Все оказалось напрасно. Что толку теперь от поверженных злопыхателей, от поверженного монарха… Король, который должен был дать ему ответы, мертв. Любимые родственники, убитые вместе с ним, мертвы уже давно. Не осталось больше ничего.

Занимающаяся заря была кроваво-красного цвета. Ким Син возвращался на поле, и в этом свете зари он не мог определиться, какую смерть ему выбрать.

Когда он вернулся на поле, где провел тридцать лет, там появился могильный холм из камней. На месте, где раньше лежало его тело, сейчас было погребено тело его слуги. Мальчик, которого привел сюда старый слуга, своими маленькими перепачканными руками собирал камни на могилу деду. Ким Син застыл, пораженный.

Он сжал кулаки так, что на кистях выступили вены. Ведь только прошлой ночью Дух говорил, что теперь ему придется помнить все смерти. Какой же я глупец! Я отправился в долгий путь непонятно зачем, оставив того, кто не забыл обо мне. Он подошел ближе, собрал с земли камни и, погруженный в свои мысли, положил их сверху на насыпь, собранную мальчиком.

– Похоже, ты – мое первое наказание.

Теперь не осталось никого, кто бы его помнил. Он только что сам проводил последнего. И в тот момент, когда он уже подумывал о том, чтобы опять вернуться к Духу и окончательно исчезнуть, его коснулась рука ребенка.

– Примите мой поклон. Теперь я буду служить вам. Это была последняя воля дедушки.

Ребенок склонился перед ним: хоть и неуклюже, но почтительно. Его глаза были такими же красными, как и рассвет.

– Я был ослеплен местью. Даже не спросил твоего деда, как ему жилось, не поприветствовал его толком. И несмотря на это, ты все равно хочешь мне служить? – спросил он горько.

Ребенок посмотрел на него снизу вверх, потом кивнул. Так началась долгая история отношений Гоблина и его слуги-человека.

Он вместе с мальчиком вышел в открытое море, отправившись в чужие страны, где его никто не знал. Ким Син-Гоблин считал, что пережил уже все чувства и что больше никогда не вернется в страну, где у него ничего не осталось.

Спустя несколько месяцев они наконец пристали к берегу далекой чужеземной страны. И там было все так же, как и в Корё, там тоже шла война. Сначала была Франция, потом Англия… Повсюду менялись властители страны, а когда меняется властитель, то народу снова приходится проливать кровь. Ким Син, ставший Гоблином, иногда воевал, иногда оставался в стороне от сражений, и так текло время его жизни.

Когда люди начинали замечать, что он не стареет, Ким Син снова возвращался на родину. Всегда в беспрерывном круге: родина – чужбина, родина – чужбина… Маленький мальчик, которого он взял себе в слуги, состарился и умер. И внуки этого мальчика тоже служили ему, старели и умирали. В разных странах уже было несколько таких могильных камней, но Ким Син лишь устанавливал памятники другим, а сам умереть не мог.

Наконец Гоблин снова ступал своими длинными ногами по родной земле. Теперь эта страна называлась не Корё, не Чосон[5], а Корея. Каждый раз, когда он сюда возвращался, все здесь сильно менялось. Эпоха Чосон была лучше эпохи Корё, в которой он жил. Были также и времена получше эпохи Чосон. Но в любом случае окружавший Ким Сина мир постоянно менялся. С прошлых времен на прежнем месте остались лишь столица и дорога, ведущая к ней.

И еще люди. Изменилась их одежда, изменилась их еда. Но человеческая природа осталась такой же. Их чувства, любовь или вражда возникали, исчезали, но всегда оставались одинаковыми. Идя по улице вдоль каменных стен дворца Токсугун, Ким Син ступал по опавшим листьям. Его родная страна, которую он когда-то покинул, славилась яркими красками осеннего листопада.

Неожиданно он заметил странную стену. Эта стена была невидимой для человеческого глаза, поэтому он и замедлил шаг. Мужчина, который находился за этой стеной, почувствовал внимание Гоблина и посмотрел в окно.

– Гоблин? – негромко произнес мужчина. Это был Мрачный Жнец. Только мертвые, ангелы и духи могли пройти в эту дверь и увидеть его Чайный Дом. Двое мужчин стояли друг напротив друга по разные стороны невидимой стены.

– Мрачный Жнец?

Хотя они оба и имели отношение к миру духов и богов, но все же это были другие создания.

Гоблин не побоялся заключить пари с богом, даже не зная, к чему это приведет. А Мрачные Жнецы – обычные служащие на побегушках у богов. Они сортируют души умерших и отправляют их либо в рай, либо в ад. Весьма утомительное и хлопотное занятие. Если в прошлой жизни за тобой числилось неискупленное преступление, то такой работы тебе не избежать.

Жнецы, доходившие до порога врат смерти, все одевались исключительно в черное и носили такие же черные шляпы с широкими полями. Эти головные уборы скрывали их лица, чтобы обычные люди не могли их распознать.

– До чего же пошлые у вас шляпы! – пробормотал Гоблин.

Его слова разозлили Жнеца, но еще до того, как тот успел ответить, Гоблин повернулся и зашагал прочь: «Зря останавливался. Это же обычный Мрачный Жнец».

Не только боги, но и Гоблин не слишком церемонился со Жнецами.

В самом центре столицы у Гоблина был большой особняк, в котором он вот уже более века останавливался, когда возвращался на родину. Ему вообще нравилось окружать себя роскошью. Арочные окна дома были такими огромными, что казалось, в них может поместиться все небо. На потолке висели изысканные хрустальные люстры. Маятник старинных часов раскачивался, мерно отсчитывая ход времени. Эти часы купил его прежний слуга.

Здесь не было старых фотографий в рамочках, расставленных по всем углам; Гоблин и так помнил всех близких ему людей.

Он взглядом зажег свет. Одна за другой вспыхивали свечи в канделябрах. Хоть он, хозяин дома, уже очень давно сюда не приезжал, в доме не было ни пылинки. В этом чувствовалась рука его слуги. Гоблин огляделся вокруг и раздвинул шторы.

– Господин!

В дом торопливо зашел пожилой мужчина с ребенком.

– Прошло уже двадцать лет, вы пребывали в добром здравии?

– А как ты сам?

– Вы ж сами видите, я сильно постарел. А вы, господин, выглядите все так же шикарно, как всегда.

– Да не особо-то он и шикарный…

Только сейчас Гоблин заметил ребенка, позволившего себе такую непочтительность. Это был маленький мальчик в желтой детсадовской панамке. На груди у него был прикреплен симпатичный бейджик с именем «Ю Докхва».

– Ах ты, негодник!

Старик сурово прикрикнул на ребенка и попытался побыстрее переключить внимание Гоблина.