки и бизнеса, только в компьютерной сфере открытие новых горизонтов возможно всегда.

Не просто возможно, это и является незыблемым законом.

И вот Лис летел из столицы Малайзии Куала-Лумпур, где находился на каком-то важном конгрессе, в расположенный на материке Шанхай, дабы подключиться к забуксовавшим переговорам с китайцами о продаже своего стартапа.

За четверть миллиарда долларов.

Ну, или пусть пока всего за одну пятую.

То есть, по меркам Кремниевой долины, за сущие гроши.

Но Васса не сомневалась: это только начало. У Лиса было много идей, причем таких, которые позволили бы ему совершить самый настоящий прорыв.

И дело вовсе не в деньгах, к ним Лис – как и сама Васса – был равнодушен. Они обеспечивали комфорт, но даже комфорт – понятие более чем относительное и растяжимое.

Зачем тебе дворец с сорока шестью ванными комнатами, если ты почти все время в разъездах? Зачем тебе стодвадцатиметровая яхта, на борту которой ты никогда не побываешь? Зачем тебе коллекция крутых автомобилей, если у тебя даже водительских прав нет? Зачем тебе шедевры современного искусства, если ты в них ровным счетом ничего не понимаешь?

Удивительно, но факт: в бытовом плане у них все было. И речь шла не о деньгах и даже не о власти.

А о возможности создать что-то новое, что никто до Лиса еще не знал.

И при помощи своих идей изменить реальность, превратив ее в альтернативную реальность: свою собственную.

Закрыв приложение, при помощи которого можно было отслеживать полеты самолетов по всему миру в режиме онлайн, Васса убедилась, что рейс EL2707 авиакомпании «Куала-Лумпур-Эйр» из Куала-Лумпур в Шанхай вылетел не просто по расписанию, а на две минуты раньше положенного.

Пять часов без сообщений от Лиса – и как она только выдержит?

Васса в который раз перепроверила – нет, ее последнее сообщение «Пока, Лис!!!» так и осталось им не прочитанным.

Не успел – или не захотел?

Ничего, Лис объявится, едва только шасси коснется бетонной дорожки в международном аэропорту Шанхая. Васса не сомневалось, что так и будет, ведь Лису недостает ее точно так же, как и ей его.

Она бросила взгляд на часы (начало второго ночи), а потом снова открыла приложение с маршрутами авиарейсов. Тонкая зеленая линия, с каждым мгновением чуть-чуть продвигаясь вперед, росли и росла, удаляясь от Куала-Лумпур туда, через Южно-Китайское море, в сторону Шанхая.

Рейс EL2707 должен был приземлиться почти на сорок минут раньше положенного – значит, и сообщение от Лиса она получит на сорок минут раньше.

А затем, открыв другое приложение, по которому переписывалась с Лисом, стала изучать его новую аватарку.

И зачем он убрал этого шикарного черно-бурого красавца, вцепившегося себе в хвост и символизировавшего, как объяснил ей Лис, непрерывную цикличность всего сущего.

Что подразумевалось под непрерывной цикличностью всего сущего, Васса понятия не имела, но подозревала, что ответ могли бы дать все эти бородатые греки.

Ну, и парочка бородатых айтишников.

Теперь вот не лис на аватарке, а обезьяны. Японские макаки. Одна сидит на ветке дерева, удерживая другую, поменьше, наверное, детеныша, своей косматой лапой на весу, а эта, что поменьше, тянется к воде.

Наверняка какой-то скрытый философский смысл, только вот какой? Что все мы обезьяны? Ну, или произошли от них? Если и так, то точно не от японских макак!

Зевнув, Васса услышала, как тренькнул стоявший на столе оранжевый ноутбук. Так и есть, пришло новое сообщение на рабочую почту.

Конечно, могла бы читать с мобильного, что она и делала, когда была в разъездах, но, находясь в Москве, не допускала бизнес в личный мобильный.

Встав с кровати, она босиком подошла к столу, опустилась на стул и, прочитав электронное сообщение, быстро написала ответ. И только отправив его, поняла, что забыла один важный момент.

Обычно с ней такого не случалось.

Быстро послав вдогонку второе сообщение, фактически отменявшее первое, Васса взяла в руки мобильный и, когда тот пробудился к жизни, уставилась на новую аватарку Лиса.

И что он хотел сказать этими обезьянами?

Наверняка ведь знал, что она будет терзаться вопросом, пока он летит в Шанхай, поэтому так и сделал. И заодно дал ей возможность поразмыслить на досуге, как любил выражаться Лис, о философии данного эстампа своего любимого японца.

Бросив взгляд на кривую от самолета, в котором находился Лис, продвигавшуюся вперед над водой, Васса опять посмотрела на парочку макак.

Ее словно током ударило. Их две, руки у них сцеплены – это что, тонкий намек на то, что Лис решил…

Решил связать себя узами с какой-то…

Макакой?

Хохоча так, что слезы брызнули из глаз, Васса поняла, что если это так, то она окажется бессильна.

Но Лис был ее – и только ее! В конец концов, у нее ведь тоже никого не было, кроме работы и Лиса.

И ей никто и не требовался.