более жутко. Девушка поняла, что слух ее не обманул. Плач, действительно, мог принадлежать только ребенку. Ни один взрослый человек не остался бы добровольно на этой поляне один ночью среди трупов. Держась на максимальном расстоянии от покойников, она пошла в сторону зарослей кустарника, туда, где мог спрятаться ребенок.

Неожиданно под ногами треснула ветка, в тишине и сумерках это прозвучало оглушительно и жутко. Если бы это было возможным, Ирина испугалась еще больше. В кустах послышался судорожный всхлип. Она поняла, что своим молчаливым присутствием только пугает ребенка, но не нашла ничего лучшего, как громко прошептать:

— Эй, привет. Не бойся меня. Ты где? — В ответ услышала еще один всхлип. Девушка обошла кусты с другой стороны и, наконец, увидела источник этих звуков. Это была маленькая девочка, лет трех. Она сидела, замерев и свернувшись в комочек, и глазами, огромными от испуга смотрела на Ирину. Та честно постаралась растянуть губы в улыбке и протянула ребенку руки. Девочка не раздумывая ни секунды, кинулась к ней, обняв руками за шею и охватив ногами талию. Ирина успокаивающе гладила ее по спине и, осторожно пятясь назад, выбралась из кустов. Держась как можно дальше от покойников, обошла поляну по краю так, чтобы девочка их не видела. Выбравшись на дорогу, Ирина с невесть откуда взявшимися силами, второе дыхание было впустую потрачено еще днем на бесполезное хождение кругами, зашагала по дороге, постоянно оглядываясь: не догоняет ли кто из мертвецов. Утверждение, что «бояться нужно живых» было в данный момент неубедительным. Увидев сейчас кого-нибудь из живых, Иринка с огромным облегчением рванула бы даже к лешему. Покойники своей неподвижностью и застывшими взглядами наводили на нее больший страх, чем разбойники с большой дороги или пресловутый сказочный персонаж. Давящая тишина и сумерки придали последний завершающий штрих этой картине ужасов.

Примерно через час безостановочной ходьбы, хотелось оставить как можно больше километров между собой и страшной поляной, Ирина обессилено опустилась на землю. Руки от плеч до кончиков ногтей онемели от тяжелой ноши. Рюкзак, ставший еще днем вдвое тяжелее своего первоначального веса, во время бегства уравновешивал, не давая согнуться под тяжестью ребенка. Девочка спала, пристроив головку на плечо Ирины, и не проснулась даже, когда та укладывала ее на траву, только заворочалась, устраиваясь удобнее и прижимаясь к своей спасительнице. Та обняла ребенка и через несколько коротких минут погрузилась в глубокий сон.

За время сна эмоции поутихли, впечатления предыдущего дня упорядочились, внося кое-какую ясность, но, еще не сложившись в цельную картину. Пришлось признать, что это не сюрприз а ля Слава, за который поначалу цеплялся издерганный мозг Ирины, и не съемки фильма в стиле фэнтази, на что она некоторое время надеялась. Уж очень натура выглядела масштабно и реалистично. Словно бы кто-то нацепил на Ирину очки с гипертрофированным изображением и весь мир вокруг нее окрасился более яркими красками и увеличился в размерах. И, наконец, главное умозаключение — она не просто заблудилась.

Ирина сидела на траве в позе лотоса, недалеко от спящего ребенка, и пыталась срочно перенести свое сознание в зону радости, отвечающую за наш позитивный прошлый опыт и за позитивный опыт наших предков. Что советуют психологи в таких случаях? — Выбрать позитивную аффирмацию.

— Э… «Я счастлива, я спокойна». Нет, какое к черту спокойствие! — Иринка привычно глянула вверх в поисках подсказки. — «Я доверяю мудрости жизни. Все идет хорошо». Это какая же «мудрость» отправила меня черт знает куда?

Девушка задумалась:

— «Моя ситуация разрешается оптимальным образом». О! Подходит. — Повторив несколько раз, чтобы поверить в сказанное, Ирина привела себя в мало-мальски божеский вид и уже решила перекусить, когда заметила, что за ней наблюдают.

— Привет, малышка, — приветливо улыбнулась она девочке. Та продолжала смотреть на Иринку широко раскрытыми глазами. Внезапно, нижняя губа ее задрожала, а из глаз градом потекли слезы. Девушка взяла ребенка на руки, обняла, и начала тихонько раскачиваться, поглаживая ее по вздрагивающей спине и головке. Через десять минут слезный поток иссяк, и они просто молча сидели, обнявшись. За это время Ирина успела рассмотреть своего найденыша: круглое личико с большими чуть раскосыми карими глазами, смуглая кожа, каштановые волосы, заплетенные в косички. На девочке было надето синее бархатное платье, по краям отделанное ярким орнаментом, поверх камзол, отороченный мехом неизвестного Ирине животного. На голове калфак — вот где, наконец-то, пригодились знания кроссвордиста с многолетним стажем — женский вариант татарского головного убора — тюбетейки, богато украшенный вышивкой золотыми нитями по синему фону. На ногах сапожки, заостренные к колену, вышитые тем же орнаментом, что и платье. Ирина в повседневных джинсах искусственно потертых и спортивной куртке почувствовала себя на фоне этой принцессы Золушкой до появления феи-крестной.

Единственное, что у них было общего — шеи обеих украшали тоненькие золотые цепочки. Ирина получила свою в подарок еще на шестнадцатилетие, да так и не снимала.

— Как тебя зовут, малышка? — спросила, наконец, Ирина.

Девочка подняла на нее глаза и тихо прошептала:

— Эль.

— Красивое имя. А меня — Ирина. Эль соскочила с колен:

— Ирина-ханум, — и полуприсела в реверансе.

Девушка, сдерживая улыбку на губах, повторила полуприсед.

— Ты можешь называть меня просто Ирина. Ты проголодалась? — Эль уже снова взобралась к ней на колени.

Девочка кивнула. Ирина, не снимая ребенка с колен, подтянула к себе рюкзак и начала вытряхивать из него вещи и продукты. Обнаружив батон и нарезку сыра, соорудила им по бутерброду. Бутылка с водой была полной только наполовину.

— Найти воду даже актуальней, чем человеческое жилье, — грустно подумала Ирина, в этот раз аккуратно и без спешки укладывая рюкзак. В кармашке наткнулась на связку ключей с брелоком в виде забавного плюшевого мишки с голубым носиком-пуговкой, вышитыми удивленными бровками домиком и заплаткой возле уха. Медвежонок держал в лапах цветок. Отстегнула от ключей и протянула игрушку Эль:

— Нравится? — девочка, заворожено разглядывая подарок, наконец, кивнула и с восторгом выдохнула:

— Да-а.

Хм, судя по одежде, ребенок из состоятельной семьи, а игрушке радуется, как будто и не видела никогда. Может, тут у них таких нет? — подумала Ирина и тут же одернула себя, — Где это тут? И у кого это «у них»?

— Ну, что, пойдем? — спросила свою новую попутчицу. Та кивнула. Ирина протянула девочке руку, и та доверчиво подала ей свою.

— Ты уже ездила по этой дороге? — осторожно спросила девушка.

— Да, — беззаботно ответила Эль, рассматривая вышитые глазки плюшевого медведя.

— А в какую сторону ты ехала? Туда или сюда? — продолжала расспрашивать Ирина, помахав свободной рукой по сторонам для наглядности.

Малышка, поджав губки,