– На таких красавчиков? Да нет, скорее всего, я просто не разбираюсь в мужчинах. Беги уже по своим делам, влюбляй в себя в пилота. Буду рада пообщаться, когда станешь немного посвободнее, расскажешь про свою жизнь.

– Познакомлю тебя с Марией, моей супругой, думаю, вы найдёте общий язык, – он протянул мне визитку, – там мой номер телефона, позвони, как будешь готова окунуться в прошлое и вписать его в настоящее. – Том послал мне воздушный поцелуй, и вышел из кафе.

Я посмотрела на визитку. Такая типичная немецкая визитка – имя, фамилия, номер телефона, название авиакомпании и маленький самолётик в левом углу. Ничего лишнего, ничего яркого. Я снова посмотрела в окно. Прекрасный город, вызывающие восторг краски и какой-то особенный аромат, которым пронизан весь воздух. Мучительные воспоминания о прошлом, которые не покидали меня с момента возвращения домой, немного затухли под тем впечатлением, которое на меня оказывал он. Мюнхен. Мой Мюнхен.

Доедая свой незапланированный обед, я дала себе твёрдое обещание, что снова полюблю этот город, не дав негативным воспоминаниям заполнить меня всю.

Глава 4. Марк.

Раздраженно бросив сумку рядом с имитированной кабиной Боинга-747, я протянул свою «корочку» инструктору, который активно жестикулировал передо мной, явно предлагая мне какие-то услуги.

– Мне не нужна консультация, – лениво вынув наушники, заметил я, – я из «Deutsch Airlines», Том Нойманн должен был вас предупредить о моём приходе.

– Благодарю за информацию, – активный жестикулятор поставил отметку в своём журнале, – можете проходить в кабину, там вас проинструктируют.

Я закатил глаза. Складывалось ощущение, что мне восемнадцать лет, и я впервые вижу авиатренажёр. Безусловно, я был всеми руками и ногами за то, чтобы узнавать новые самолёты, покорять новые высоты, но было бы здорово, если бы те, кто меня сюда направил, не считали меня за новичка, который не знает, где у самолёта штурвал. Радовало одно – имя руководителя авиакомпании было на слуху, и от меня быстро отстали со своими советами. Нойманн – фамилия нарицательная в немецком авиамире. Их семья – целое поколение авиаработников. Отец Тома – Генри – был пилотом, его мать – стюардессой. Сестра работала в таможенной службе аэропорта, а дядя был авиадиспетчером. Настоящая династия любителей неба. Поэтому, когда я узнал, что руководить нашей компанией будет один из семьи Нойманн, я был впечатлён. Кто же мог подумать, что Том, как новая метла, начнёт мести по-новому, и что от папы ему досталась только фамилия.

Войдя в кабину Боинга-747, а точнее в её имитацию, я присвистнул. Несмотря на то, что за спиной у меня было более четырёх тысяч часов налёта в качестве командира воздушного судна, опыта полётов на Боинге у меня не было. До того, как в «Deutsch Airlines» начались перестановки, центральный офис компании располагался в Гамбурге, и для того, чтобы пересесть на новый самолёт, нужно было пройти обучение либо здесь, в Мюнхене, либо в Берлине. Времени мотаться между городами у меня не было, а получив звание лучшего пилота в авиакомпании, и, изучив каждый миллиметр аэробуса как внутри, так и снаружи, не было смысла что-то менять. Боинг – это любовь Алекса. Он даже в качестве пассажира предпочитал выбирать именно его. И, несмотря на свою любовь к аэробусу, я, кажется, стал понимать, почему Алекс остановил свой выбор именно на Боинге. Не зря 747 называют королём небес. Кабина, конечно, была маловата по сравнению с габаритами самого самолёта, но в ней был определённый шарм. Шарм! О Господи, я стал романтичным пилотом.

– Вы на тренировку? – раздался голос справа от меня.

– Нет, хочу слетать на Мальдивы. Вы второй пилот? – внимательно изучая вошедшего, съязвил я.

– Я бы тоже не отказался, – усмехнулся он, совсем не обидевшись, – Макс, инструктор Боинга-747, – он протянул мне руку.

– Марк, – я пожал руку в ответ, – пилот из «Deutsch Airlines».

– Пилот! Ну, Слава Богу! – Макс искренне улыбнулся, – Наконец-то я буду работать с человеком, который реально управляет самолётом, а не с вот этими всеми… – он обвел пустоту руками вокруг, не закончив фразу.

– С вот этими всеми…кем? – я на всякий случай посмотрел вокруг себя, но кроме нас двоих в кабине никого не было. Летать, пусть и виртуально, с человеком, который кого-то видит, было слегка боязно.

– Да со всеми, – раздражённо продолжил инструктор. С тех пор, как авиатренажёр превратили в коммерческую игрушку и стали продавать сертификаты всем, кому ни попадя, здесь стало невозможно работать. Приходят дети, которые вообще не понимают, что такое самолёт и зачем он нужен. Приходят люди с аэрофобией, и, как только закрывается кабина, и мы приступаем к имитированному взлёту, они теряют сознание, впадают в истерики…ну и прочие радости.

Живо представив картину с падениями в обморок, я улыбнулся Максу.

– Обещаю, в обморок падать не буду, кричать тоже. Максимум, могу начать ругаться, если «горбатый» окажется не таким ловким, как аэробус.

– Тогда, поехали! Точнее, полетели.

Макс вкратце рассказал мне об основных отличиях боинга от аэробуса. Кроме визуальных особенностей, которые заметны даже пассажирам, узкой кабины и узкого остекления, к которым было нетрудно привыкнуть, боинг, как и предупреждал Том, отличался более низким уровнем автоматики – двигатели запускались парами, но занимало это около десяти минут, вместо аэробусовских двух-трёх. Макс предупредил меня, что в кабине боинга довольно шумно, а потому говорить придётся громче, чем в аэробусе.

Но всё это меркло по сравнению с тем, каким самолётным… каким настоящим был этот боинг! Если в аэробусе ты чувствуешь себя компьютерным оператором – основную работу выполняет автомат, автопилот – то в боинге ты ощущаешь мощь самолёта, его грубость и чувствуешь себя настоящим пилотом. Штурвал, трос, гидроусилитель – огромные рычаги торчат со всех сторон. Управление максимально ручное, и в этом был определённый кайф. Тем, кто выбрал профессию пилота, управлять самолётом было намного интереснее, чем просто нажимать кнопочки и ждать, когда самолёт сам сделает остальное.

Приступив к первому имитированному взлёту, я вспомнил все те навыки, которые слегка поугасли, пока я летал на аэробусе. Вручную управлять самолётом мне приходилось нечасто в своей практике – благо, с происшествиями я практически не сталкивался, а на всё остальное хватало автопилота и максимальной концентрации на словах диспетчера и погодных условиях. Реалистичность авиатренажёра меня тоже поразила. Конечно, сравнить полёт на нём с полётом на настоящем судне было нельзя, но ощутить турбулентность, качку, тяжесть подъёма этого гиганта в воздух – вполне.

Спустя час тренировки, трёх успешных взлётов и посадок, осознания, что, летая на