В темноте я увидел Барсука, он держался за голову, сидя на земле. Из его груди невольно вырывались стоны и плач.

– Уйди, – сказал он мне.

– Не бойся меня, я могу помочь тебе, только доверься мне.

– Не смейся надо мной, уходи.

– У тебя болит в груди и тяжело дышать, а иногда голова раскалывается.

Мальчик промолчал, всхлипывая. Я положил руки на его голову, он уснул.

– Твоя болезнь скоро уйдет, только терпи, дышать будешь свободно, и голова не будет болеть, – сказал я тихо. Отнес его в дом, и положил его рядом с печкой, все же там было теплее; через некоторое время его болезнь пройдет.

* * *

Утро начиналось очень рано. Мел преподнесла хороший сытный завтрак.

– Утром ешь на весь день, – пояснил Камень. – А ты у нас останешься или пойдешь дальше? – спросил он с детской непосредственностью.

– Если у вас есть работа для меня, или если я смогу вам помочь чем-нибудь, то я останусь.

– Мы сами справляемся, и с хозяйством по дому, и в работе в поле, ты хороший человек, если сам хочешь, оставайся, – сказал Лед.

– Спасибо, – ответил я.

После завтрака Лед и Камень пошли в поле, где работала вся деревня. Сейчас они сеяли зерно, а урожай делили на всех поровну. Мел и младшие дети остались, работы во дворе тоже было немало. Сначала я пытался чем-то помочь, но потом понял, что только мешаюсь, не успевая ни за детьми, ни за Мел, которая тоже была занята, но я ничем не мог помочь ей.

Между своими нетяжелыми обязанностями – покормить скот или принести воды, ребята еще успевали затеять всякие игры, которые иногда пересекались с работой. Мел работала складно и умело, все, что она делала, просто кипело у нее в руках.

– Мне лучше все сделать самой, чем что-то тебе объяснять, – сказала она. – Так будет быстрее.

Я понял, что в этом месте нет дела для меня. Нет, меня никто не выгонял. Но не здесь я должен быть. После полудня я ушел, горячо со всеми попрощавшись. Дружелюбные хозяева дали мне еды в дорогу. Пока я шел по деревне, мне встречались люди, никто из них не таил в своем сердце зла. Люди приветствовали незнакомого спутника очень дружелюбно. Среди них, живущих трудом и не злом, я не смог найти себе места. Это были те, кто жил именно той жизнью, имя которой было естество. Зло в этих краях никогда не сможет взять свои права на чью-либо жизнь, его здесь просто не было.

* * *

Я шел дальше, зная, что где-то есть люди, которые нуждаются в моей помощи. Знал, что где-то идет жестокая борьба добра и зла. Зло хотело завладеть этим миром, угнетая беззащитное добро и рождая в сердцах людей плохие качества. Поколение рождалось за поколением, и все меньше люди помнили свою прежнюю духовную обитель, все больше подвергались влиянию демонов.

Я хотел поскорее помочь им, поэтому не делал лишних остановок, только изредка спал и ел, а иногда шел и ночью. Энергия земли и всего сущего подпитывала мои физические силы, а моя воля была устремлена только на одно – уберечь этот мир от страданий ада.

Дни и ночи сменяли друг друга, свет и тьма проходили через меня, не замечая этой смены, я шел вперед. Встречая на своем пути только животных и проходя нетронутыми людьми полями и лугами, я не встретил ни одного человека. Все они жили намного дальше от священных земель, людей, не знающих греха и служителей пещер. Нескоро нога человека ступит в этих, еще нехоженых местах, и надеюсь, не принесет с собой разрушение, которое проникнет в естество природы и нарушит ее совершенство.

Звери и птицы не боялись меня, и я не трогал их, питаясь дарами природы, иногда разводил костер и варил крепкие настои из трав, которые подкрепляли мои силы.

Полностью погрузившись в окружающий мир, я пребывал в спокойном блаженстве. Свет внутри и снаружи, тьма внутри и снаружи меня были одинаковыми, я ничем не отличался от них. О пространстве и времени я не думал. Мысли, если и приходили ко мне, то были подобны облакам, легкие и не заботящиеся о чем-либо. Так продолжалось очень долго, а я все продолжал свой путь, пока не встретил людей.

Деревня, которую я нашел, была очень большой. Казалось, дома в ней мешали друг другу. Ее окружали обширные поля, их возделывало множество людей. Я видел, что мысли этих людей не сливались с их работой. Вот один пахарь возделывал борозду, но мысли его были очень далеко. Он мечтал о том, как не работать, как не делать тот труд, который тяготил его. Он занимался не тем делом, которое было ему по душе, из него вышел бы хороший лекарь, тогда он был бы счастлив. Я подошел к нему.

– День добрый, мне нужен ночлег – я странник.

Пахарь, увидев меня, остановился в изумлении. Моя одежда сильно отличалась от его, а черты его лица были совсем другими.

– Я помогу тебе, а чем ты мне поможешь?

– Вы не хотите так работать, я могу помочь вам.

Пахарь ухмыльнулся.

– А кто же хочет работать? Но все равно я не могу дать тебе ночлег, мой дом полон детьми и заботами, в нем нет места для чужих.

– А где я смогу найти приют?

Пахарь немного задумался, потом ответил:

– Вон видишь, гончар идет, спроси у него.

– Спасибо, – ответил я.

Пахарь что-то сердито пробурчал и продолжил свой труд.

Гончар шел с реки, он нес глину в корзинах, ему было тяжело, но он привык к тяжелому труду. Он был уже не молод, но крепок, как телом, так духом.

– Можно я помогу вам, – спросил я.

Гончар остановился и осмотрел меня.

– Кто помогает, тот ищет помощи, что тебе надо чужеземец.

– Мне нужен ночлег, я могу отработать.

– Бери корзину, – сказал он.

Я взял довольно тяжелую корзину и пошел за гончаром. На его спине была другая. Скоро мы пришли к его дому, по дороге люди оглядывались, но никто ничего не спрашивал. Люди провожали меня взглядами и продолжали заниматься своими делами.

– Кто ты и откуда, раньше я не видел таких людей.

– Я странник, я ищу тех, кому могу помочь.

– Другие сами о себе позаботятся, зачем помогать им?

– Да, ты странный, – гончар почесал лоб в раздумьях, принимать ли меня в свой дом или нет. – Ну, хорошо, можешь переночевать у меня, а там посмотрим, что с тобой делать, но запомни, если что, не шути со мной.

– Не бойтесь меня.

Мы вошли в дом через массивную дверь. В нем было очень просторно и светло. У стены стояла огромная печь, в которой гончар обжигал свои изделия. Здесь же стоял гончарный круг.

– Спать будешь здесь, – сказал он.

Я посмотрел на него. Когда я увидел его в первый раз, то подумал, что он живет своей жизнью и именно той, которой хотел. Но это было не так, своим внутренним взором я увидел его жизнь. Его жена давно умерла, а сыновья жили не с ним. Я не стал спрашивать гончара о его семье, видя как он одинок. Даже после смерти те, кого любишь, остаются с тобой в мыслях и в сердце. Они приходят в трудные минуты и находят слова утешения. Гончар любил свою жену, но ее смерть очень отяготила его. Он стал болеть и бороться за жизнь, хотя раньше он просто жил, счастливо и радостно. Теперь же мысли о смерти тяготили его, болезни приходили одна за другой, а сил, чтобы жить, оставалось все меньше. Единственное, для чего он жил, это его труд, неповторимый и единственный, как спасение.