Тогда… тогда представьте себе вокзал в каком-нибудь городе типа Кагады — сто тысяч жителей, но при этом большая узловая станция. Представьте его себе где-то между двумя ночи и пятью утра — недолгое время, когда там чисто и покойно; народ, тревожно спящий на широких деревянных лавках в ожидании поезда; сами поезда из сопредельных стран, о прибытии которых объявляют на трех языках и чей цвет лишь угадывается в неверном свете фонарей… в такой обстановке только пень бесчувственный не ощутит себя мотальцем хотя бы на миг. И еще представьте себе ночной бар на этом вокзале, практически пустой — двое-трое мелких «хозяев жизни», да и те полусонные, — но искрящий цветомузыкой в такт чему-нибудь типа «Королевны-бродяжки» или «Цыганки и разбойника». И вот когда в полусне для вас не останется ничего, кроме этой песни, и возникнет острое и пряное желание ступить под эти сполохи и закружиться, обнимая чью-то талию… Вот тогда знайте: я уже иду! Я уже с вами, я положила руку вам на плечо, обернитесь — и встретитесь со мной взглядом! Вот я — Танцующее Пламя, и я к вашим услугам, я готова не умолкать до утра, если вы попросите…

Что, вы хотите с самого начала? Как говорила одна преподавательница в Авиллонской Академии культур — «ждешь, что студент начнет с места в карьер, а он вместо этого начинает излагать от Рождества Господня…» А вам, значит, именно оттуда и надо… Тогда придется начать очень издалека — как меня угораздило при Флетчере оказаться. Дивная во всех отношениях история…

— Хэй, Эленд, Эленд! Беги к нам, леди Эленд!

Голоса девушек звенят, как серебряные колокольчики… нет, как тысяча маленьких льдинок, на которые рассыпаются сорвавшиеся с крыш сосульки. И в радостной тишине весеннего утра, под шум талой воды, стремительно несущейся вниз по узким улочкам к Великой Реке, они вселяют в мою душу ощущение восхитительного праздника.

— Беги к нам! Или ты боишься?

Я стою над обрывом и смотрю вниз, на Хальдри, Эймо и обеих Лейри — они, наперегонки с талой водой, уже сбежали вниз по крутому склону. Их легкие яркие платья и плащи сказочными цветами выделяются на сером тающем снегу. По большому счету, еще холодновато для подобных нарядов, но девушки бегают, гоняются друг за другом и совсем не замечают холода — а я, хоть старше их всех, от них не отстаю.

— Что-о? Это чей там вражий голос утверждает, что я боюсь? Твой, Лейримэл? Смотри и не говори, что не видела!

Шаг назад — я моментально прикидываю расстояние и с силой отталкиваюсь от обрыва. Плащ за моими плечами резко и сильно взметнулся — словно раскрылись крылья — но я уже приземлилась в осевший сугроб, увязнув в нем по колени. Мокрый снег доверху набился в мои сапоги, я безуспешно пытаюсь его вытряхнуть… Да черт с ним — мне сейчас весело и хорошо.

— Вот это да! — девушки обступают меня. — Как ты ловко: раз — и здесь!

— Я бы никогда на такое не решилась! — У принцессы Лейрии, самой младшей, глазенки горят от восхищения. — А теперь куда?

— А теперь вдоль реки, — это Хальдри, она возглавляет нас. — Пройдемся по Старому городу и вернемся во дворец по лестнице королевы Биарры.

Внизу, у воды — синеватая тень и свежесть утра. Высокий обрыв закрывает от нас солнце, и каждый шаг сопровождается перезвоном льдинок. Великая Река лениво движется в ту же сторону, что и мы, — цвета стали и как сталь холодная. Вода в ней уже начала прибывать, еще дня четыре такой же погоды, и Старый город станет недоступен для подобных прогулок. Вот мы и бродим здесь, пока еще можно.

Домам Старого, или, как его чаще зовут, Нижнего города лет по двести-триста. В те времена Великая река разливалась не так сильно, и эту часть Эстелина не затопляло даже в самое обильное половодье — но все течет, все меняется. В высокоразвитых Сутях это именуется — медленные колебания климата. Правда, те, кто некогда возводил Нижний город, об этом не знали или не задумывались, и все дома построены прочно, на века, из тесаного темно-серого камня здешних гор. Некоторые дома пострадали от войны (не от минувшей, а еще от стародавней с каганом Куремских степей) и очень многие — от наводнений. Но кое-какие так и стоят нерушимо все эти годы — умели же строить предки, куда нам до них…

Весной в Старом городе всегда безлюдно. Тишину разрывают лишь наши оживленные голоса, яркие наряды девушек мелькают между домами — у Лейримэл платье желтое, у принцессы серебристое, а сверху накинуты одинаковые зеленые плащи. Хальдри тоже в зеленом, но потемнее и с золотой вышивкой, а в наряде Эймо сочетаются белый и малиновый. И лишь я сама — в своих неизменных черных шелках, торжественно-мрачная тень на этом цветном фоне…

К зеленому я и сама неравнодушна, но что поделаешь — ничего другого у меня сейчас нет. Уже почти год я живу на тридцать-сорок фиолетовых в месяц, слава богам, что мадам Гру из жалости хоть кормит меня бесплатно. А шелк этот мне достался совершенно случайно, и его даже на настоящее платье не хватило — только на длинную тунику с разрезами, что-то вроде силийской одежды для верховой езды…

Ох, сколько каждый раз возни с этими тряпками! Всегда завидовала тем, кто может менять их, как и облик, простым усилием воли. Мне же, чтобы принять образ, соответствующий ситуации, надо долго смотреть в зеркало и напрягать фантазию, либо отдаваться на волю сил мироздания… а они всякий раз норовят вытащить на всеобщее обозрение мою богемно-ведьмовскую сущность. С этим уж ничего не поделаешь — я по самой сути своей не аристократка, и любая утонченность всегда была объектом моей жесточайшей зависти. Но в полуоткрытых Сутях, таких как здешний Мир Великой Реки, правильнее всего выглядеть именно благородной леди — кроме всего прочего, ей куда реже, чем бродячей шарлатанке, приходится брать ноги в руки и развивать сверхзвуковую скорость. И хотя для меня и сейчас куда естественнее сливаться с простонародьем — играть знатную даму я в конце концов просто привыкла…

Вообще-то в Мире Великой Реки насмотрелись на всякую меня. Впервые я попала сюда в неполных семнадцать лет, еще до Круга Света — это была моя первая Суть после ухода из дому. Три месяца лорды-чародеи Рябинового Дола пытались учить меня прикладной магии, но почти без толку — единственное, что я схватывала почти мгновенно, была магия вербальная. А потом пришла весть о начале Войны Шести Королей, и я, все бросив, с немеряным энтузиазмом полезла в самую мясорубку. Маленькая была, глупая, да и кто из нас в этом возрасте не мечтал совершить подвиг? Так что Орсалл из Краснотравья до сих пор вспоминает лохматую девчонку в мятых штанах и рубашке, которая взахлеб читала кое-как сляпанные стихи с восточной башни осажденного Передола и больше всех удивилась, когда ее заклятья сработали…

Тому минуло уже четыре года. Я снова в мире, видевшем мое начало, но вернулась сюда уже иной — опытной, уверенной в себе, повзрослевшей (по крайней мере, мне самой так кажется) — подданной всего Зодиакального Круга, чье истинное Имя в средоточии миров звучит как Элендис Аргиноль. Здесь же меня знают как леди Эленд из таинственного Рябинового Дола, талантливую чародейку. (И естественно, незаконную дочь одного из лордов Дола — иначе откуда бы у меня взяться моим способностям?)