— Что-нибудь стоящее? — Он попытался заставить себя проявить хоть какой-то интерес.

— Я бы сказал, мы нашли верхнее звено пищевой цепи, — ответил Чиппава. — Посмотри-ка… У него снизу свисает целая гроздь этих похожих на мант созданий.

Словно прилипалы на акуле, с содроганием подумал Фарадей, ожидая, что «товарный склад» вот-вот разорвут на куски.

— Выходит, мелкота выступала в роли охотников?

— Может быть.

За иллюминатором что-то двигалось в свете огней, поднимаясь из глубины…

«Скайдайвер» внезапно остановился, и Фарадея с силой прижало к ручке кресла. Несколько мгновений он просто беспомощно лежал, вглядываясь в коричневато-серую массу за стеклом. Потом, словно выполняя скучную обязанность, «Скайдайвер» перевернулся и занял правильную позицию.

— Мы добрались до самого низа? — спросил Фарадей.

Еще не договорив до конца, он осознал глупость собственного вопроса. Никакого «низа» или даже чего-то в этом роде не существовало применительно к газовому гиганту, каковым был Юпитер. Может, где-то далеко-далеко под ними и есть какая-то твердая сердцевина, скажем, из замерзшего водорода, но «Скайдайвер» погибнет задолго до того, как приблизится к ней.

Ответ на вопрос, что произошло, напрашивался сам собой. Пугающий ответ.

Они уперлись в «спину» Хищника Номер Два.

— Мы все еще опускаемся, — проворчал Чиппава. — Они могли бы быть и поделикатнее. Не такие уж мы и тяжелые, особенно с одним поплавком.

— Наверно, все-таки тяжелые, — откликнулся Фарадей, глядя в иллюминатор и потирая шею.

Еще за мгновение до удара у него создалось впечатление, что кожа у хищника какая-то… бугорчатая, но только сейчас, имея возможность внимательно приглядеться к ней, он понял, что она не просто бугорчатая.

Вся кожа была покрыта множеством выступов и рубцов самой невероятной величины и формы и, скорее, напоминала заснеженное поле с наметенными ветром странными, причудливыми сугробами. Одни бугры были низкими и плоскими, другие — длинными и узкими, поднимаясь над телом метров на восемь-девять, словно стволы деревьев с обрубленными ветвями.

Нет, решил Фарадей. Не стволы деревьев. Словно торпеды или ракеты, установленные под немыслимыми углами.

Внезапно дыхание у него перехватило. Торпеды?

— Скотто…

— Что? — спросил Чиппава.

— Вон тот бугор, видишь? — медленно произнес Фарадей. — Высокий, в самом центре. На что он, по-твоему, похож?

— На бугор. — В голосе Чиппавы послышались нетерпеливые нотки. — Намекни хоть, что ты имеешь в виду.

— Помнишь существо с большим глазом? — спросил Фарадей. — Тебе не кажется, что по форме оно похоже на эту штуку?

— Да, но… — Чиппава замолчал, наклонившись поближе к иллюминатору. — Но это же просто кожа, такая же, как и везде. Кожа хищника. Разве не так?

— Это выглядит… — Горло у Фарадея перехватило. — Как будто кожа просто наросла на такое же существо…

Они молча уставились друг на друга. Затем оба одновременно повернулись к своим пультам.

— Нижние камеры темные, — сообщил Фарадей, скользя взглядом по дисплеям. — Передние… Может, связь нарушилась во время удара?

— Проклятье! — воскликнул Чиппава. — Посмотри на иллюминатор. — Начиная с нижнего края коричнево-серая пелена медленно ползла по стеклу. — Оно обволакивает наш зонд. Эта кожа нарастает на нас.

Фарадей облизнул пересохшие губы. С трудом оторвавшись от иллюминатора, он взглянул на индикатор давления.

По крайней мере, здесь ситуация хуже не стала.

— Давление устойчивое. Кожа сжимает нас не сильнее атмосферы планеты.

— Звучит не слишком успокаивающе, если хочешь знать мое мнение, — мрачно отозвался Чиппава. — Думаю, она уже наросла на весь корпус. Черт… основной двигатель отключился, мы перешли на резервный. Кожа, наверно, перекрыла все датчики.

Фарадей состроил гримасу. Зонды, предназначенные для исследований атмосферы, всегда строились по одному и тому же принципу: если что-то окажется в непосредственной близости от корпуса зонда, компьютер не позволяет двигаться в этом направлении. Теперь, когда «что-то» оказалось вокруг них, все двигатели попросту отключились.

— Черт бы побрал эту защитную блокировку, — пробормотал Фарадей.

— Ну, мы, похоже, завязли, — слишком рассудительно, на взгляд Фарадея, заметил Чиппава. — Включать турбиновинтовые двигатели — только ломать лопасти. Подождем.

Внезапно он склонился над пультом.

— Что? — с надеждой спросил Фарадей.

— Просто мысль мелькнула. Если немного подрегулировать сканер, может, удастся разглядеть, насколько толста кожа, обволакивающая все эти «обломки кораблекрушения».

— А-а… — только и сказал Фарадей, чувствуя, как тает проблеск надежды.

И еще. Теперь, когда Чиппава упомянул об этом, зрелище за стеклом иллюминатора и впрямь выглядело в глазах Фарадея, как обломки кораблекрушения. Дюжина кораблей, лежащих на дне мрачного океана и обтянутых странной подводной тиной.

— Что я должен сделать? — спросил он.

— Проверь ручное управление и посмотри, не можем ли мы включить хотя бы радио, — ответил Чиппава. — Если бы нам удалось пробиться сквозь этот суп, на «Главном» по крайней мере знали бы, что тут происходит. — Он еле заметно улыбнулся. — Может, хоть тогда до них дойдет, что мы как минимум достойны надгробной речи.

— В этом не сомневайся, — без улыбки ответил Фарадей.

Довольно долго оба работали в молчании. Тишину в кабине нарушали лишь попискивание приборов, вой ветра снаружи и — во всяком случае для Фарадея — громкий стук сердца.

К тому времени, когда они закончили, иллюминатор уже почти полностью затянула мутная пленка.

— Нам сквозь нее не пробиться, — сказал Фарадей. — Тут слишком плотная атмосфера. Я даже не ловлю сигналы корабля; но если бы я их и слышал, они бы уж точно ни черта не слышали нас. Как у тебя дела?

— Так себе, — ответил Чиппава. — Толщина кожи примерно тридцать сантиметров. Тот же самый материал, что и вокруг мумии по соседству, хотя и не такой толстый. Но…

— Постой-ка, — прервал его Фарадей. — Какой еще мумии?

— Большой такой, — ответил Чиппава. — Наружное сканирование показывает, что внутреннее строение у нее точно такое же, как у того существа, которое тут шныряло недавно.

— И его структура цела? Не разложилась и не переварена или что там еще с ней можно сделать?

— Насколько я могу судить, нет, — ответил Чиппава. — Отсюда вывод первый, обнадеживающий: по крайней мере, нас не съедят или не проглотят живьем. Вывод второй: обволакивающее нас «тесто» не такое толстое и прочное, как в остальных случаях. — Он кивнул на иллюминатор. — Это означает, что если трубопровод по правому борту, по которому поступает гелий, прочистится достаточно быстро и если мы находимся еще не так глубоко, чтобы поплавок смог разблокироваться, у нас есть шанс вырваться отсюда.