Ее узкое угловатое лицо было сосредоточенно, в золотисто-карих глазах появилось непроницаемое выражение. Широкий, щедрый рот, еще недавно такой горячий и нежный под его губами, теперь был крепко сжат. Она превратилась в полицейского.

Рорк оставил машину в запрещенном месте и, опередив Еву, включил сигнал «На дежурстве», так как это была ее полицейская машина. Она ничего не сказала, молча вышла на тротуар и остановилась — высокая, стройная, с небрежно подстриженными волосами, все еще взлохмаченными после ночи любви.

Он подошел к ней и осторожно поправил, как мог, ее прическу.

— Спасибо тебе.

— Благодарить пока не за что. Шикарная берлога, — заметила она, кивнув на дом.

Не успели они взойти на крыльцо, как дверь распахнулась, и на пороге показалась Каро. Если бы не серебристая копна волос, Ева, пожалуй, и не узнала бы солидную и деловитую ассистентку Рорка в бледной перепуганной женщине, набросившей элегантный красный жакет прямо поверх голубой трикотажной пижамы.

— Слава богу. Слава богу. Спасибо, что так быстро приехали. — Она ухватилась за руку Рорка. — Я просто не знала, что мне делать. Примчалась сюда, даже переодеться не успела.

— Вы все сделали правильно, — заверил ее Рорк и повел обратно в дом.

До Евы донеслось сдавленное рыдание, перешедшее в судорожный вздох.

— Рива… ей нехорошо. По правде говоря, ей очень плохо. Я оставила ее в гостиной. Я не ходила наверх. — Каро выпустила руку Рорка и расправила плечи. — Мне показалось, что не следует туда ходить. Я ни к чему не прикасалась, только взяла для Ривы стакан воды на кухне, но ничего не трогала, кроме стакана и бутылки. Ах да, и еще ручку холодильника. Я…

— Все в порядке, — поспешила вмешаться Ева. — Почему бы вам не посидеть с дочерью? Рорк, останься с ними.

— Пожалуй, лучше пойду с лейтенантом. — Не обращая внимания на гневный взгляд, брошенный на него Евой, он ободряюще погладил Каро по плечу. — Я скоро вернусь.

— Она говорила… Рива сказала, что это ужасно. А теперь она просто сидит там и молчит. Ничего не говорит.

— Пусть молчит. И пусть сидит там. Не пускайте ее наверх. — Ева начала подниматься по лестнице и заметила разодранную на клочки кожаную куртку, валявшуюся на полу. — Она сказала вам, какая комната?

— Нет. Сказала только, что нашла их в постели.

Ева заглянула в комнату направо, потом в другую — налево. А потом до нее донесся запах крови. Она дошла до конца коридора и остановилась в дверях.

Два тела лежали на боку лицом друг к другу, как будто обменивались секретами. Кровь пропитала простыни, подушки, отделанное кружевом покрывало, сброшенное на пол.

Кровью были покрыты лезвие и рукоятка ножа, с размаху воткнутого в матрац.

У двери Ева увидела черный саквояж; на полу, слева от постели, лежал мощный парализатор, рядом высилась горка небрежно брошенной одежды. Свечи все еще горели и испускали аромат. Играла тихая, чувственная музыка.

— Да, это не прогулка по лугу, — пробормотала Ева. — Двойное убийство. Мне придется доложить.

— Тебя назначат ведущим следователем?

— Я сама себя назначу. Но если это сделала твоя приятельница, одолжений не жди.

— Она этого не делала.

Ева вытащила телефон, и Рорк отошел в сторону.

— Уведи Каро в другую комнату, — сказала она, закончив разговор. — Только не на кухню. Тут наверняка есть кабинет или библиотека, что-то в этом роде. Старайся ни к чему не прикасаться. Мне нужно допросить… Как ее? Рива?

— Да, ее зовут Рива Юинг.

— Мне надо ее допросить, и я не хочу, чтобы ты или ее мать были рядом. Если хочешь ей помочь, — перебила она Рорка, не дав ему вставить слово, — давай с этой минуты как можно строже придерживаться правил. Ты сказал, что она работает в охранном отделе.

— Да.

— Раз она работает на тебя, не стану спрашивать, хороший ли она специалист.

— Хороший. Очень хороший.

— А он был ее мужем? — Ева кивнула на кровать. Рорк проследил за ее взглядом и нахмурился.

— Да, был. Блэр Биссел. Художник весьма спорного таланта. Работает, вернее, работал по металлу. По-моему, вон одна из его работ. — Он указал на беспорядочное нагромождение металлических трубок и блоков, заполнявшее угол комнаты.

— И люди за это платят? — Ева покачала головой. — Ладно, о вкусах не спорят. Я тебя потом расспрошу подробнее, но сначала мне надо самой поговорить с ней и как следует осмотреться на месте. Давно у них начались семейные проблемы? — спросила она уже в коридоре, на обратном пути.

— Я не знал, что у них проблемы.

— Ну, теперь они в любом случае закончились. Уведи Каро куда-нибудь подальше, — приказала Ева и прошла в гостиную, чтобы познакомиться с Ривой Юинг.

Каро сидела, обхватив за плечи женщину лет тридцати с небольшим. Темные волосы женщины были коротко подстрижены и небрежностью стиля напоминали прическу самой Евы. Невысокая, крепко сбитая, спортивного вида, она, казалось, была создана для джинсов и черной футболки, отлично сидевших на ней.

Сразу было видно, что она в шоке: тонкие губы обескровлены, темно-серые глаза кажутся черными бездонными колодцами на мертвенно-бледном лице. Когда Ева подошла к ней, эти глаза даже не дрогнули и слепо уставились на нее. Они опухли от слез, в них не было заметно ни искры того острого ума, которым Рива, судя по всему, была наделена от природы.

— Мисс Юинг, я лейтенант Даллас.

Рива продолжала смотреть прямо перед собой, но Ева заметила легкое движение головы: не то кивок, не то просто дрожь.

— Мне необходимо задать вам несколько вопросов. Ваша мать побудет с Рорком, пока мы беседуем.

— О, нельзя ли мне остаться с ней? — Каро крепче сжала плечи Ривы. — Я не помешаю, клянусь вам, но…

— Каро, так будет лучше. — Рорк подошел к ней, помог подняться и бережно повел из комнаты. — Лучше для Ривы. Еве вы можете доверять.

— Да, я знаю. Но только… — У двери она оглянулась. — Я буду рядом, Рива. Я буду здесь.

— Мисс Юинг. — Ева села напротив нее, поставила магнитофон на разделявший их столик и заметила, как взгляд Ривы устремился на него. — Мне придется записать наш разговор. Я зачитаю вам ваши права, а потом задам несколько вопросов. Вы понимаете?

— Блэр мертв. Я видела. Они оба мертвы. Блэр и Фелисити.

— Мисс Юинг, вы имеете право хранить молчание.

Ева зачитала формулу целиком, и Рива закрыла глаза.

— О господи, господи! Значит, это правда. Это не сон, не кошмар. Это правда.

— Расскажите мне, что здесь сегодня произошло.

— Я не знаю. — Слеза покатилась по ее щеке. — Я не знаю, что случилось.