– Замок появился не в настолько труднодоступном месте, туда даже на машине доехать можно, – возразил Карел. – То есть дорога каким-то образом сохранилась, хотя уж там-то маршрут точно не туристический. А вот замка там не было, наши специалисты сравнили фотографии со спутников за разные периоды.

– Может, это местный Хогвартс? – с улыбкой предположила Лиля. – Антимагловские чары пали – и он стал виден?

Карел безразлично пожал плечами, как будто не видел в этом предположении ничего странного и необычного.

– Если это Хогвартс, то покинутый. Местная полиция проводила беглый осмотр – людей не нашла. Что еще интересно: никаких упоминаний о замке в том месте тоже не сохранилось. Его там словно никогда и не было.

– И мы сможем туда поехать и разобраться в этом? – недоверчиво уточнил Войтех.

Для него подобное начало исследования было необычным. Уже больше двух лет он работал на ЗАО «Прогрессивные технологии», которое посылало его – иногда одного, иногда с группой – проверять слухи и расследовать различные аномальные происшествия. Для своих друзей он делал это по собственной инициативе и на собственные средства, а не по заданию. В какой-то момент аномальное начало находить его само – через друзей или через брата – и тогда он действительно брался за расследование по своей инициативе. Однако случаи такие были редки, а потому необычны.

– Да, мне удалось потянуть за ниточки и сформировать исследовательскую экспедицию, в которую мы все и войдем, – кивнул Карел.

– Вот это круто! – восхитилась Саша, забыв на время о своем кофе. – Особенно если учесть, что среди нас ученых нет. Ну, разве только если Нева считать, – она кинула взгляд на самого старшего их товарища, который преподавал в университете историю и культурологию и единственный из них с большой натяжкой мог считаться ученым, – а большая часть даже не чехи. Нам действительно дадут самостоятельно исследовать замок, о котором никто не знал?

– Я ничего не говорил про «самостоятельно», – с загадочным видом заметил Карел. – Я только сказал, что мы все войдем в эту экспедицию. Вас четверых удалось включить, используя имя моего брата, – он кивнул на Войтеха. – Многие, знаете ли, все еще помнят, что он второй в истории чешский космонавт. К нему и отношение особенное.

– Гляди-ка, Витек, тебя чтят на родине, – хмыкнул Ваня, хлопнув Войтеха по плечу.

– Ваня, – оборвала его сестра, а затем добавила по-русски: – Сколько можно уже? Третий год одно и то же, уймись, – и снова перешла на английский: – То есть с нами едет еще кто-то?

– Всего в экспедицию отправится десять человек, – кивнул Карел. – Четверо из Национального исторического общества.

Саша, в этот момент как раз отхлебнувшая кофе из чашки, подавилась и закашлялась, бросив испуганный взгляд на Ваню. С Национальным историческим обществом они столкнулись полтора года назад, когда проводили первое расследование на родине Войтеха. И уже тогда поняли, что организация весьма непростая. Воспользовавшись найденным пропуском одного из членов этого Общества, Ваня и Саша проникли в их офис и едва не попались.

Ваня, видимо, тоже вспомнил об этом факте в своей и без того небезупречной биографии, потому что бросил на Карела мрачный взгляд.

– Опять они, – недовольно процедил он. – Что, без них никак?

– Как очень верно заметила пани Рейхерд, среди вас всего один ученый-историк и всего один чех. Мне было бы трудно объяснить, почему в экспедиции не должны присутствовать люди, которые занимаются историей Чешской Республики.

– Было бы? – уточнил Войтех. – То есть ты даже не пытался? На тебя не похоже.

– Просто ко мне пришел их руководитель, пан Млинарж, и объяснил, почему мне это делать не стоит, – Карел с ухмылкой посмотрел на Сашу и Ваню. – Сами догадаетесь или мне объяснить?

Ваня скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, всем своим видом демонстрируя, что он прекрасно понял, что имеет в виду Карел, но раскаяние его не мучает.

– Как они узнали? – спросила Саша, которая умела контролировать себя гораздо хуже, а потому щеки ее уже налились румянцем.

– Я скажу только одно слово: видеокамеры. Нет, два слова: видеокамеры и видеозапись. Скажите спасибо, что они попросили только не возражать против их присутствия, а не стали возражать против нашего.

– Вот сейчас я хотел бы уточнить: ты с нами туда собрался, что ли? – Войтех нахмурился. Только беспечного старшего братца в компанию к не знающей страха Саше ему не хватало для полного счастья.

– Неужели ты думаешь, что я это пропущу? После всей той истории с синагогой.

Ваня при этом помрачнел больше Войтеха, но так ничего и не сказал, видимо, не найдя весомых аргументов против присутствия Карела. Да и раз с ними едут люди из этого Общества, присутствие представителя Магистрата на их стороне лишним не будет.

– И когда же мы выдвигаемся? – поинтересовалась Лиля. – Я так понимаю, нам нужно успеть вернуться к пятнице, чтобы звезда не пропустила премьеру.

– Выдвигаемся сегодня в полдень, проведем в замке три полных дня и в четверг двинемся обратно. Таков утвержденный план. Так что не задерживайтесь с завтраком, нам еще через весь город ехать к месту сбора.

– Когда ты так говоришь, меня накрывает священный ужас, – вдруг рассмеялся Войтех. – Планы, поторопиться, точка сбора…

Карел пожал плечами.

– В жизни надо все попробовать.

За девять лет жизни в России Войтех успел почти забыть о том, как любит осень. В Москве октябрь означал приближение затяжного периода, в который серость и грязь сменялись снежными заносами, быстро превращавшимися в слякоть, «кашу» и лужи. Те, в свою очередь, тут же становились гололедом, который скрывался под новыми снежными заносами. Так могло продолжаться до полугода, пока не наступал май. В Чехии зима длилась гораздо меньше и протекала мягче. В начале октября в Праге и вовсе приближение осени едва ощущалось. И то только благодаря отдельным рано пожелтевшим деревьям.

С того момента, как они, познакомившись со своими «спутниками», расселись по машинам и отправились в дорогу, Войтех не проронил почти ни единого слова. За рулем был Карел, поэтому он мог позволить себе просто сидеть на месте переднего пассажира, смотреть в окно и думать о своем.

Мысли его при это упрямо крутились вокруг утреннего видения, содержание которого он так никому и не рассказал, сославшись Саше на то, что ничего толком не рассмотрел. Что, конечно, было неправдой, потому что он прекрасно рассмотрел полуобнаженную ее, и сомнений в том, что означало видение, не испытывал. Одно его смущало: у него никогда не случалось «хороших» видений. Все, что он видел, означало беду. Бывшую или будущую. Да и эмоциональный отпечаток видения намекал на что-то плохое. Хотел бы он знать на что. Хотел бы он знать, как вообще может оказаться в такой ситуации. Ведь ничто пока не предвещало.