Вернулась она сразу и принесла сумку. Алеш покопался в ней, достал нож и разрезал путы на руках у Исидоры. Затем осторожно опустил ее на пол.

– Принеси воды, – попросил Прокс, и демоница снова исчезла. Вскоре она вернулась с ведром воды и помятой кружкой. Алеш влил несколько капель воды в рот девушки, и она начала приходить в себя. Она открыла глаза, увидела лицо Прокса и слабо улыбнулась.

– Мы умерли? – спросила она.

– Нет. А что, должны были? – ответил он и, открыв пробку зубами, начал вливать ей в рот эликсир исцеления.

Исидора делала маленькие глотки, и ее лицо постепенно розовело. Допив эликсир, она произнесла:

– Я рук не чувствую.

– Скоро все пройдет, милая, – ответил он, ободряюще поглаживая ее по голове.

– А ты правда считаешь, что в постели я ничего из себя не представляю? – тем же слабым голосом спросила она.

Алеш был несколько удивлен ее вопросу, улыбнулся и спросил:

– Вот сейчас это для тебя так важно?

– Да, я хочу ублажать тебя…

– Успеешь еще, – остановил ее Прокс. – Надо думать, что делать дальше. Из темницы мы выйти не сможем, везде стража и демоны. Здесь, во дворце, стоят негаторы магии, которые не дают мне принять свою боевую форму. И я не могу применить элементалей. Утром вернется твоя сестра и будет нас мучить, пока мы не сойдем с ума.

– Тогда уж лучше вернуться в тюрьму, из которой нас выпустил Неназываемый, – произнесла Исидора и заплакала. Прокс удивленно на нее посмотрел и произнес:

– Это хорошая идея. Как я сам не догадался. У нас есть свиток заточения, мы сможем вернуться, и так как я не выполнил свое обещание отомстить за тебя, то этот бог боли нас обязан выпустить. Мардаиба, – обратился Прокс ко внимательно слушающей его демонице в обличии очаровательной девушки. – Принеси еды, мы удерем отсюда с помощью свитка, а ты за время нашего отсутствия постарайся убрать негаторы.

– Я попробую, мой господин, но это будет сложно, мне потребуются помощники. Негаторы охраняют псы Ридаса, трехголовые церберы. Они никого не слушаются.

– Какие церберы, Мардаиба? В Преисподней никогда не было никаких псов, я там был.

– Не знаю, господин Алеш, они не из Преисподней, откуда-то из другого мира.

Прокс некоторое время обдумывал ее слова.

– Тогда, – произнес он, – ты знаешь место выхода в подземелья под дворцом, которые есть во дворце?

– Нет, мой господин.

– Понятно, куда ни посмотри – везде засада, – проворчал он. – Мне надо, чтобы ты имела со мной связь. В лесу у города есть разбойники, там надо найти Авроса и передать ему, чтобы ждал нас у водоема, где вылезла русалка. Я через него буду с тобой поддерживать связь. Справишься?

– Несомненно, господин Алеш.

– А Генриетта тебя не заподозрит?

– Нет, я самостоятельная демоница и не принадлежу ей. Я буду тут незаметно пребывать. Идите, мой господин, скоро рассвет, и сюда вернется демонесса.

Алеш прижал к себе Исидору, сумку пристроил на груди и вспомнил, что они голые.

– Еще одна просьба, Мардаиба, найди нашу одежду и какой-нибудь еды.

– Сейчас, – демонесса выбежала и вернулась с мешком. – Вот ваши вещи. Я сюда положила еду палача. – И передала мешок Исидоре. Алеш вздохнул и разорвал свиток.

Тьма поглотила его в одно мгновение, и боль от падения на холодный каменный пол вернула к жестокой реальности. Рядом раздался тихий, полный отчаяния вскрик Исидоры, и, проморгавшись, он с горечью осознал, что вновь оказался в этой проклятой камере. В углу по-прежнему висел самоубийца, чьи изможденные останки уже облюбовали черви. Из щелей в стене выглянули две любопытные крысиные мордочки, пошевелили усами и мгновенно скрылись.

– Я снова здесь, – скорбно произнесла девушка. – Что будем делать?

Алеш, оглядевшись вокруг, решительно ответил:

– Будем звать Манувара.

Он несколько раз громко и настойчиво прокричал:

– Бог боли, ты где? Мы снова попали в ловушку!

Ответом ему была лишь зловещая тишина. Он повторил свой призыв, взывая к повелителю мук и страданий, но тот не откликался. Дионисия испуганно взглянула на него:

– Мы здесь умрем? – Голос ее предательски дрогнул.

Алеш на мгновение задумался, вспомнил слова Духа о том, что Хранитель всегда возвращается, и уверенно ответил:

– Нет, не умрем. Давай подумаем, на что может отозваться бог боли.

– На что же? – с горькой усмешкой ответила Исидора. – На причинение себе боли, конечно. Он приходит на эмоции мук. Хочешь получить его помощь – страдай.

– Тогда я буду мучить себя, а ты мне поможешь, – предложил Алеш.

– Нет, я не буду тебя мучить, – ответила Исидора, отстраняясь. – Я не смогу, Алеш.

– Как хочешь, но позвать его надо. И ты не бойся, у меня есть регенерация и эликсиры исцеления.

Он встал, подошел к стене и начал биться головой. В ответ он услышал тихий, зловещий смех. Перестав наносить себе раны, он обернулся. У решетки стоял Манувар, и его лицо исказила усмешка.

– Если ты решил пробить стену лбом, то зачем звал меня? – спросил он.

Алеш вытер кровь со лба и радостно рассмеялся:

– Как я рад тебя видеть, Манувар! Вытаскивай нас отсюда!

– Как это вытаскивай? – усмехнулся франт в коричневых панталонах и желтом сюртуке.

– А так. Я не выполнил обещание, данное этой девушке.

– Это не мое дело, – пожал плечами молодой человек. Прокс критически осмотрел его:

– Снова вырядился?

– Что опять не так? – нахмурился Манувар.

– Вытащишь нас отсюда – расскажу, – ответил Прокс.

– Это шантаж, – недовольно скривился бог боли. – А если не вытащу?

– Тогда ты нарушишь какие-то законы вселенной и будешь наказан, – нашелся Прокс.

– Кем наказан?

– Провидением, творцом, судьей? – пожал плечами Прокс. – Я не знаю, кто тут руководит.

– Демоны, Алеш, демоны. И ты прав, я не могу тебя удерживать в этой клетке, ты человек из пророчества, но и выпустить тебя не могу. Ты должен будешь пройти испытание.

– Какое еще испытание?

– Испытание на волю. Только сильный волей человек сможет преодолеть силу заклятий, наложенных на эту темницу. Дионисия черпала силу в ненависти, а откуда будешь черпать силу ты, я не знаю. Готов испытать силу воли?

– А что мне остается делать? – ответил Прокс. – Давай твое испытание.

– Оно простое, Алеш. Отсюда выйдет только один человек.

– Как это? – не понял его Прокс.

– А так. В темнице должен остаться только один человек. Двое людей отсюда не выйдут.

Сказав это, Манувар со скорбью в глазах посмотрел на него и пропал.

– Что он сказал? – переспросила Исидора. – Выйдет только один? – Прокс промолчал. Задумчиво стоя у решетки, он крепко сжимал пальцами прутья.

Исидора подошла к нему и погладила по руке:

– Милый, один из нас должен принести себя