- Бо, а ты чего Тагира с собой не взял?

Татуированный мужчина выпускает плотную струю дыма и, стукнув пальцем по фильтру, находит взглядом Ильдара.

- Остался дома за сестренкой приглядывать. Рано ему еще по вечеринкам ходить.

Я оглядываю его с новым интересом. У Аквамена есть дети? С грозной щетиной и цветными татуировками, он не производит впечатления добропорядочного семьянина. Да, на его правой руке действительно есть кольцо.

Этот факт, как и наличие детей, меня расслабляет. Человек, который так говорит о детях - а татуированный говорил о них с любовью - не может быть плохим, в моем понимании. Хотя на умение выбирать друзей это никак не повлияло.

- Ему сколько сейчас? - не унимается Ильдар.

- Пять будет в мае.

- Кам говорил, он у тебя на карате ходит.

Бородач кивает.

- Таисия настояла. Тагиру нравится.

- Лучше, чем совком соседского пацана колотить, - насмешливо вставляет Камиль.

Его татуированный друг, встряхнув головой, беззвучно смеется. Вернее, они оба смеются. Зрелище завораживающе. Два здоровенных взрослых мужика умиляются шуткам о детях.

- Бо, это кстати моя подруга Дина, - спохватывается Ильдар. - Дина - это Каримов Булат.

- Очень приятно. - Я улыбаюсь как можно приветливее, чтобы после сказанного не прослыть брюзгой.

Взгляд мужчины задерживается на моем лице, и мне чудится в нем проблеск иронии. Он не говорит, что ему приятно - лишь сдержанно кивает, после чего вновь поворачивается к своему собеседнику.

- Сколько, ты говоришь, он просит?

- Не суть, - отвечает Камиль. - Я уже послал его куда подальше.

Сосредоточившись взглядом на Ильдаре, я зябко потираю предплечья.

- Давай вернемся внутрь, а? Прохладно что-то.

- Конечно, пошли, - соглашается он, забирая из моих рук пустой бокал. -Бо, Кам, увидимся внутри!

В ответ доносится нестройное бормотание.

Дождавшись, пока Ильдар по-джентльменски откроет для меня дверь, я украдкой нюхаю волосы. Как и ожидалось, провоняли табаком.

- А Вадим и Ирина - твои друзья? - интересуюсь я, шагая по вестибюлю.

- Да. Они в прошлом году поженились. С Вадимом я по работе пересекался. Так общаться стали.

- Ясно. Они вроде постарше немного, нет?

- Слушай, Дин. - Ильдар резко останавливается, а его тон из добродушного становится строгим. - По поводу Кама. Он мне гораздо больше, чем старший брат, и слышать, как ты говоришь про него все эти нелицеприятные вещи, не очень-то и приятно. Может быть, в его прошлом и были какие-то спорные моменты, но уже много времени прошло. Сейчас он другой человек.

Я глубоко вздыхаю. Он прав. Не в том, что Камиль изменился конечно - люди вообще не склонны меняться, - а в том, что не стоило мне все это ему говорить, да еще и в день рождения. Это все шампанское, будь оно не ладно.

- Я знаю, что вы с ним близки, и совсем не планировала все это тебя вываливать. Прошу за это прощения. - Виновато улыбнувшись, я треплю его по плечу. - Просто в будущем, пожалуйста, не удивляйся, если я не буду забегать к нему на чай или подписывать открытки ко дню рождения. Я ценю все, что он для тебя сделал, но мое мнение о нем вряд ли изменится. Когда мне было двенадцать, я видела, как он избивает человека ногами. Я после этого сутки нормально спать не могла. А еще я едва ли забуду то дело об изнасиловании.

- Кам никого не насиловал, - чеканит Ильдар. - Та девка, которая его обвиняла, шлюхой была. А мой брат никогда бы не притронулся к шлюхе.

- Шлюхой? - переспрашиваю я, чувствуя, как внутренности снова начинают сотрясаться от гнева. - У меня на этот счет другая история есть. Мою двоюродную сестру изнасиловали по дороге с работы. Она три часа проторчала в полиции, а в итоге сама же забрала заявление. Она работала танцовщицей в ночном клубе. Даже не стриптизершей. Обычной танцовщицей! Совмещала работу с учебой. Думаешь, кто-то встал на ее сторону? Кто-нибудь ей посочувствовал? Даже моя мама считала, что она сама виновата. И все потому что работала танцовщицей! Вот если бы бухгалтером или кассиром в супермаркете - это да. А так, она была виновата в том, что привлекала к себе мужское внимание. Якобы сама напросилась! И это говорили женщины. Как будто, если ты красива или на тебе мало одежды - это повод взять тебя силой!Как будто насилие в принципе можно чем-то оправдать…

- Тише-тише, Дин, - успокаивающе говорит Ильдар, опуская ладони мне на плечи. - Ты чего так возбудилась?

- Регина порезала себе вены, - хриплю я, тщетно пытаясь утихомирить бешеную вибрацию в груди. - Ее больше нет, а тот насильник продолжает жить, как ни в чем не бывало. Я виню в ее смерти не только его, но и всех тех, кто оправдывал то, что он сделал. Если бы ее поддержали, если бы дали понять, что она не одна…

Я и сама не понимаю, почему из глаз вдруг катятся слезы. Это такая старая история. Я давно ее пережила.

- Эй, Дин…

- Нормально все. - Шмыгнув носом, я промакиваю щеки рукавом. - Пошли лучше еще шампанского выпьем. А потом я скажу тебе тост.

5

Остаток вечера проходит куда веселее, чем его начало. Друзья Ильдара оказываются еще теми весельчаками, и их ничуть не смущают мой грубоватый юмор и громкий смех. Вадиму и Ире по тридцать, однако разницы в возрасте между нами совершенно не ощущается. Они смотрят те же фильмы, что и я, и им не чужды шутки из мемов и молодежный сленг.

- Сколько ты говоришь, вы знакомы? - спрашивает Ирина, весело стреляя глаза в именинника. - Ильдарыч нам про тебя все уши прожжужал.

Она сдвигает брови к переносице, точь в точь, как это делает Ильдар и копирует его голос.

- Подождите, скоро моя Динка приедет. Будем вчетвером тусить.

- Он сказал: «Будем вчетвером тусить, пенсионеры», - с упором на последнее слово поправляет ее Вадим. - Два года дружил и на возраст не жаловался, а стоило красивой девчонке замаячить на горизонте - и вот тебе.

- Извини, но я услышала лишь то,