litbaza книги онлайнСовременная прозаНа каждом шагу стукач - Илья Гуглин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 72
Перейти на страницу:

– Ты знаешь, что мы с твоим отцом воевали на одном, северо-западном фронте, под Ржевом… – Потом он ещё что-то говорил, что снайперы не мёрзли в землянках… и ещё что-то, как будто оправдываясь за своё лёгкое ранение и отсидку в сталинском лагере, наконец выдал:

– Ты, это, вообче, учти и по дружбе… запиши меня первым.

– Вы о чём это, Фёдор Петрович? – спросил я.

– Как о чём? – возмутился дядя Федя. – Ведь я уже целый час тебе тлумачу, о котёнке.

– Чего вы, Фёдор Петрович, беспокоитесь? Вы ведь и по закону герой и инвалид – без очереди. Не сомневайтесь…

А ещё по соседству с нами, за стеной, жила артистка. Может быть, не совсем артистка, но очень красивая. Как в кино с адмиралом Нельсоном, настоящим, даже лучше, потому что была она живая и красиво одевалась. Звали её Нинель. Когда к ней приходили гости, она включала патефон, и мы, в который раз, слушали «Чилиту». А гости были не простые, а военные, и даже офицеры, которые приезжали на чёрной машине, так как других цветов тогда не было, и вождь любил только чёрный. Однажды Нинель у нас дома, как-то, через слёзы улыбнулась, погладила Пусику, а затем со словами «у нас с ней много общего, у меня тоже была чердачная жизнь», разместила Пусику у себя на плечах. Как воротник. Затем она подошла к зеркалу и начала поворачиваться туда, сюда. И Пусика почему-то не возражала. Наверное, и она чувствовала себя артисткой, готовящейся к съёмкам, потому очень красиво, не спеша, повиливала своим пушистым хвостом.

Через некоторое время я и сам заметил, что Пусика начала подозрительно быстро полнеть и поведение её как-то изменилось. Она выполняла мои команды уже не с тем задором, а порой садилась, устремляла на меня свои бирюзовые глаза и как бы спрашивала, что я от неё хочу. Эти занятия пришлось прекратить.

Дорогой читатель, если у тебя хватит терпения дочитать эту повесть, то приготовься к самому печальному, поскольку тебя ждёт совсем не счастливый конец. Ведь в жизни не всё заканчивается так, как хотелось бы. А конец повествования, так же, как и судьба животных, бывает разной. Вот такой, совсем не плавный переход можно совершить, говоря о другом животном нашего двора.

Это был громадный, худой пёс, который неизвестно когда и откуда взялся. Его беспородность была настолько очевидной, что могла поставить в тупик любого кинолога. Мы называли его Бандитом, но он был совсем не злой, как и большинство беспризорных собак. Он был ничей и питался всякими отбросами. Но дети его любили, потому что он легко ловил и мгновенно проглатывал всё, что ему подбрасывали, независимо от количества и качества подбрасываемого куска. К тому же позволял он хватать себя за хвост и даже садиться верхом. Были у него и недостатки, которые не могла позволить себе воспитанная собака. Он подходил к школьнику сзади и одним резким рывком выхватывал из школьной сумки завтрак. Эта его слабость со временем становилась всё более агрессивной, и многие начинали его побаиваться даже тогда, когда к этому ещё не было повода. И ещё, он не терпел кошек. Любых, домашних и беспризорных. Он, очевидно, видел в них своего злейшего врага, потому что, видя какую-нибудь особь, он тотчас бросал все свои собачьи дела и пускался в погоню. Да и кошки его боялись… Все, кроме Пусики. Она, как будто специально, проходила недалеко от него, индифферентно помахивая своим пушистым хвостом. Она как бы говорила:

«Чего мне бояться, тоже мне фрукт! Ведь рядом сарайчик. Один прыжок, и я на крыше, попробуй, догони чемпионку района по прыжкам в высоту!»

Если не было поблизости сарая, то любое дерево могло выручить. А когда не было ничего подобного, Пусика принимала такой устрашающий вид, что ни одна собака не рисковала проверить на своей морде силу её когтей. Не зря ведь говорят, что кошка в гневе похлеще тигра. Тем более Пусика, животное с тяжёлым прошлым… Ведь ей приходилось ночевать на чердаке нашего дома…

Со временем характер Бандита становился всё хуже и хуже. Он из попрошайки с повиливающим хвостом начал превращаться в требовательного и злого хищника. Так бывает с собаками, когда они попадают в соответствующие условия. Он даже перестал просить, а как плохой начальник, уверенный в своей безнаказанности, начал требовать от каждого школьника «свою долю прибыли». Особенно возмутил всех случай, когда он остановил одного малыша, вырвал сумку и теребил её до тех пор, пока не добрался до завтрака, тщательно завёрнутого в газету. Вот тогда-то кто-то и произнёс, что с этим нужно кончать. И, конечно, без дяди Феди здесь не могло обойтись.

Дядя Федя встретил просьбу общественности без особого интереса. Сначала он сказал, что нужно хорошенько подумать, затем, через несколько дней, что ружьё требует очень тщательной смазки. Видно, ему очень не хотелось заниматься такой самодеятельностью. Трудно даже сказать, смог бы он решиться на такой шаг, если бы, если бы…

Почему-то эту ночь я провёл очень беспокойно. Какое-то предчувствие не давало покоя, да и Пусика слишком часто пропадала. Знатоки и те, которые стояли в очереди, глядя на неё, покачивали головой и говорили:

– Скоро, очень скоро разрешится. Можно готовить гнездо… Конечно, мы с мамой, как могли, приготовились, но наше устройство почему-то не нравилось ей, и она, преодолевая наше участие, всё чаще отправлялась на чердак.

– В конце-то концов, – решили мы, – ей рожать, и она лучше нас знает, где и как это делать.

Утром раздался какой-то невероятно частый стук в дверь. Казалось, что стучат не только двумя руками, но и ногой… Так стучать мог только свой человек. Когда я отодвинул задвижку, то увидел плачущую соседку Нинель, которая произнесла…

– Иди… иди… Бандит растерзал твою Пусику…

Идти далеко не пришлось. Она была ещё жива. Совсем недалеко от нашей квартиры… Она ещё пыталась как-то ползти домой, но её задние ноги уже не действовали и волочились по земле вместе с хвостом, совсем не пушистым… Её рот был открыт, и она тяжело дышала… Я пытался подложить под неё свою куртку, ту самую, которая участвовала в её поимке, но подошедший дядя Федя сделал мне знак, чтобы я не делал этого… Когда она перестала дышать, дядя Федя снял свою шапку, а потом, со словами «а чего тянуть», отправился домой. Мне не пришлось увидеть, как он расправился с Бандитом, но слышал, что сделал он это двумя выстрелами, по-мужски, так, как и положено поступать с бандитами.

12.04.2004, Нью-Йорк

Первая любовь

Я помню чудное мгновенье…

А.С. Пушкин

Так вот, в Горном институте, в который я поступил не без приключений, было два предмета особой гордости: художественная самодеятельность и спорт. Поскольку в художественной самодеятельности были свои звёзды, а первокурсники в первые годы ещё комплексовали, привыкали и никак не могли освоиться, оставалось одно – спорт, но об этом особый разговор.

Была, правда, ещё одна, я бы сказал, не менее важная вещь. Когда тебе девятнадцать лет и ты впервые выпорхнул из отеческого гнёзда, всякий нормальный молодой человек должен влюбиться. Была даже поговорка: начерталку (начертательную геометрию) сдал, можешь влюбиться, сопромат сдал – можешь жениться. Я же, как и положено неординарному, всё сделал иначе. В первую же весну, ещё до сдачи начерталки, я влюбился. Да и как могло быть иначе? Весна, цветы… Нет, об этом я уже говорил.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?